Утром мы, облачившись в одежды степняков и оседлав низкорослых, но крепких лошадок, неспешно двинулись к границе империи. С каждой пройденной верстой деревьев становилось все меньше, кустарник вообще исчез, а в лицо подуло суховеем. Вскоре деревья вообще кончились, а перед нами открылась бескрайнее серо-зеленое море с редкими желтыми вкраплениями.

— Вот она, граница, — произнес Аккем, протягивая каждому из нас по массивному амулету, нанизанному на простую верёвку, — на ночь лучше снимать, чтоб артефакт прослужил дольше. Но это уж по обстоятельствам. Если на встречу попадуться степняки, разговаривать буду я, вы молчите, что бы не случилось. Если кто-то будет вести себя угрожающе, не задумываясь обнажайте оружие. Здесь ценят и признают только силу, слабость же презирают. Нельзя угрожать только жрецам богини, хану и его свите, а также наместникам и их приближенным. Они считаются детьми Мары, а значит неприкасаемые. Возможно по этому сейчас и происходят в халифате все эти безобразия.

Заночевали в степи. Было крайне неуютно чувствовать себя на открытом пространстве, словно обнаженным. Наш маленький костерок, скорее всего, был виден за пару-тройку верст, не меньше, что тоже сильно раздражало. На утро все были хмурые и молчаливые. Позавтракав холодной солониной с сухарями и накормив лошадей, мы двинулись дальше, оглядывая окрестности и по прежнему не замечая каких-нибудь изменений в пути.

Первая встреча с местными жителями сразу же принесла неприятности. Отряд в дюжину всадников мы заметили издали, причем двигались в разных направлениях и уже было подумали, что разошлись мирно, как степняки направились в нашу сторону. Вскоре стали слышны их улюлюканье и азартные выкрики. Аккем со спокойным видом принялся надевать на лук тетиву, Ярослав же приготовил несколько метательных дротиков. Хмыкнув, я извлёк из подпространственного кармана связку простых стрел, забросив её в только что сформированный колчан. Следом в левой руке проявился лук, на который я тут же наложил первую стрелу. Мельком бросив взгляд на синьца, я улыбнулся. Заметив мои действия, охотник сидел с открытым ртом, мне даже боязно за него стало, как бы не упал с лошади. Отмахнувшись от глупых мыслей, я дождался, когда степняки приблизяться на достаточное расстояние и пустил первую стрелу. Та, серой молнией мелькнув в пространстве, сбила с коня самого дальнего, чуть отставшего от основной группы горе-вояк. Следующей стрелой удалось лишь ранить второго противника в плечо. Тот заорал так громко, что нападавшие обернулись на крик. А когда вновь перевели взгляды на цель, в их отряде стало ещё на двоих меньше. Видимо, до степняков стало доходить, что они не на тех напали, но кони продолжали нести их по инерции на встречу, а я с присоединившимся Аккемом не упустили свой шанс. Удрать не удалось никому.

— Необычное у тебя оружие, — произнес синец, когда мы уже прилично удалились от места, где осталось лежать двенадцать степных разбойников. Были они столь бедно одеты и вооружены, что брать с них что-то никто не захотел.

— Изделие древних, — коротко ответил я и увидел в глазах охотника понимание.

— Я что-то вижу впереди, — прервал наш разговор молчавший до этого Ярослав, — вроде как строения какие-то!

— Бахаль, первый приграничный городок, — вглядываясь вперёд, сказал Аккем, — нам нужно обойти его справа, где-то там дожидается вторая группа охотников. Дальше втроём ехать небезопасно.

Обогнув город по широкой дуге, мы, спустя час наткнулись на пятерку путников, медленно двигающуюся вперёд на верблюдах. Завидев их, синец свистнул особым образом и подал нам знак остановится. В ответ тут же раздался другой свист, после которого Аккем облегченно вздохнул.

— Наши, — улыбнулся охотник и слегка пришпорил коня, махнув нам, мол догоняйте. Мы не заставили себя ждать, последовав его примеру.

На этот раз заночевали в небольшой рощице, с глубоким колодцем, укрытым под деревьями. Здесь так же обнаружились какие-то постройки из камня, смахивающие на овинник. Наконец-то мы смогли развести хороший костер и как следует поужинать наваристой пшенной кашей с салом. Потом пили горячий отвар, а старший охотник, высокий и худощавый перуновец с трудно выговариваемым именем Викриханиид, рассказывал, как сюда добирался их отряд:

— Мы уже приближались к месту встречи, когда заслышали звуки боя. Не долго думая, попрыгали с верблюдов и рванули в лесок, обнажая на ходу оружие. Не успели немного, — произнес Викриханиид, — потому и потеряли двоих. Главное, никто из врагов не ушёл, иначе вся задумка бы провалилась.

— Дальше будем двигаться ещё осторожней, возможно по ночам, — произнес Аккем, — два охотника в самом начале, это слишком большие потери.

Вскоре все разговоры иссякли и те, чья очередь караула ещё не наступила, завалились спать. Меня поставили в последний караул, поэтому я тоже присоединился к отдыхающим. На душе было спокойно, что давало уверенность, у нас все получится.

Отступление первое.

— Здравствуй, брат, — Чернобог сидел с закрытыми глазами на массивном троне, но гостя почувствовал сразу, — с чем пожаловал?

— Ты давно наблюдал за своим учеником? — Произнес Сварог, материализуясь прямо из воздуха. Его слова заставили Владыку Нави поморщиться

— Учеником его называть слишком рано, — ответил он, открывая глаза, — я и сейчас наблюдаю за Тёмным охотником. То, что задумал орден твоих воинов, вряд ли они смогут осуществить без моего подопечного. Лучше скажи, как Мара умудрилась проглядеть предательство своих детишек?

— Слишком увлеклась своими делами в Нави. И вообще, почему ты её не поправил?

— Брат, когда это младшая сестра прислушивалась к советам и выполняла приказы? Вот теперь пусть терпит наше присутствие в своей песочнице.

— Ты по прежнему считаешь, что Кривда, это работа Врага? — Внезапно сменил тему Сварог, создав из воздуха удобный стул и усевшись на него.

— Я это уже доказал, — усмехнулся Чернобог. Он стремительно поднялся на ноги и сделал несколько шагов по большому тронному залу, в котором редко бывали гости и никогда слуги. Замерев напротив своего брата, Владыка Нави продолжил, — почему мы не можем отсечь этот чуждый придаток? Почему, стоит нам вмешаться в дела Кривды, тут же приходится устранять множество неприятностей, забирающих на себя все силы и внимание? Вспомни, зачем ты вообще инициировал воинов Аракс Ярые сердцем?

В тронном зале наступила тишина. Каждый из братьев глубоко погрузился в свои мысли, течение которых выходило далеко за грань понимания смертными.

Второй отряд охотников дожидался нас в дневном переходе от рощицы с колодцем. Два десятка воинов, как и мы, укрытых амулетами, выглядели, словно халифатский купец с хорошо вооруженной охраной. Мы незаметно влились в отряд, лишь пятерка охотников на верблюдах несколько не вписывалась в общий рисунок, все же пустынные скакуны имелись только у очень богатых степняков. В итоге поместили их в центр отряда, словно родовитых путешественников, примкнувших к купцу, дабы за плату путешествовать с охраной.