«Экстры» градус не тот и что где-то за границей атомную водку изобрели, а наши вроде бы еще до этого не доперли… А потом захохотал как-то дико и к магазину опять потянулся…

М и х а л и н а. Как Степку схоронили, за траурный стол собралися, так некоторые, ци чуете, — может, и грех рассказывать, — набрались той водки, как свиньи браги, срам кому признаться. А до чего же, ци чуете, это пьянство людей доведет? Один одному «здравствуй» без пол-литра не скажет. А банкеты, ци чуете, эти? У нас себе пьют, как доведется, а в городе, ци чуете, так все банкеты…

Входит  К р и н и ц а.

А родненький ты наш!.. Мы же тебя как бога ждем. (На Манаеву.) И молодицу вот председатель привел. Ей в школе сказали, что ты за Мишу нашего к прокурору пошел… Так вот мы сидим, клубочки мотаем… А что ж ты принес нам, наставничек?! Говори уже все сразу!..

К р и н и ц а. Не знаю… Просто не знаю, что вам сказать…

М и х а л и н а. Что хочешь, только правду!

К р и н и ц а. Не знаю я правды!.. У меня такое ощущение, что никто не знает правды…

М и х а л и н а. А газета?

К р и н и ц а. Газета?.. (Смотрит на Манаеву.)

М а н а е в а (после паузы). Газета тоже не знает правды…

М и х а л и н а (радостно). Не знает! Чтоб мне не дожить, как не знает!

К р и н и ц а. Прокурор говорит, будет просить десять лет тюрьмы… для Михася.

М и х а л и н а. Господи милосердный!

К р и н и ц а. Адвокат утверждает, что не видит вины Михася. А судья до суда сказать ничего не может.

М и х а л и н а (в отчаянии). Что теперь ходить?! Что теперь гадать?!

К р и н и ц а (на Алену). Как она?..

М и х а л и н а. А ни на крупицу, а ни на маковое зернышко не видит. Застлался ей свет чернотою темною. Вчера, ци чуете, доктор был из города. Бывает, говорит, что проходит и зрение возвращается, а бывает, ци чуете, что и нет. (Плачет.) А где же оно пройдет, если второй месяц, бедная, дорожки перед собой не видит. А если, ци чуете, говорит, его засудят, то и мне, мол, не жить, говорит… С самого утра вас ожидала, а теперь вот уснула.

А л е н а (тихо, но выразительно). Я не сплю, мама…

Криница садится около кровати Алены. Входит  д е д  В е р е н и ч.

В е р е н и ч. Добрый день в хату!

М и х а л и н а. Здоров был, Куземка. Может, слышал что?

В е р е н и ч. У меня как у той Холодихи: добрый день в хату — а у вашего Тараса конь сдох…

М и х а л и н а. (испуганно). Ой, ци что не ладное?

В е р е н и ч. Они таки ничего не слышали?! Из района команду дали в клубе лавки мостить, народ собирать!.. К нам сами едут!.. Что же ты не скажешь им, председатель?

Т р у б ч а к. Не могу я им такую радость сообщить.

М и х а л и н а. Кто едет, Куземка? Кому лавки мостить?

В е р е н и ч. Суд едет, вот кто едет! Выездной-показной! Мишку нашего судить привезут. Видимо, худо его дело, если суд сам сюда едет… Убийство — одно слово!

М и х а л и н а. Вот тебе, ци чуете, и сон! Приснилась мне сегодня церковь. (Манаевой.) Ее, церкви той, давно уж нет — еще в войну сгорела… А на звоннице (Вереничу) вместо твоего, Куземка, батьки — председатель наш. (Трубчаку.) И колотишь ты, Васильевич, в три колокола, аж земля гудит. А перезвон тревожный, аж сердце заходится. И бегут куда-то люди, крик, как на пожаре… А потом слышу — перезвон меняется, меняется, и как сыпанет наш Трубчак лявониху, а люди в хоровод… А как присмотрелась ближе, так и не председатель это уже, а Закружный… Пьяненький, как грязь, колотит в колокола ошалевши и подпевает лявониху. Люди вокруг пляшут, а посреди Степка в гробу… Кричу: нехристь, слезь с звонницы. А голоса своего не слышу, нету голоса. Проснулась, а сердце из груди как не вырвется!

В е р е н и ч (с упреком). Вот так и выходит, Ульянка?! Поп нагрешил, а дьячка вешают! А я не раз говорил: гляди, молодица! Горилка, она людей и с поля и с разума сводит!..

У л ь я н а (с болью и отчаянием). Что же ты меня укоряешь, Куземочка?!. Меня не надо теперь укорять!.. С меня теперь нечего взять!.. Теперь уже другим ответ держать… (Страшно, с надрывом.) Не мой же убил, а моего убили…

Безутешный плач-крик вырывается из груди Алены. Испуганные Веренич и Криница не в состоянии успокоить ее. Как окаменевшая стоит Ульяна. За происходящим наблюдают Манаева и Трубчак.

В е р е н и ч. А дитятка мое! А любочка! Вот наделал старый пень! Вот натворил! Михалина! Чего же ты стоишь, Ульяна? Наставничек, скажи ей что-нибудь!..

М и х а л и н а. Не трогай, Куземка. Отойди, наставничек! Плачь! Плачь, моя доченька! Плачь, не сдерживайся! Отойдите! Все отойдите! Пускай ее горечко слезою выйдет! Она же как головешечка почернела, а заплакать не могла. Зашлось сердечко! Плачь, моя рыбочка! Плачь, моя ласточка!

В е р е н и ч. Не дай же боже! Не дай же боже!

Кто-то за сценой зовет Алену. Появляется  М и х а с ь  и бросается к ней.

М и х а с ь. Алена! Аленка! Аленочка! (Обнимает, целует.)

А л е н а (целует Михася в щеки, губы, лоб, несколько успокаивается). Вот и все, Михасик! Теперь уже все! (Отстраняет его от себя.) Иди теперь! Встань и иди!..

М и х а с ь (не понимает). Зачем идти? Куда идти, Аленка?!

А л е н а. Туда… Назад… В тюрьму…

М и х а с ь. Я не сбежал, Аленка! Меня отпустили… До суда отпустили… Я не удрал!..

А л е н а (холодно). Все равно иди… Иди назад… Уходи…

М и х а с ь. Почему?

А л е н а. Ты убил человека, Михасик…

М и х а с ь (почти кричит). Я не убивал!.. Я не убивал его! Я не хотел! Я не нарочно!.. Я умру, если ты не будешь ждать меня… Я же не думал…

А л е н а. Думал или не думал, а Степки нет… Люди не простят… Люди проклянут нас… Иди, Миша!.. Иди!..

М и х а с ь. Хоть проводи меня!

А л е н а (тихо). Как же я провожу тебя, родной ты мой! (Ищет Михася на ощупь.)

Михась удивленно смотрит на Алену, ничего не понимая.

В е р е н и ч. Не видит она ничего, Михасёк…

М и х а с ь. Как… не видит?!.

В е р е н и ч. Как сотрясло трактором головочку, закатилось для нее солнце ясное.

Нарастает гул тракторов, свет затухает. Михась хватается за голову. Слышен треск, скрежет металла, вспыхивают прожекторы, кричат люди, надсадно воет сирена.

X

Судебное заседание в колхозном клубе. В с е  у ч а с т н и к и  процесса на своих местах.

З а м с к а я (сообщает). Потерпевшая, представители потерпевших и свидетели находятся в зале суда.

М и х а л и н а (из первого ряда). Все тут. К свадьбе, ци чуете, готовились, а на поминки собрались. (Плачет.)

З у б р и ч. Гражданка, вы мешаете суду. (Звонит в колокольчик.)

М и х а л и н а. Молчу, рыбочка! Молчу, моя ласточка!

З у б р и ч (зачитывает). Потерпевшая Матулевич Алена Александровна.

М и х а л и н а. Тебя, Аленочка! Тебя, деточка! (К Зубрич.) Ниночка, золотко, может, я за нее скажу. Она же после больницы очень еще квелая!