Когда Беннет вышел, Дом обессиленно опустился в кресло. Случилось что-то ужасное…

Через несколько минут в дверях библиотеки снова появился дворецкий; он держал в руках письмо с печатью герцога Рутерфорда.

— Его светлость прислал гонца… — начал Беннет.

Жестом прервав его. Дом схватил конверт и быстро вскрыл его.

«Дом, твоя жена находится сейчас в Рутерфорд Хауз. Она узнала все об условиях дарственной. Думаю. тебе стоит выждать несколько дней, прежде чем приехать за ней. Твой дедушка».

Дом смотрел на листок бумаги, пока буквы не стали расплываться у него перед глазами, затем скомкал его и щвырнул в камин.

Он должен был знать, что так оно и случится! Нужно было рассказать Анне всю правду при первой возможности.

— Милорд, — спросил Беннет, — что-нибудь случилось с ее милостью?

— Нет. У нас вышло маленькое недоразумение, и сейчас Анна дуется в городе. Спокойной ночи, Беннет.

Когда дворецкий вышел. Дом издал низкий животный звук. Он резко повернулся, но в комнате не было ничего, что он мог бы ударить, разве что стены, а ему вовсе не хотелось ломать себе руки.

Но даже сломанная рука — это самое малое, что он заслужил.

Не было никаких недоразумений! Просто Анна узнала правду. Каким-то образом ей стали известны условия дарения Уэверли Холл, и сейчас она считает, что он соблазнил ее ради того, чтобы вернуть себе особняк. И даже если он станет отрицать это, она не поверит ему. Да и как ее винить? Разве легко вернуть доверие спустя четыре года?

Доминик выругался и с силой ударил кулаком по стене.

Без труда заставив гнедого перескочить через каменную ограду. Дом гнал его по влажному лугу. Наклонившись к шее жеребца, пустил его в галоп. Дом всегда любил быструю скачку, и сейчас дал гнедому возможность самому нести его. Может быть, это поможет на время забыть об Анне?

Доминик знал, что Анна сейчас ненавидит его, и мысль о ее страданиях приводила его в исступление.

— Дом! Подожди! — донесся издалека голос Фелисити.

Дом тихо выругался и осадил жеребца, безуспешно пытаясь скрыть раздражение.

Нехотя повернув голову, он увидел на дороге приближающуюся двуколку. Фелисити подхлестывала лошадь, стараясь поравняться с Домом.

— Дом, — Фелисити махала затянутой в перчатку рукой, призывая его остановиться. Дом подъехал поближе, не делая ни малейшей попытки спешиться.

— Доброе утро, — спокойно сказал он.

— Доброе утро, — ласково отозвалась Фелисити, поднимая на него блестящие глаза. — Я искала тебя.

— Неужели? — Доминик даже не пытался скрыть насмешку, однако Фелисити, казалось, ничего не замечала.

— Я слышала, Анна покинула Уэверли Холл.

— Да, это так.

— Дом, — улыбнулась Фелисити, — ты должен радоваться. Ведь ты с самого начала не хотел ее, а сейчас свободен и волен поступать, как тебе заблагорассудится.

— Фелисити, мне кажется, я был достаточно откровенен с тобой в тот последний раз, когда мы разговаривали тет-а-тет.

В притворном недоумении она широко раскрыла глаза

— Я не помню, о чем мы с тобой говорили. Дом. Кроме того, что ты обещал мне показать свою конюшню. — Фелисити демонстративно облизала губы.

Дом подумал о женщинах, которых он клал с собой в постель за последние десять лет, и то, как он занимался с ними любовью, и эта мысль неожиданно вызвала у него отвращение. Нечто подобное он чувствовал и по отношению к Фелисити.

— У тебя есть сейчас время? — кокетливо улыбнулась она.

— Нет!

— Но ты же обещал! — Фелисити обиженно нахмурилась.

— Разве Блейк уже уехал? Я думаю, он с удовольствием покажет тебе все, что ты захочешь. Фелисити немного помолчала.

— Блейк — мужлан, — выговорила она наконец.

— Я слышал сплетни, — Дом улыбнулся, — что, пока мы с Анной были в Шотландии, он повсюду сопровождал тебя.

Фелисити покраснела.

— Он никуда меня не сопровождал. Он повсюду таскался за мной!

Дом рассмеялся.

— Это вовсе не смешно, — надулась Фелисити, — когда тебя преследует человек, который тебе неинтересен.

— Не могу не согласиться с тобой.

— Дом… — умоляюще начала Фелисити.

— Нет, не стоит говорить того, что может смутить тебя или меня.

В ее глазах заблестели слезы.

— Анна — моя жена, и я отношусь к ней с подобающим уважением.

Фелисити покраснела.

— А сейчас, когда мы поняли друг друга, — продол жил Дом, — давай сменим тему разговора. — Он наклонился вперед. — Кто-то покушается на жизнь моей жены. И мне кажется, Фелисити, что это ты.

Дом нахмурился, поглядывая из окна спальни на далекие, теряющиеся в дымке холмы. Он никогда в жизни не бегал за женщинами, но сейчас собирался изменить своим принципам. Он хотел видеть Анну рядом с собой. И не только в постели. Сейчас не время проявлять гордость: они должны объясниться. Впрочем, Дом сомневался, что это поможет сохранить их брак. И все же он попытается.

Доминик повернулся, услышав стук в дверь. Так как Вериг в это время укладывал вещи. Дом сам пошел открывать.

— Входи, мама. — Он выдавил улыбку.

Вериг быстро удалился, и в комнату вошла Кларисса; взгляд ее тут же упал на открытый чемодан, наполовину заполненный одеждой.

— Ты уезжаешь?

— Да.

— И куда ты направляешься? В Лондон?

Он кивнул.

— Ты едешь за Анной?

— Да. — Взгляд Дома стал жестким.

— Но она не желает иметь с тобой ничего общего.

— Правильно. — Дом стиснул зубы. — Но ее желания не имеют значения, не так ли? Как моя жена Анна обязана выполнять мои приказания.

Кларисса побледнела, ее губы дрожали.

— А ты хочешь ее? — В голосе матери Дом отчетливо различил нотку удивления.

— Да, — сказал он твердо, — хочу.

— Она недостаточно хороша для тебя! — вскричала Кларисса.

— Думаю, мне виднее. Кроме того, скорее наоборот — это я недостаточно хорош для Анны.

— Она снова околдовала тебя!

— Достаточно, мама.

Кларисса резко повернулась и, отойдя в сторону, села в кресло.

Дом смотрел на мать. Он не мог не вспомнить о дневнике Филипа. Правда, у него и без того достаточно неприятностей, но сейчас, когда он вернулся в Уэверли Холл, он не мог больше избегать объяснения с Клариссой.

— Мама, я должен поговорить с тобой.