Я не стала дожидаться, что ответит Джосс. Поплелась по темному коридору к детской, взяла своего спящего ребенка, рванула вниз по черной лестнице, пробежала через кухню и вырвалась в ночь. О боже, какой кошмар! Какой жуткий, невообразимый, дикий кошмар! Я страшно злилась сама на себя. Быть пойманной, как девчонка, в такой идиотской компрометирующей ситуации! Глаза щипало от слез ярости и унижения – черт, да я убить себя готова! И эта Аннабел с ее надменной красотой все время так мерзко мне ухмылялась – похоже, ее радовало мое унижение. Я прижимала Айво к груди, скользя по обледеневшему холму. Сильнее всего я расстраивалась из-за Джосса. Его глаза, его явное разочарование во мне… Я его подвела. Он мне доверился, а я его предала. И себя тоже предала: теперь я это понимала. От одиночества мне захотелось совсем не той близости. Не той, какая была мне нужна на самом деле. И тогда я поняла, что мне больше нет здесь места. У меня не было выбора. Не могу я остаться в этом коттедже, после того… после того, как он застал меня в таком виде. Завтра же пойду к нему, извинюсь и предложу освободить домик. При мысли, что придется уехать отсюда, глаза наполнились слезами; не хотелось оставлять детей, к которым я так привязалась, но я должна сама предложить. Он именно этого и хочет. К тому же все равно ничего не получилось бы, подумала я, заходя в коттедж, теперь, когда я встретила ее. Я поднялась наверх и положила Айво в колыбельку. Нет, теперь, когда я ее увидела, точно ничего не выйдет. Я смотрела на сына полными слез глазами. Да, теперь все изменилось, теперь все как-то… иначе. Я легла на кровать совершенно без сил и наконец, наверное, уснула. Неспокойным сном, но все же.

Наутро меня разбудил громкий стук в дверь. Я взглянула на часы: семь утра. Семь утра! Господи! Кого принесло в такую рань! Может, Джосс пришел, чтобы выставить меня на улицу? Я поспешно оделась и, оставив крепко спящего Айво, побежала вниз. Но застыла на полпути: рука примерзла к перилам. За моим маленьким колченогим столиком, абсолютно безупречная в кремовом костюме от Джозефа Трико, восседала Аннабел. В руке у нее была моя перьевая ручка.

– А, Рози, – промурлыкала она. – Надеюсь, вы не возражаете, что я вошла. Хотела оставить вам записку.

– Правда? – нервно промямлила я.

– Да. Понимаете, только что звонила Марта. Ее отцу опять пришлось лечь в больницу. Видимо, у него обнаружили вторичную опухоль.

– О! – Я села на ступеньки. – О боже, бедная Марта!

– Знаю, это так ужасно, – протянула она. – Но дело в том, Рози, что на Рождество всегда так много дел, и я хотела попросить вас заглянуть к нам и помочь мне. Марта рассказала, как здорово вы ладите с детьми, а мне сегодня так много надо успеть. Разумеется, я вам заплачу. Джосс рассказывал, что ваш муж оставил вас без средств к существованию, бедняжечка. – Ее лицо было воплощением тревоги.

– Ну, я не нищенствую, если вы это имеете в виду.

– Нет, нет, разумеется, но лишний заработок никогда не помешает, не так ли?

Я сглотнула слюну и вместе с ней свою гордость. В ближайшие дни мне не надо было готовить для паба, и, значит, мои доходы значительно снизились. Она была права. Труба зовет, пусть даже в канун Рождества.

– Хорошо. Я приду и помогу вам.

Уладив все дела, она немедленно вскочила на ноги и расправила кашемировый костюм.

– Превосходно. Я еще не видела малышей, но думаю, они еще в кровати, так что вы не могли бы разбудить их, покормить и убраться на кухне? Мне необходимо час позаниматься медитацией и йогой, иначе я не буду чувствовать себя человеком. Если я вам понадоблюсь, то я в своей комнате, но я уверена, что вы справитесь, – торопливо добавила она.

Я смотрела ей вслед. Надо же, до чего опустилась наша королева! Отсутствие слуг заставило ее чуть ли не пресмыкаться передо мной. Чуть ли. Я вздохнула. Вообще-то, после вчерашнего фиаско я у Джосса в неоплатном долгу, так что, собрав Айво, я поторопилась в особняк. Внутри не слышалось признаков жизни, так что я разбудила детей, и мы пошли на кухню. Проходя через лестничную площадку мимо комнаты Аннабел, я услышала тихое пение.

– Что это? – спросила я Тоби.

– Она читает свою мантру.

– О! – прислушалась я.

– Саа-наа-кот… Саа-наа-кот…

– Опять своего ссаного кота затянула, – с абсолютно невозмутимым видом проговорил он.

Я сдержала улыбку. Мы позавтракали, и я повела их на прогулку.

Когда примерно через час мы ворвались в дом через кухонную дверь – дети разрумянились, шапки и пальто запорошены свежевыпавшим снегом, – за столом сидел Джосс в черном свитере и джинсах. Его мокрые рыжеватые волосы были зачесаны назад, и он казался таким привлекательным, каким вообще может быть мужчина с полным ртом кукурузных хлопьев.

– Спасибо, Рози, – бросил он. – Аннабел нелегко с ними справиться, даже когда они ведут себя нормально.

Не дав ему договорить, Люси и Эмма метнулись к нему, как снаряды.

– Папапапапапапапочка!

– Привет, ангелы мои! – Он крепко прижал их к себе прямо в заснеженных пальто и звонко чмокнул обеих в щеки.

– Привет, Тоби!

– Здравствуй.

Тоби двинулся немного вперед, почти смущенно, но Джосс протянул руку и привлек его к себе, крепко обняв и чмокнув в лоб. Тоби улыбнулся.

– Папочка, ты ведь привез нам подарки? Привез-привез-привез? – потребовали близняшки, чуть не писаясь от восторга.

– Конечно привез, но они будут лежать под елкой до завтрашнего утра, и тогда… – Он сделал круглые загадочные глаза… – Все тайное станет явным!

При этих словах Эмма истерически взвизгнула и тревожно схватила себя между ног.

– К тому же, – продолжал Джосс, безжалостно нагнетая напряжение, – настоящие подарки дарит только Санта, не так ли? – Он нахмурился; у него был недоуменный вид. – Так-так Санта Клаус. Кто-нибудь знает, когда он придет?

– Сегодня, сегодня! – заголосила Эмма, завязав ноги в узлы и явно серьезно рискуя. – И Рози сделала мясные пирожки, так что он сможет угоститься, и еще мы поставим ведерко с водой для оленей!

– Ведерко с водой? А большой стакан бренди для деда с мешком найдется?

– Да! Найдется! И еще Рози испекла рождественский пирог!

– Неужели? – Он вопросительно посмотрел на меня поверх ее головки. Я вспыхнула под его взглядом. Мы впервые столкнулись после вчерашней катастрофы.

– Подумаешь, мне нетрудно, – торопливо ответила я. – Все равно я готовила для паба, вот и сделала побольше. Я не знала, найдется ли у Аннабел время на все эти приготовления.

Тоби презрительно фыркнул.

– Хмм, это вряд ли, – с улыбкой согласился Джосс. – Очень мило, Рози. Аннабел будет… в восторге.

В тот самый момент в кухню вплыла Аннабел собственной персоной. Она переоделась и теперь щеголяла в белоснежной рубашке и черных джинсах. Темные волосы волнами струились по спине. Она выглядела сногсшибательно, но была отнюдь не в восторге.