допустить, что одной персоной являются Иоанн Старый Сакс и «священник» Иоанн, хотя это всего лишь догадка, нуждающаяся в доказательствах{134}. Ассер, когда пишет о «священнике» Иоанне, практически наверняка имеет в виду Иоанна Старого Сакса, ибо он не использует прозвища, хотя и упоминает, что аббат «происходил из старых саксов»; при этом он сообщает о Иоанне-священнике, что тот был человеком «решительным» (acerrimi ingenii), а далее почти теми же словами говорит об аббате Иоанне: он бросился на убийц с обычной для него решительностью (ut solito ас semper acris ingenio){135}. Остается третий вариант, согласно которому «священник» Иоанн — это Иоанн Скот Эриугена. Ассер, однако, об Иоанне Скоте вовсе не упоминает, а Уильям Мальмсберийский пишет об этих двух Иоаннах как о разных людях. Все более или менее достоверные свидетельства о жизни Иоанна Скота относятся к периоду до смерти Карла Лысого. Первым превратил трех разных Иоаннов в одного изобретательный автор подделки XIV–XV веков, «Ингульф из Кройленда»{136}.

Гримбальт, имя которого упоминается в предисловии к «Обязанностям пастыря» рядом с именем Иоанна, еще один помощник и священник короля, очевидно, был монахом в монастыре Сен-Бертен во Фландрии; Фульк, архиепископ Реймский и одновременно настоятель монастыря, направил его в Англию в ответ на просьбу Альфреда. Истории о давней встрече Альфреда с Гримбальтом и миссии Ассера и Иоанна{137} [51], доставивших гостя в Англию, следует отнести к разряду легенд, однако подлинность письма Фулька не вызывает сомнений: в нем архиепископ рекомендует королю ученого монаха в качестве духовного цербера, который станет охранять его от погубителей души, в обмен на «земных гончих», переданных королем архиепископу для защиты от «волков во плоти».

Мы не знаем точно, когда Гримбальт приехал в Англию. Возможно, он появился при дворе примерно тогда же, когда и Ассер, то есть около 887 года; но если речь идет о том Гримбальде, который был замешан в конфликте, разгоревшемся между монастырем Сен-Бертин и графом Фландрии Балдуином в 892 году, он не мог обосноваться в Англии ранее этой последней даты. Данный вопрос представляется достаточно важным, ибо от ответа на него зависит датировка перевода «Обязанностей пастыря», в работе над которым Гримбальт принимал участие[52].

В целом, если не принимать в расчет путаную хронологию Ассера, факты указывают на дату позднее 892 года{138}, хотя источники, откуда эти факты взяты, не внушают особого доверия, и к их свидетельствам надо относиться с осторожностью. Ассер пишет, что Гримбальт был человеком благочестивым, одаренным едва ли не всеми добродетелями, прекрасным певцом (cantator) и знатоком Священного Писания. По преданию, он стал первым настоятелем Нью-Минстера или монастыря Гайд; после смерти в 902 году Гримбальта объявили святым. Память его почитали и в Сен-Бертине, и в Винчестере, и его именем прикрывались создатели нелепых легенд об основании Оксфордского университета[53].

Ассер, перечисляя помощников Альфреда, называет, помимо ученых франкских клириков, четырех «просвещенных» из Мерсии: вустерского епископа Верферта; Плегмунда, который в 892 году сменил Этельреда на архиепископской кафедре в Кентербери, и его «священников и капеланов» Этельстана и Вервульфа. Этельстан, вероятно, был тем самым священником, который (если верить Хронике) отвозил альфредовские подношения в Рим и Индию. Не исключено, что он же стал епископом Рейсбери в 909 году. В грамотах 898–909 годов (некоторые из них, возможно, поддельные) среди свидетелей присутствуют прелаты с именами Этельстан и Вервульф, а в 899 году епископ Верферт даровал земли священнику Вервульфу «в знак нашего давнего братства и за его верную дружбу и послушание».

О вустерском епископе Верферте, переводчике «Диалогов» Григория Великого[54], мы знаем больше. Он был рукоположен в епископы Вустера в 873 году и занимал кафедру до своей смерти в 915-м; его имя постоянно появляется в мерсийских грамотах: он выступает в них то в качестве свидетеля, то как даритель или лицо, принимающее дар. Требовалось определенное мужество, чтобы принять епископскую кафедру в Мерсии в период, когда даны стояли в Лондоне и угрожали королевству из Линдси. Иллюзия мира, возникшая после заключения договора в 873-м, развеялась на следующий год, и хотя о Верферте говорится, что он последовал в изгнание за королем Бюрхредом, реально он свидетельствовал четыре грамоты при Кеолвульфе, в 875 году. В 878 году установился мир, и в последующий период Верферт, по-видимому, был близким соратником Этельреда, «лорда Мерсии», и его жены Этельфлед. Он присутствовал на совещании в Лондоне в 898 году[55], и в том же году Альфред даровал ему и архиепископу Плегмунду земли в Ротергайте. Судя по всему, Верферт занимал в Мерсии положение, сравнимое с архиепископским, принимал деятельное участие в государственных делах и король Альфред в своем завещании даровал ему сто манкузов. Имеется довольно много документальных свидетельств его деятельности: он получил земли от кафедральной общины Вустера и впоследствии передал их родственнице; отстаивал права на диоцез и добился привилегий у своих друзей Этельреда и Этельфлед, построивших бург в Вустере, «чтобы защищать всех людей». Видимо, он был также другом сомерсетского элдормена Этельнота. «Книга монастыря Гайд», которая приписала Верферту перевод Боэция, и «Ингульф из Кройленда», утверждавший, что Альфред истово почитал святого Неота и «святого Верферта», едва ли могут что-то добавить к заслуженной славе епископа.

Четвертым мерсийцем среди советников Альфреда был Плегмунд, занимавший с 890 по 914 год архиепископскую кафедру в Кентербери. Фульк, архиепископ Реймский, в письме поздравил короля с тем, что он избрал на роль примаса столь достойного и благочестивого человека, и похвалил самого архиепископа за его реформаторский пыл. Плегмунд, действительно, поддерживал Альфреда во всех его начинаниях и был, возможно, самой выдающейся личностью в маленьком кругу ученых клириков, находившихся при короле.

У Альфреда, по-видимому, возникали некие трения с предшественником Плегмунда, архиепископом Этельредом. Папа Иоанн VIII в обращении к Этельреду убеждал его стоять стеной за дом Господа, обороняя его «не только от короля, но и от всех, кто упорствует в неправедных деяниях», и призыв Папы, адресованный юному Альфреду — следовать примеру своего благочестивого родителя и его предшественников, косвенным образом указывает на то, что (по словам сэра Джона Спелмана) «жизнь и поступки короля не вполне устраивали Отцов Рима». Впрочем, из общего тона папских посланий можно заключить, что недовольство вызывали не столько независимая позиция Альфреда по отношению к Святейшему Престолу или его абсолютистские методы правления (как полагал Спелман), сколько обмирвщление и бесхребетность английской Церкви, особенно в вопросах брака. Не исключено, что у Этельреда были личные враги, ибо Папа