Петр I в иноземном наряде перед матерью своей царицей Натальей, патриархом Андрианом и перед учителем Зотовым. Художник Н. В. Неврев

Мужчинам определялось: верхнее саксонское, камзолы и споднее платье; сапоги и башмаки немецкие. Тогда появились у нас польские шубы без отложного воротника, петлиц и пуговиц; они шились с просторными рукавами и меховой опушкой; вверху застегивались запонкою. Такие точно и поныне носят. Предоставлялось на выбор носить зимою кафтаны саксонские или французские, но летом одно французское. Всем женщинам без исключения предписывалось носить кунтуши, юбки, немецкие башмаки и немецкие шапки (шляпки). Черкесские кафтаны, русское платье и вообще все русское, как то: тулупы, штаны, сапоги, башмаки, — строго запрещалось носить; даже не ездить на русских седлах, не делать и не торговать ими. На ослушников полагалось денежное взыскание: с пешеходцев по 30 алт. и 2 деньги, с конного — 2 руб. Портных, башмачников и седельщиков велено подвергать жестокому наказанию за изготовление старинных одежд и вещей[271].

С основания нашего государства до конца XVII в. все носили единообразное платье: и мирные граждане, и воины.

С учреждением регулярной армии Петром I в начале XVIII в. одежда гражданская совершенно отделилась от военной, и с этих пор старинная наша одежда не только стала изменяться; но терять прежнюю свою важность и величавость, блеск и роскошь, хотя она находила еще приверженцев старины, однако уже была оставлена при дворе, потом дворянами и, наконец, даже стала пренебрегаема. Иноземные обычаи и одежды совсем вытеснили ее из круга русского.

Гражданская, военная и простонародная одежда

Одежду нашу безошибочно разделить можно: 1) на гражданскую, называемую в простонародии штатскою; 2) военную и 3) простонародную. Первая не имеет и тени русской: в ней смесь иностранных мод. Вторая употребляется в полках, военно-учебных заведениях, между свитскими, инженерами, при разных военных учреждениях, между служащими по военным ведомствам и теми, коим присвоена военная форма. Третья сохранилась в простом народе, и хотя она понесла ощутимые изменения, однако все еще сохраняет наружность русской одежды. Нельзя не заметить, что очень многие между купеческим и мещанским сословием, даже между зажиточными простолюдинами, бросают уже свое народное платье. Что будет чрез сто лет?

Введение новых нарядов и благовоний

С постепенным распространением иностранной одежды мужчины стали носить галстуки и манжеты, а женщины кофты, корсеты, шнуровки, локоны, гребенки, башмаки с пряжками, перчатки, кружева, платья длинные и широкие на фижмах, робронах и со шлейфами[272]. На белые лица наклеивали черные атласные мушки, затягивались крепко в корсеты, надевали еще предлинные платья: фуро и полонезы, которые шились с косыми полами. Женские наряды приготовлялись из крепкого гродентура, тафты, штофа, блестящего атласа и пушистого бархата. Голову убирали огромными со шпильками шиньонами и булавками разной величины и вида. Булавки были топазовые, яхонтовые, жемчужные и бриллиантовые, в виде звездочек, роз, незабудочек, мух и т. п. Пальцы унизывались кольцами и перстнями; без перчаток и веера ни одна дама не смела появиться в гостиную; лица румянили почти все без исключения. Входя в комнату и держа в правой руке надушенный платок, делали реверансы и кникс<ен>ы очень почтительно — присев всем туловищем на колена, а мужчины, шаркая и размахивая платком со всевозможной осторожностью, раскланивались и потом подходили целовать ручку. На Рождественские святки и в Пасху позволялось им целовать дам в губы. Женские башмаки шились с высокими каблуками и на рилах. Мужчины щеголяли во французских кафтанах с медными, стальными и стразовыми пуговицами; жилеты носили глазетовые и шелковые, с кружевными манжетами; нарукавные манжеты были так длинны, что они закрывали пальцы; голову покрывали треугольной шляпой, башмаки были тупоносые с серебряными большими пряжками; а сапоги по икры, лощенные ваксою, с шелковыми кисточками и рилами; в руках носили бамбуковые трости с костяными или металлическими набалдашниками. Такой наряд употреблялся с небольшими изменениями до конца XVIII в., но в царствование императрицы Елизаветы появились букли и тупеи с длинными косами, вкладываемыми в кошелек с большим бантом; голову осыпали душистой и самой лучшей пудрою. Во время Суворова наше войско носило косы и букли, и поэтому он сказал однажды: «Букля не пуля, коса не тесак». Екатерина II по открытии наместничеств назначила для гражданских чиновников и дворянства губернские мундиры.

Анна Иоанновна. Художник И. Ведекинд

При императрице Анне стали пудриться и делать прическу волос, примазывая розовым маслом, или помадились и напрыскивались духами — все это получали из Германии и Франции[273]. Благовонное мыло, зубные порошки и изысканные румяна, не выходившие тогда из употребления, были распространяемы ввозами иностранных торговцев. Парики, круглые шляпы и фуражки заменили старинные колпаки и меховые шапки. Широкие и длинные шинели, долгополые сюртуки, жилеты длинные со светлыми пуговицами, манишки с манжетами, трости толстые камышовые, с дорогими набалдашниками, часы карманные, коих носили по двое, с длинными золотыми цепочками и печатями из дорогих каменьев, составляли щегольской убор мужчин; но время все это так изменило впоследствии, что ныне только вспоминают и хвалят старину.

Мы теперь по одежде совершенно ничем не отличаемся от иностранцев, и нигде нет такой роскоши на платья, как у нас. Для уборов и нарядов ничего не жалеют; охотнее согласятся голодать, чем отказать прихотям моды, особенно женский пол, который решительно поглощает состояние своих мужей[274].

Изменение платья не простиралось на духовенство и простой народ. Первое носило и теперь носит греческую одежду: длинные рясы с широкими рукавами, посох в руке и черную круглую шляпу с широкими полями. Народ остался верным старинным армякам, кафтанам, только заменил колпаки круглыми низенькими шляпами с короткими полями и круглыми шапками, подбиваемыми теплою подкладкой. Оба этих сословия удержали свои бороды. Доселе купцы, хотя многие уже из них стригут бороды и носят иностранные платья, величаются окладистой бородою и усами[275].

Стрижение бород и усов

При введении иноземных обычаев многие стали брить бороды. Еще во время владычества татар некоторые брили из подражания им, и это продолжалось почти до Иоанна III. Однако никому не воспрещалось носить их. Псковитяне, по свидетельству Герберштейна, стригли волосы и тем отличались от прочих русских. В. к. Василий, желая казаться молодым для своей супруги Елены, обстриг свою бороду и во время одного обеда, данного им для цесарских послов, он, подозвав к себе барона Герберштейна, спросил у него, бреет ли он бороду. «Брею», — отвечал посол. «Это по-нашему», — сказал великий князь, улыбнувшись с самодовольствием[276]. Стоглавом воспрещалось брить