них два-три десятка огромных качков, остальные — нормальные подростки.

Я сел на матрас.

— А вот и ты, — хлопнул меня по плечу Хаки Энгатти.

Перепрыгнув постамент, сел рядом. Одет он в ту нарядную тунику, которой хотел соблазнить Виви Карехи. Шнуровка сандалий с иероглифами «СВИРЕПЫЙ» и «БЕЗЖАЛОСТНЫЙ» тоже на месте.

Хаки тут же восторженно зашептал мне, показывая пальцем:

— Ты видел Вишала из рода Кохуру?

Я посмотрел на мощную квадратную спину парня, сидевшего в нескольких рядах впереди нас.

— Я видел девушку не меньше него, — ответил я. — Едва не раздавила меня.

— Ай, то девчонка из рода Патунга, — отмахнулся Хаки. — Она не сравнится с Вишалом.

С помощью Внутреннего Голоса я вспомнил, что Кохуру и Патунга — два военных рода, которые занимали места в Совете Правителей. Они считались врагами, но открыто друг другу не противостояли, так как были одинаково сильны. Поэтому соревновались исключительно во внешних проявлениях: у кого больше воинов, больше денег и больше побед.

— Какой он… хороший, — выдохнул Хаки.

— Друг, меня пугает, что ты с таким восторгом любуешься мускулистым парнем.

Но Хаки не обратил на насмешку внимания. Или не понял её.

— Вот такая Линия Тела будет у меня, — завил он. — Путь настоящего воина лежит только через неё.

— Серьёзно? Без уродования своего тела нельзя получить боевые озарения?

— Можно. Но без мощной Линии Тела ты станешь трусливым метателем молний, который прячется от прямого столкновения с врагом. Или того хуже — метателем копья. Нет, настоящий воин бьёт врага голыми руками. Ну, или мочи-кой, на крайний случай.

Я насмешливо окинул взглядом фигуру Хаки. Он был намного крепче и больше меня, но и ему далеко до тех башен скрученного в мышцы мяса, какими были в его представлении «настоящие воины».

На этот раз Хаки уловил насмешку:

— Да, я из бедной семьи. У меня не было, нет и не будет родовой поддержки, благодаря которой Вишал с самого детства растил свою Линию Тела. Обычными упражнениями такого не достичь. Но Дом Опыта уравнивает всех в начале Пути Двенадцати Тысяч Граней. У меня есть время догнать Вишала.

Я не стал спорить, хотя мне казалось, что если Вишал и остальные качки получили преимущество на старте, то догнать их невозможно.

* * *

— Обратите на нас ваши взоры, юноши и девы, — сказал молодой учитель.

Его голос свободно разносился по залу, не отражаясь эхом от стен. При этом его не уносил ветер.

Гомон, смешки и шарканье ног затихли.

Молодой учитель раскрыл было рот, чтобы продолжить, но тут встрепенулся Гуро Каалман. Старческим, скрипучим голосом заявил:

— Занимайте места, скоро мы начнём обедать.

Молодой учитель заботливо положил руку на плечо старичку и пробормотал:

— Самый старший, мы не на обеде.

— Тогда зачем все они собрались? — удивился старичок и поднял наконец голову. Обведя взором зал, зашевелили густыми седыми бровями: — Сколько много людей. Где взять столько еды для них? Кто они?

— Новые ученики, — негромко и смущённо подсказала седая женщина.

— А ты, девочка, кто? — осведомился Гуро Каалман. — Мы знакомы?

Седая женщина вздохнула. Заботливо взяла старичка под руки, отвела к лектусу и усадила.

В зале раздались смешки.

— Старикашка выжил из ума, — крикнул кто-то тонким голосом

— Он будет нас учить? — зычно спросил Вишал Кохуру. — Да он свой Внутренний Голос не слышит.

— Вишал, — ответил учитель. — Если ты продолжишь оскорблять учителей, то никто не будет тебя учить.

— Подумаешь, — пожал плечами Вишал. — Скрижаль Выбора есть в любом храме. Мой род и без того знает, какие озарения мне надо усвоить. А узоры на Скрижали Знания я могу прочитать и без вас.

Все в зале притихли. В первый же день учёбы самый крупный ученик влиятельного рода нагрубил учителю.

Учитель медленно покинул свою площадку и направился к громиле. Тот только подбоченился, ожидая его приближения.

Ряды амфитеатра разделяли покатые дорожки, как в театре. Поэтому когда учитель дошёл до Вишала, остановился на нижней части дорожки, буквально глядя ему в живот. Вишал издал басовитый смешок и присел на корточки, как бы показывая учителю, насколько тот ничтожен.

Лично я переживал за молодого учителя. Даже ладони вспотели.

— Ты — отпрыск славного рода Кохуру, — сказал учитель. — Странно, что тебя не научили вежливости и уважению к старшим.

— Зато меня научили всегда говорить правду.

— И что по-твоему правда?

— Гуро Каалман выжил из ума. Он не слышит своего Голоса и мечется на пути безумия. Из-за него Дивия уже много лет летит, как безумная. Из-за его фантазий мы выродились в народ торгашей. Низкие цари плюют в нас, а мы лишь утираемся и летим дальше, вместо того, чтобы разрушить их дворцы до основания, как делали наши предки.

— Разве небесные воины не напали недавно на одно непокорное царство низких? Я слышал, что был сильный бой и низкие убили нескольких людей вашего рода?

— Вы называете это войной? — разгорячился Вишал. — Это не идёт ни в какое сравнение с делами наших предков, о которых вы должны рассказывать в Доме Опыта.

Над моим ухом снова раздался жаркий шёпот Хаки:

— Какая тонкая политическая игра. Вишал Кохуру не только силён, но и умён!

— В чём же его ум? — удивился я. — Он оскорбил учителя. И я не понимаю, чем вообще связаны выживший из ума старик и Дивия?

— Э-э-э, да ты вообще ничего не знаешь?

— Допустим, кое-чего не знаю…

— Потом расскажу.

Тем временем учитель указал Вишалу на входную арку и рявкнул:

— Вон отсюда. Отныне Дом Опыта закрыт для тебя, Вишал из роду Кохуру. Учись сам, как хочешь.

— Подумаешь, — повторил двухметровый качок, но в голосе его послышалось что-то вроде дрожи. — Мой папа… мой отец ещё придёт поговорить с вами.

— Твой отец уважаемый человек, — ответил учитель. — В отличие от тебя он уважает силу знания.

— П-Подумаешь… — Вишал поднялся с корточек, расправил плечи, сжал кулаки и вдруг заявил: — Никуда я не пойду. Мне и тут хорошо.

— Ты ищешь поединка с учителем?

— Или вы ищете поединка с учеником?

— Ты остр на язык. Это хорошо. Но воины дерутся, а не болтают.

Подняв руки, Вишал резким, едва заметным для меня движением, ринулся на учителя. Тот точно так же молниеносно, но бесшумно, отскочил назад. Огромные кулаки Вишала ударили по мраморной дорожке, выбивая из неё куски камня и пыль. Так как это происходило недалеко от меня, то ударная волна даже слегка подбросила меня на матрасе.

Вишал снова рыкнул и побежал, но не сделал и двух шагов, как ноги его подогнулись, а массивные, как у моряка Папайя руки, безвольно упали. Кулаки разжались. Тяжело