в руках. Марат делает ко мне пару шагов и замирает, позволяя решить действительно ли мне это нужно. Однако, у меня нет ни одного аргумента против. Может мы и разведемся, но я хочу узнать его настоящего. И в сексуальном плане тоже.

Перпендикулярно его столу стоит еще один, для небольших совещаний, если того требует ситуация. На нем и сейчас лежит несколько файлов с документы, и сейчас я завороженно наблюдаю, как они летят на пол, сметаемые рукой Марата.

Он смотрит на меня настолько голодным взглядом, что это возбуждает и пьянит сильнее, чем какой-то там алкоголь. Мне жизненно важно ощутить наконец его в себе, словно без него эта пустота никогда не исчезнет. Я осторожно подхожу к нему, забывая о всем что происходит за дверью это кабинета, и трепетно прижимаюсь к его губам.

Губы Марата все такие же твердые, гладкие и с привкусом кофе. Он позволяет мне вести в поцелуе не более тридцати секунд, а затем жестко перехватывает инициативу. Его язык берет мой рот, а я предвкушаю, как его член будет резко вдалбливаться в мое мокрое лоно.

Мужские пальцы споро расстегивают крохотные пуговички на блузке, задевая костяшками нежную кожу. Он нетерпеливо обнажает меня и только тогда отрывается от моих губ. В его глазах столько восхищения и желания, что я завожусь еще сильнее. Капли смазки стекают по внутренней поверхности бедер, и мне не требуются предварительные ласки. То, насколько мое тело готово его принять даже немного пугает.

Однако, Марат наклоняется, чтобы прямо через ткань белья прикусить твердый сосок. Ощущение его зубов и языка, а также трение шероховатого влажного кружево о нежную кожу, настолько приятно, что я начинаю тихо постанывать, стараясь прижаться теснее к его губам.

— Тише, моя девочка. Тише, моя хорошая. Мне нравятся твои стоны, но ты же не хочешь, чтобы под двери сбежались сотрудники? Я не хочу тобой делиться.

Бархатный шепот ласкает меня, окутывая коконом покорности. Он настолько завораживающий, что я готова ему подчиняться. Марат подталкивает меня к столу, заставляя сесть на него и широко раздвинуть ноги. Сам же становится между ними, наслаждаясь моим развратным видом.

Тишину кабинета нарушает только наше учащенное дыхание и еле слышное бряцанье ремня, когда муж расстегивает брюки. Он не торопится, сдерживаясь из последних сил, чтобы дать мне шанс остановить его, если передумала. Я вижу в его глазах вопрос, но вместо ответа снова тянусь к его губам.

Чувствую, как грубая ткань брюк скользит по внутреннее поверхности бедер. Чуткие мужски пальцы отодвигают в сторону тонкую полоску насквозь мокрых трусиков и нежно размазывают влагу по припухшим губкам и клитору. Мой тихий стон лучший ответ на подобные ласки, а когда горячая головка упирается в атласные лепестки, с моих губ слетает жалобная просьба.

— Пожалуйста…

И Марат откликается на мою мольбу, одним резким движением врываясь в гостеприимное лоно. Мышцы инстинктивно сжимают его член изнутри, словно стараясь не дать выйти. От этого просто движения, муж хрипло стонет и прикрывает глаза. А затем начинает резко и жестко меня трахать.

Это то, что сейчас мне нужно. Потому что мы голодны друг до друга и теперь насыщаемся. Он двигается словно автомат, ни на секунду не сбиваясь с ритма, но этого мне мало, и я жадно вжимаюсь в него, вцепившись руками в плечи. Хочется, чтобы он оставил на мне свой след, свой запах, чтобы каждая встречная девица, которая осмелится на него посмотреть, знала, что сейчас он мой и к черту то, что будет потом.

Одной рукой Марат крепко держит меня за талию, а вторая ныряет между наших тел и сразу же чувствую подушечку его большого пальца на клиторе. Он поглаживает его в том же ритме, в котором двигается во мне член, наполняя и идеально растягивая. Мне остается только всхлипывать и извиваться, отчаянно желая получить долгожданный оргазм. А когда он все же накрывает меня теплой волной, я впиваюсь зубами в мужское плечо прямо через рубашку, чтобы не закричать. Муж еле уловимо вздрагивает от неожиданности и кончает следом, но не торопится выходить из меня. Мы замираем, сплетясь в единое целое, а наши сердца стучат в одно ритме. И это ощущается очень правильно, словно так и надо.

— Ты действительно принесла обед или решила проверить мой офис на наличие любовниц? — Он так и шепчет мне на ухо, не желая отпускать меня.

— Конечно, я принесла обед. — Тихо фыркаю ему в плечо, а потом внезапно решаю быть честной. — Но и про любовниц ты угадал. Пойми, я честно стараюсь тебе верить, но пока не всегда получается. Не злись, пожалуйста.

— Я не могу злиться на тебя за то, что разрушил сам. Наоборот, бесконечно благодарен, что ты решилась на такой серьезный шаг. И этот шанс я уж точно не разменяю на шаблонных шлюх. — Марат молчит пару минут, прежде чем сменить тему. — А что ты принесла?

— Мясо по-французски.

— Мое любимое? С двойной порцией сыра?

— Ага.

— Спасибо, милая.

Он ласково целует меня в макушку, жадно вдыхая аромат моих волос. Я не вижу его лица, но почему-то уверена в том, что он улыбается. И это ощущается настолько правильно, словно так и должно быть.

Глава 32

Марат

Две недели до суда

Время не стояло на месте. Оставалось всего лишь две недели до судебного заседания по поводу нашего развода, а Диана все так же игнорировала эту тему. Порой я ловил на себе ее задумчивый пытливый взгляд, но она так ни разу и не призналась, о чем думала в эту минуту.

А ведь после того, как жена приехала ко мне на работу, мне казалось, что лед тронулся. Я объяснил ей, что у меня нет и не будет любовниц пока мы с ней, но и давить с сексом на нее был не лучший вариант. Так что самым идеальным выходом для меня оставались работа, спортзал и ледяной душ. Удивляюсь, как еще умудрился не заболеть после таких банных процедур.

За последние недели, я смог по-другому посмотреть на поведение отца и матери, понять, что жить так, как они, мне хочется меньше всего. Зачем вообще семья, в которой так много лжи и обмана? Своим детям я бы точно не пожелал такого детства. Интересный факт, иногда лучшей мотивацией, чтобы исправиться, становиться не желание быть лучше, а нежелание жить так, как сейчас. Жизненная мудрость от Марат Зимина.

У Дианы сегодня был своеобразный девичник с Женей. Они