Эффективнее всех орудовал Нохт. Его тело оказалось настоящей смертоносной машиной, этакой мясорубкой, крушащей тела атакующих тварей с невероятной силой и быстротой. А короткие изогнутые мечи, зажатые в верхних лапах сибита, только дополняли картину, являясь неплохим подспорьем к его когтям и шипам. Да и сам Нохт был довольно неплохим бойцом. Но даже он не мог уследить за всем. Стоило ему разорвать на части одну из многоножек, ловким, едва заметным движением меча отсечь голову другой, как еще три обвили его тело, пытаясь нейтрализовать главную опасность. И, кажется, им это удавалось – перекушенная мощными челюстями хищной твари отлетела в сторону одна из нижних рук сибита. Пронзительно заверещав, Нохт ухитрился совершенно неестественно вывернуться, стряхивая с себя сразу две или три многоножки. Но рядом уже были другие, готовые занять место предыдущих. Бой был неравный. На мгновение Кондору показалось, что однажды, много лет назад, он уже попадал в подобную ситуацию. Тогда тварей тоже было неисчислимое количество. Металлические тела, острые клешни, мощное вооружение. Те, другие, не были живыми существами. Но они были еще опаснее, чем эти. Еще более жизнестойкими и неуничтожимыми. Но и Кондор был вооружен тогда намного лучше, чем сейчас…

Труднее всего пришлось Зоилу. Ему нужно было не только защищаться самому, но и оберегать совершенно беззащитных людей, оставленных на его попечение. К счастью, Зоил был превосходным бойцом и всегда умело действовал своим посохом. Это умение пригодилось ему и теперь. В первые мгновения после нападения маркератор тоже попытался вступить в схватку, используя свое оружие. Но по совершенно необъяснимым причинам его пистолет оказался солидарен с «Килтроном» Шарот, наотрез отказавшись генерировать плазменные импульсы. Что произошло с оружием, оставалось непонятно. Но выяснять это сейчас времени просто не было. В любую секунду их могли растерзать кровожадные многоножки. Поэтому для Тимса самым благоразумным выходом оказалось отступление. Впрочем, как и для Миалы, сориентировавшейся в ситуации быстрее всех. Она очутилась в салоне автомобиля почти сразу после нападения, захлопнув дверцу прямо перед мордой одной из тварей. Гигантские челюсти клацнули по металлу, оставив на краске длинные уродливые борозды. Открыв дверцу с другой стороны, в салон юркнул перепуганный Тимс. Не обращая внимания на Миалу, он вжался в кресло, с ужасом наблюдая за происходящим. И, видя объективную картину происходящего, наверное, лучше всех остальных понимал вероятный исход боя. Очень неприятный исход…

Все переменилось в одно мгновение. Пространство осветила тусклая голубая вспышка, глухо хлопнуло, и совершенно неожиданно посреди улицы расцвел огромный шар голубого огня, практически бесшумный, моментально превращающий в живые факелы сразу десяток бешеных насекомых.

Попавших под удар Кондора и Нохта отбросило на землю, к уже лежащей там Шарот. Одежда на теле Странника неприятно зашипела, вспенилась, поползла черно-бурой слизью. Кожа моментально покраснела, вздулась, покрылась толстым слоем белой нейтрализующей пены, как это бывало, когда она вступала в реакцию с кислотами или щелочами. С Шарот, также попавшей в зону поражения, происходило что-то похожее. Она не сопротивлялась пламени. Только попыталась максимально защититься от необычного огня, притянув ноги к груди и закрыв голову руками. Больше всех досталось Нохту. Сибит не носил одежды, его кожа не выделяла защитных ферментов, и голубое пламя, окутавшее его с ног до головы, моментально разъело хитин, добираясь до беззащитной плоти. Его боль почувствовали все. Телепатический крик оказался куда более звучным, чем его же визг, испущенный недоразвитыми голосовыми связками. Рванувшись в сторону, сибит выпрыгнул из огня, распугивая уцелевших многоножек. Яростно размахивая лапами и щупальцами, Нохт быстро сбил пламя, но поражения его тела были довольно серьезны. За какие-то мгновения он лишился практически всего защитного покрова. И сражаться дальше просто не мог.

Впрочем, этого и не потребовалось. Взрыв произвел сильнейший эффект, распугав оставшихся многоножек. Они исчезли так же молниеносно, как и появились, и лишь два десятка дымящихся изуродованных тел напоминали теперь о их нападении.

Первым поднялся Кондор. Он нервно провел рукой по лицу, счищая толстый слой уже засохшей пены-нейтрализатора. Под ноги посыпался едко пахнущий желтый порошок. Дышать было тяжело, обожженные легкие словно наполнились водой. Тело плохо подчинялось приказам, и, хотя боли не было – откуда ей взяться в наносинтетическом теле, – кожа неприятно и довольно ощутимо зудела. Впрочем, пока Кондору было не до того. Сейчас он был практически обнажен. Натиска странного холодного пламени не выдержал даже огнестойкий балахон Странника, превратившись в черную киселеобразную жижу. И где-то среди этого киселя лежал сейчас кулон, который Кондор положил во внутренний карман еще в Оврагах, перед схваткой с «драконом». Прозрачный кристалл замысловатой формы, овитый золотой змейкой, пожирающей собственный хвост. Единственная вещь, связывающая его с утерянным прошлым. Опустившись на колени, Кондор осмотрел место, где застал его огненный удар. Затем начал шарить руками рукой в черной жиже, пока наконец пальцы не нащупали искомое. Кулон уцелел! Лишь золотое обрамление слегка потускнело, покрывшись темными пятнами. Бережно стряхнув с него остатки жижи, Кондор повесил кулон себе на шею, после чего подобрал свой посох и осмотрелся.

Подбежал Зоил, помог подняться Шарот. Шею девушки по-прежнему словно тиски сжимали челюсти разрубленной Кондором твари. Даже после смерти хватка насекомого была такой сильной, что Зоилу пришлось разломить один из желваков. Почувствовав свободу, Шарот с облегчением вздохнула, ощупала проходящий через всю шею кровоточащий рубец, после чего, неожиданно для самой себя смутившись, попыталась прикрыться остатками обугленного тряпья, свисающего с ее покрытого засохшей пеной тела. Как и Кондор, во время взрыва она практически полностью лишилась одежды и теперь, в окружении мужчин, испытывала легкую неловкость. Впрочем, пока мужчинам было не до нее.

– Что это такое было? – проговорил Кондор, растерянно оглядывая почерневшие остатки многоножек.

Ответ пришел с совершенно неожиданной стороны.

– Никогда не думали, наверное, что попадете под прямой удар «фиблоны»?

«Фиблона»! – Слово ядовитым потоком ударило по памяти Кондора, вызывая самые неприятные ассоциации. Боль, страдания, потери… Драконы, изрыгающие холодное пламя «фиблоны», были настоящие! Он видел их, действительно видел! И однажды, много лет назад, ему уже пришлось «искупаться» в холодном огне, глядя, как погибают рядом его друзья…

Кондор, как, впрочем, и остальные, обернулся на голос, чтобы увидеть стоящего рядом с открытым элларом человека, едва не убившего, но все же спасшего всех от неминуемой смерти. Незнакомец был высок, довольно хорошо сложен, коротко стрижен, слегка небрит и облачен в легкие доспехи странного серебристо-бурого цвета, оттенки которого непонятным образом постоянно ускользали от взгляда Странника. На поясе у человека висел длинный нож, а в руках он сжимал что-то многоствольное и громоздкое, в чем Шарот без особого труда узнала многофункциональную импульсную винтовку МИВ-99, используемую обычно специальными армейскими подразделениями.