— Ну что, хотите увидеть, как этого адвоката сожрут на унитазе?

Забрав у него Doritos, Элоиза поерзала, устраиваясь поудобнее:

— А то!

Пока Элоиза чистила зубы, Винтер обустраивался на диване. Он связался с кем-то в Скотленд-Ярде, в очередной раз проверяя, что двери и окна были под наблюдением.

Выходя из ванной в длинных пижамных штанах и майке, Элоиза каким-то образом выглядела еще лучше без макияжа.

— Что? — спросила она.

— Ничего, — ответил он, взбивая подушку.

— Ну, я пойду…

— Хорошо. Я буду здесь… очевидно.

— Спокойной ночи.

— Спокойной.

Она скромно улыбнулась и ушла в спальню, закрыв за собой дверь.

Прошло несколько минут, за которые Винтер успел налить себе стакан воды, выключить свет и залезть на диван полностью одетым. Но затем скрипнула приоткрывшаяся дверь спальни.

— Адам? — прошептала Элоиза.

— Да? — ответил он, садясь в темноте.

— Я… — А затем, несмотря на ее непоколебимую уверенность, что Коутс никогда бы ей не навредил, она спросила: — Вы не против, если я оставлю дверь открытой…

— Нет. Конечно, нет.

— Спасибо, — сказала она, возвращаясь в кровать и укладываясь на бок спиной к нему.

Винтер сидел несколько мгновений, просто вслушиваясь в какофонию человечности: хлопающие где-то в здании двери, жужжащий на соседней улице мопед. А затем он лег обратно, уже скучая по ней.

22:34 — Чеймберс и Маршалл просидели в темноте больше двух с половиной часов, чего было более чем достаточно, чтобы он успел прокрутить у себя в голове их с Евой последнюю ссору, вторую за столько же дней.

Она боялась за него… после случившегося; его авария навсегда сделала его кастратом в ее глазах. Он видел это каждый раз, когда она смотрела на него. До того она считала его неуязвимым, просто сверхчеловеком, а теперь он казался ей слабым, хрупким — одним из жертв. От этой мысли его тошнило, что, вероятно, и было причиной его ядовитого срыва по телефону.

Припаркованная под охватывающими новые здания факультета искусств cтроительными лесами машина была окутана тенью, лобовое стекло обрамляло вид на ворота, делая его похожим на картину маслом. Он взял радио.

— Альфа всем подразделениям, проверка связи, — тихо сказал он, зная, что три черные груды пепла частично закрывали ему видимость.

— …Бета: все чисто.

— Чарли: чисто.

Послышалось электрическое шипение.

— Дельта: ага, у нас все чисто.

Вернув устройство на место, Чеймберс недовольно вздохнул:

— Где он, черт возьми?

23:14 — Подавляя первый зевок за ночь, Чеймберс допил остатки еле теплого кофе.

00:22 — Не рискуя завести двигатель, Чеймберс и Маршалл закутались в затхлые одеяла.

— Не стоило пить тот кофе, — сказала она, когда лобовое стекло начало покрываться инеем.

— Почему нет?

— Потому что когда пойдете пописать, отморозите свои причиндалы.

Чеймберс выглядел раздраженным:

— Спасибо огромное… теперь мне нужно в туалет.

01:37 — Маршалл тихо похрапывала на пассажирском сиденье, пока Чеймберс презрительно наблюдал за ней сонными глазами, отсчитывая минуты до того, как наступит его черед.

02:44 — Чеймберс громко храпел на водительском сиденье, пока Маршалл задумчиво смотрела в небо широко распахнутыми глазами.

03:33 — Вы проснулись? — спросила Маршалл, легонько ткнув его. — Чеймберс! Вы проснулись?

— Да, я проснулся! — злобно отозвался Чеймберс, резко шлепнув себя по лицу, чтобы убедиться в этом.

— Время проверки связи, — напомнила она ему.

— Хорошо, — сказал он, дважды уронив радио, прежде чем нащупал кнопку передачи. — Всем подразделениям, — зевнул он, — проверка связи.

— Бета: получено четко и ясно.

— Чарли: получено.

— Дельта: не сплю… пока что.

04:18 — Я же говорила, вам не стоило пить тот кофе, — самодовольно сказала Маршалл, когда Чеймберс забрался в машину, все еще пытаясь застегнуть молнию замерзшими пальцами. — Лучше?

— …Намного, — повернулся он к ней, стуча зубами.

05:05 — Движение у ворот! — послышался голос из радио. — Движение у ворот!

Мгновенно взбодрившись, Маршалл и Чеймберс вгляделись сквозь темноту в до сих пор дрожащие ворота, но так и не поняли, что же их потревожило.

— Видите что-нибудь? — прошептала Маршалл, не сводя взгляда с заброшенной площадки.

— Ничего, — ответил Чеймберс, осторожно беря радио: — Дельта: это были вы? Вы его видите? Это Коутс?

Послышалось несколько щелчков.

— Нет. Извините. Это кот. Всем спокойно, это просто кот. Спите дальше.

— Ему легко говорить, — пробормотал Чеймберс, ерзая на сиденье. — Мне опять нужно пописать.

06:46 — Первый лоскуток неба загорелся оранжевым и индиго на фоне отступающей ночи.

Чеймберс выглядел так, словно во время одного из четырех «перерывов» его укусил зомби, а Маршалл чувствовала себя ненамного лучше.

— Может, мы не в том месте, — спросила она.

— Это нужное место, — уверенно сказал Чеймберс.

— Тогда, возможно он догадался, что мы здесь.

— Или кто-то, кого мы знаем, предупредил его о нас, — отозвался он, раздраженно ударив приборную панель. — Какая бесполезная ночь! — выплюнул он, вылезая из машины.

— Чеймберс! — громко прошептала Маршалл. — Вы куда?!

— …В кровать.

Вспомнив, что в ту субботу у Евы был рабочий день, Чеймберс изо всех сил старался успеть домой вовремя, но у города, разрывающегося по швам, были другие планы, а именно — замедлять его на каждом шагу. Выйдя из-за угла, он обнаружил, что ее машины уже нет, подошел к двери и вошел в тихий дом.

Ему больше не нужно было притворяться, поэтому он похромал к холодильнику, но не обнаружил там ни одной записки, ни короткого указания, ни напоминания, чтобы пополнить свой секретный запас с сувенирами. Он подумал поехать к ней на работу, захватив по пути кофе в ее любимом месте, чтобы показать, как ему жаль; что он не имел в виду все те обидные вещи; что он ужасно скучал по ней всю прошлую неделю. Отбросив эту мысль, он улыбнулся, подумав, насколько бы ей это не понравилось — «выносить мусор из избы», как она бы выразилась. Неожиданный визит, настолько же уличающий, как виновато подаренные цветы или конфеты со вкусом сожаления, дал бы ее сплетничающим коллегам тему для обсуждения.