Когда зазвонил телефон, я вздрогнула. Посмотрела на часы и, смирившись с неизбежным, сняла трубку.

Сонька была взволнована, и вздыхала каждую минуту.

— Ты должна была дать мне знать, что это он!

— Как интересно? Ткнуть в него пальцем и завопить: "Этот гад меня бросил?"

— Не смешно, между прочим, — пожаловалась подружка. — Я всю ночь не спала!..

— Какое совпадение.

— Ты тоже не спала?

— Представь себе. И, наверное, поэтому я так рада твоему раннему звонку.

— Ой, да ладно. Нашла время спать. Жень, ты как вообще?

— Нормально, — соврала я.

— А я не нормально. Я просто в шоке.

Я хмыкнула.

— Из-за чего, интересно?

— Из-за Мартынова твоего! Это надо же какой жук!.. Ты не представляешь, что было после того, как ты уехала!

— Что? — всерьёз насторожилась я.

— Я не стала тебе звонить вчера, чтобы не нервировать ещё больше…

— Соня! Что случилось?

— Гад он, вот что. И наглец! Ты представляешь, Боря вчера весь вечер только о нём и говорил.

— В каком смысле?

— В таком, что он от него в восторге. Я пока не до конца разобралась в том, что они обсуждали, Мартынов что-то Боре внушал, и видимо внушил, потому что тот прямо загорелся. Вскочил ни свет, ни заря и на работу рванул.

Я закрыла глаза и потёрла лоб, болезненно сморщившись.

— Только этого не хватало.

— Вот именно, — согласилась со мной Сонька, не сумев подавить тяжкий вздох. — Я хотела Боре глаза отрыть на этого субъекта, но куда там… Я только отвернулась, а они уже спелись.

— Это он специально, — решила я.

— Конечно, специально! — воскликнула она, а после, понизив голос, проговорила: — Кажется, они покупают завод у нас в области.

— А дядя тут при чём?

— Да он всегда при чём! Ты не знаешь, что ли?

— То есть, уезжать он не собирается?

— Я не знаю, Жень, — призналась Сонька и сама же расстроилась. — Бывает же такое… И как тебя только угораздило?

— Вот так и угораздило, — еле слышно проговорила я, и разговор с подружкой закончила. Снова прилегла и задумалась. Вот и нашлось объяснение. Опять Глебу понадобилась помощь моего дяди, на этот раз напрямую. А я снова в стороне.

— Сволочь! — с чувством высказала я свою мысль в тишине квартиры.

Я так на него злилась, так хотела в эти минуты всё ему в лицо высказать, что всерьёз вознамерилась выяснить, где Мартынов живёт. Поеду к нему и прибью. Не позволю дяде голову задурить. Хватит ему и моей головы…

Правда, позвонить я никуда не успела. Явился Димка и огорошил меня известием, что на сегодняшний вечер назначен деловой ужин.

— Какой ещё ужин? — нахмурилась я, тут же заподозрив неладное.

— Важный, — веско заметил Калинин. Прошёл на кухню и налил себе воды. Я наблюдала за ним, сложив руки на груди.

— И кто его, интересно, назначил? — чуть язвительно поинтересовалась я. — Глеб Степанович?

Димка отрицательно покачал головой.

— Нет. Дядя твой.

— Та-ак, — протянула я, понимая, что теряю последние крохи самообладания. — Дима, я не пойду.

— Ты с ума сошла?

— А что мне там делать? Вот хотят они… ужинать вместе, и ради бога. Я на этом ужине присутствовать не собираюсь. И вообще, почему я должна? Сам иди. Пусть он подпишет всё, что нужно. Без меня.

Димка уставился на меня, потом сурово сдвинул брови.

— Ты смерти моей хочешь?

— Вот только давай без сцен, — попросила я его. — Виктор Сергеевич вчера очень чётко выразил свои пожелания, и я не думаю, что Мартынов…

— Ты пойдёшь.

— Нет.

— Пойдёшь. Потому что Борис Владимирович просил быть всех.

— С какой стати? — нахмурилась я.

— Понятия не имею. Видимо, у них намечается серьёзное дело, вот он контакты и налаживаешь. Ты забываешь, что Коростылёв и Мартынов, это не только спонсоры молодых талантов.

— Да? — Я постаралась не выказать своей большой заинтересованности. — А кто же? Что у них за бизнес?

Димка сделал несколько больших глотков и неопределённо махнул рукой.

— Строительный, насколько знаю.

— А-а, — я кивнула. — Ну, строить он умеет, — пробормотала я.

— Что?

— Ничего. Ладно, я пойду на этот дурацкий ужин, — решила я сделать всем одолжение. Правда, Димка моего героизма не оценил, и ещё вдобавок мне кучу наставлений дал — как я должна выглядеть, как себя вести, что говорить. Я и без него знала, что скажу этому мерзавцу, который собирается испортить моей семье жизнь.

Весь день речь репетировала. Меня даже не столько мой внешний вид заботил, сколько то, какое лицо у Глеба будет, когда он услышит от меня всю правду. И была уверена, что в этот раз победительницей выйду я. Что удовлетворение почувствую, когда пойму, что одержала над ним верх, и наконец, успокоюсь. Смогу жить дальше, а Глеб… Да я даже имя его забуду!

Настроила себя на положительный, для себя, исход этого вечера, и совсем не ожидала, что Мартынов всё испортит. Я когда его в ресторане увидела, от бессилия чуть не разревелась. Мы с Калининым явились самыми последними, и как только вошли в зал ресторана (а Мартынов и тут оказался не дурак, выбрал "Золотой дождь", ресторан, на первом этаже гостиницы, в которой проживал), я сразу увидела за центральным столиком у сцены дядю с Сонькой, и Глеба… с какой-то девицей. От злости и возмущения, я вцепилась в рукав пиджака Калинина, да с такой силой, что он рукой дёрнул.

— Ты чего?

Я руку разжала и извинилась.

Пока мы к столику шли, я незнакомку разглядывала. Она о чём-то оживлённо рассуждала, откидывала за спину блондинистые пряди, поправляла стильные очки, смотрела то на Глеба, то к дяде поворачивалась и выглядела уж чересчур деятельно. Я глянула на Соньку, заметила морщинку на её лбу и поняла, что волноваться есть о чём. У подружки в голове сигналка, она вероятных соперниц за версту чует. А уж если дело до морщины дошло… И не оставалось никаких сомнений, что девица эта явилась не просто так, а пришла с Глебом. Тот ещё с таким удовольствием на неё поглядывал, улыбался и время от времени перекидывался парой слов с дядей. Они оба от чего-то были в восторге. И к своему неудовольствию, я уже предполагала от чего именно. Все мужики — бабники!

— Наконец-то! — Дядя заулыбался, увидев меня. — Я уж решил, что ты всё-таки передумала.

— По поводу? — спокойно поинтересовалась я и присела за стол. Кивнула Димке в знак благодарности, когда он придвинул мне стул.