«Йога как лекарство – вот новый этап развития этой дисциплины, – заявила Кейтлин Куистгаард, редактор „Йога Джорнал“, комментируя результаты опроса. – В течение следующих нескольких лет мы наверняка увидим больше йога-залов в медицинских учреждениях и будем чаще слышать от медиков рекомендации заняться йогой».

Возможно. Но на данный момент йога-терапия представляет собой совершенно неуправляемую сферу, а успех при лечении ее методами носит случайный характер. Некоторые из йога-терапевтов действительно гениальны. Другие – не более чем шарлатаны. Многие же – посредственные специалисты, чьи рекомендации потенциально опасны для пациентов; их голова наполнена дурацкими мечтами о «целительстве», однако при этом им ничего не известно о тяжелых последствиях, к которым может привести выполнение некоторых поз. Сфера йога-терапии сейчас напоминает Дикий Запад: многие практикующие устанавливают фанерные вывески, торгуют чудодейственными эликсирами от всех болезней и выступают с невероятными заявлениями. Так что покупателям следует проявить осторожность.

Если проследить истоки современной йога-терапии, поиск выведет нас на одного человека – Ларри Пейна, президента и основателя Международной ассоциации йогатерапевтов. Как и Фишман, Пейн стал йога-терапевтом давно, за несколько десятилетий до того, как эта дисциплина обрела нынешнюю популярность. Однако его история сильно отличается от истории Фишмана, а долгая борьба за профессиональное признание демонстрирует определенные сложности, которые придется преодолеть этой дисциплине, прежде чем будущие йога-терапевты станут пользоваться доверием у других представителей сферы здравоохранения.

Пейн родился в Калифорнии. Он был атлетически сложен и всегда увлекался спортом. Свою карьеру он начал директором рекламного агентства в Лос-Анд желесе. Это была хорошая жизнь. Пейн много зарабатывал и пользовался множеством льгот, в том числе предоставленным компанией автомобилем. Однако к 1978 году стресс от работы дал о себе знать. У Пейна резко повысилось давление и начались проблемы с позвоночником.

Боль сводила его с ума. (И я его понимаю. Меня однажды увезли на «скорой» – я ничего вокруг не замечал от боли.) Он обращался к ортопедам, физиотерапевтам, принимал лекарства. Ничего не помогало. Тогда он задумался об операции. Он чувствовал себя дряхлым стариком, хотя ему было всего около 35 лет.

Отчаявшись найти избавление от боли, Пейн поддался на уговоры друга и как-то раз позволил затащить себя на занятие йогой. Он выполнил позы, упражнения на глубокое дыхание, релаксацию. Эффект был потрясающим. Впервые за два года боль в спине исчезла. Он испытал ранее неведомое чувство умиротворения и счастья. Ему казалось, будто с его плеч упал огромный груз. В некотором смысле он чувствовал себя рожденным заново. Пейн продолжил занятия и уволился из агентства. Вскоре он решил посвятить себя йоге.

Он отправился в Индию, в Мадрас (впоследствии этот город переименовали в Ченнай), и поступил в «Кришнамачарья Йога Мандирам» – школу йога-терапии, недавно основанную Т. К. В. Десикачаром, сыном Кришнамачарьи, «учителя учителей». Школа, как и гуру, в честь которого она была названа, расхваливала терапевтические преимущества йоги. Кроме того, здесь лечили самые разные заболевания – от гипертонии до бронхиальной астмы и шизофрении. Ну и само собой, помогали избавиться от боли в пояснице. К 1980 году Пейн «подсел» на йогу. Он продолжил самосовершенствование, взявшись за этот процесс со всей энергией и умением профессионала рекламной индустрии.

В 1981 году в Лос-Анджелесе он открыл йога-центр и назвал его «Самата» – «равновесие» на санскрите. Центр находился рядом с Венис и Марина-дель-Рей – двумя пляжными курортами. Пейн проводил регулярные классы йоги, а также трудился над внедрением терапевтического аспекта практики, который испытал на себе, в систему западной медицины. Помимо всего прочего, это была мудрая бизнес-стратегия, выделившая его предприятие среди других йога-студий, которых в регионе становилось все больше и больше.

Пейн поступил на физиотерапевтическое отделение магистратуры Калифорнийского государственного университета в Лонг-Бич – от Лос-Анджелеса путь неблизкий. Чтобы зарекомендовать себя как профессионала в своем новом призвании, ему необходимо было иметь медицинское образование. Однако учеба давалась нелегко. Получение степени доктора физической терапии требует огромного вложения времени и денег – тут и молодым непросто, что уж говорить о сорокалетнем Пейне, пытающемся найти «нового себя». Назрел выход. Пейн решил перевестись в расположенный неподалеку университет – он находился в Брентвуде, районе Лос-Анджелеса, где жили богатые и знаменитые.

У Западного Тихоокеанского университета был всего один недостаток. Как впоследствии выяснила федеральная комиссия, он был фабрикой по чеканке «корочек». Частное учебное заведение казалось местом, где получают высшее образование, но на самом деле никаких реальных знаний его студентам не давали. Здесь принимали тех, кто перевелся из других университетов, и засчитывали предыдущий опыт, однако при этом не требовалось ни посещать занятия, ни слушать лекции. Это заведение, по сути, занималось тем, что с энтузиазмом выдавало магистерские и докторские дипломы – за фиксированную плату. Докторская степень стоила чуть больше двух тысяч долларов – ничто по сравнению со стоимостью обучения в настоящем университете в течение нескольких семестров.

У университета не было государственной аккредитации, то есть его диплом выглядел бесполезной бумажкой в глазах ученых и работодателей, осведомленных в таких вопросах. Впоследствии правительство штата, федеральное правительство и зарубежные страны признали подобные дипломы подделкой. Некоторые штаты внесли университет в черный список, считая его дипломы недействительными.

В 1987 году, когда Пейн получил докторскую степень Западного Тихоокеанского университета, это заведение, относительно недавно открывшееся, еще не было объектом пристального внимания. В своем резюме Пейн начал указывать, что «получил степень магистра и докторскую степень Западного Тихоокеанского университета по физической культуре со специализацией „хатха-йога“». И пусть в этом заведении не давали знания иностранных языков и не требовали посещать лекции, зато у университета был чрезвычайно оптимистичный лозунг. «Исследуй себя, – говорилось в послании потенциальным студентам. – Не жалей активных волевых усилий, и через позитивное мышление и настойчивость ты сможешь расширить границы своих способностей и воображения, достичь новых высот знаний и добиться профессионального и личного успеха».

Пейн так и сделал. Он начал свое ураганное наступление. Вооружившись новым статусом, он принялся читать лекции, писать книги, выпускать учебные видеофильмы, участвовать в радио– и телепрограммах, а в 1989 году стал одним из создателей Международной ассоциации йогатерапевтов. Как ее основатель и президент, а впоследствии исполнительный директор и председатель, он стал пользоваться совершенно невиданным авторитетом во всем мире. В 1990 году ассоциация начала выпускать свой журнал, и Пейн с усердием взялся за решение новой задачи – привлечь читателей и увеличить число членов своей ассоциации.

Затем на горизонте замаячила более глобальная цель, и в 1999 году Пейн внес свой вклад в растущую индустрию популярных изданий о йоге. На самом видном месте обложки «Йоги для чайников» была указана его степень – доктор медицины, – как и титулы его соавтора Георга Фойерштейна. Работая вместе, авторы поделили обязанности таким образом: Пейн освещал современные аспекты йоги, а индолог Фойерштейн излагал ее древнюю историю. Научные степени двух авторов создавали впечатление, что книга заслуживает доверия, и выделяли ее среди изданий такого рода, хотя в биографии Пейна умалчивалось о том, где именно он получил свою докторскую степень. Зато в книге упоминалось, что он является председателем Международной ассоциации йога-терапевтов, преподавателем йоги и руководителем процветающего йога-центра, «подстраивающегося под индивидуальные нужды клиентов в зависимости от состояния их здоровья», то есть подразумевалось, что перед нами человек, имеющий полномочия лечить. Как минимум, у многих читателей должно было сложиться мнение: докторская степень – которая вроде бы является доказательством высокого статуса – означает, что материалы, изложенные в книге, научно обоснованы.