Только тут Женевьева заметила, что Доновиц носил шапку набекрень, прикрывая восковое ухо. По крайней мере, один раз его уже покарали за воровство.

- На этот раз я ни в чем не виноват, ваша честь, - возразил мошенник. - Я нашел эту дочь тьмы, когда она охотилась на живых людей. Она - жуткое ночное чудовище. Древняя нежить в теле юной девушки. Посмотрите в ее горящие глаза. Взгляните на когти и клыки.

Женевьева внезапно осознала, что ее рот открыт, а перчатки расползлись на кончиках пальцев. Ее мучила красная жажда, и она напряглась, изготовившись к прыжку. Если сегодня ее последняя ночь, она заберет с собой несколько человеческих ублюдков в объятия истинной смерти. Они могут отсечь ей голову, но она умрет, отведав альтдорфской крови.

- Мы поступим с ней так, как учил отец-настоятель Бланд, и преподадим ей урок,- заявил Доновиц, незаметно для себя занявший место вожака в стаде. - Разденем ее для допроса, высечем серебряными прутьями, затем проткнём ее колом, сожжем на костре и обезглавим.

- Да, да! - поддержали карманника многочисленные энтузиасты.

- Подождите, - засуетился один парень. - Я сбегаю домой и приведу своего старого папашу. Он захочет это увидеть.

- Может, вы еще и билеты продавать начнете?! - крикнула Женевьева вслед заботливому сыну.

- Не дерзи, тварь! - оборвал ее стражник.

- Сударь, - обратилась девушка к блюстителю порядка.- Вы взяли меня с поличным. Мое имя Женевьева Дьедонне. И я действительно вампир… Ужасное чудовище, нежить и так далее. Я добровольно сдаюсь страже округа Кёнигплац. Прощу заключить меня в камеру, пока мне не будут предъявлены обвинения в духовных или иных преступлениях. Будучи добропорядочной гражданкой Империи, я также настаиваю на своем праве письменно известить моего друга Императора Карла-Франца, чью жизнь я однажды спасла от дьявольских замыслов предателя Освальда фон Кёнигсвальда и Великого Чародея Дракенфелса.

Женевьева никогда не любила поднимать эту тему, но, похоже, ситуация того требовала.

Стражник почесал подбородок. Кто-то ткнул вампиршу в ногу палкой, и она непроизвольно зарычала.

- Э… хм… сударыня, я…

- Не давайте ее вампирским чарам сбить себя с толку! - воскликнул Доновиц. - И не обращайте внимания на всю эту юридическую чепуху. Она мерзкий кровосос, и мы поймали ее, когда она охотилась. У нее не больше прав, чем у любого другого урода.

- Эй, люди, разве вы не слышали, что я сказала? - возмутилась Женевьева. - Тринадцать лет назад я спасла Империю!

- Может, оно и так,- фыркнула Ханна Серебряная Игла. - Но что хорошего ты сделала для нас в последнее время?

Женевьева снова почувствовала, что в нее кто-то тычет палкой. Шельмоватый гном в коротких кожаных штанишках проскользнул между ног у толпы и подобрался поближе к предмету всеобщего внимания.

- Смерть мертвым!

Клич подхватили.

Женевьева ощутила новый толчок сквозь юбки. Нижний конец узловатого посоха был довольно острым.

- Вонзи свою палку ей в сердце, Коротышка, - подзадорила гнома Ханна.

Женевьева ждала большего от девицы, додумавшейся до серебряных игл, но люди всегда ее разочаровывали.

Помня об этом, она все-таки приняла жалобный вид и умоляюще взглянула на представителя официальной власти.

Кто-то поддел шлем стражника сзади и надвинул головной убор мужчине на глаза.

- Я знаю ваш номер, сударь, - сказала Женевьева. - И я вспомню его, если из-за вашего попустительства этот неуправляемый сброд устроит беспорядки.

Однако она составила неверное представление о служителе закона. Его потрясла сама мысль, что он может отделиться от общей массы.

- Вы видели, она угадала личный номер бедного парня при помощи магии! - завопил торговец, который не далее как днем с шутками и прибаутками продавал Женевьеве незрелые яблоки.- Она не только вампир, но и ведьма.

- Номер написан у него на шлеме, болван, - услужливо подсказала Ханна.

- Я не желаю иметь с этим ничего общего, - заявил стражник. - Моя смена закончилась в полночь. Только проследите, чтобы все было сделано честь по чести.

С этими словами он развернулся и ушел. Нахальный гном крутился возле девушки, скаля желтые зубы и тараща глаза.

- Ты не думал, что когда они покончат с вампирами, то возьмутся за гномов?

И снова осечка. Коротышка приподнял палкой подол ее одежды и с вожделением уставился на ее колени. Половина собравшихся засмеялась. Вторая половина выразила недовольство, что нарушен возвышенный ритуал убийства вампиров.

- Ой, пусть Коротышка развлекается. Она все равно не человек.

Гном уткнулся лицом в юбку вампирши и сделал глубокий вдох, втягивая ее запах. Это переходило все границы!

Женевьева оперлась на постамент памятника Сигмару и ударила Коротышку ногой по лицу. Ее каблучок угодил прямо в его сплющенный нос. От пинка гном взлетел в воздух. Он, как пушечное ядро, пронесся сквозь толпу и со всего размаху шлепнулся в лужу.

- Какая грубиянка, - скривилась Ханна Серебряная Игла. - Все вампиры одинаковы.

Женевьева подобрала посох гнома - в ее руке он казался короче, чем в пухлых пальчиках низкорослого мерзавца, - и подняла его, взяв на изготовку, как боевой клинок. Люди начали вытаскивать ножи и мечи, которые они прятали, пока рядом находился блюститель порядка. Какой-то мужчина принялся засыпать порох в пистоль.

- Прежде чем мы продолжим,- заговорила вампирша, - я хотела бы прояснить один вопрос Все вы преступники. Карманники, сутенеры, грабители, тунеядцы, содержатели притонов и тому подобное. И вы хотите убить меня. Причем эта идея вызывает у вас воодушевление. Целый день вы занимались тем, что воровали, обманывали, распутничали и мошенничали, но вам кажется, будто, предав меня смерти, вы совершите благое дело, которое искупит ваши грехи на этой неделе. Вам это не представляется безумным? Разве я причинила вред кому-нибудь из вас? Не считая, конечно, охочего до кошельков Доновица и маленького извращенца с палкой, которые сами нарвались на неприятности. Знаете ли вы хоть кого-нибудь, кому я причинила зло?

- Не важно, что ты сделала, - заявила Ханна. - Важно, что ты такое!

- Так я и думала.

Женевьева отбросила палку и воззвала ко всем богам, чья справедливость распространялась и на бессмертных созданий тьмы. Чуть присев, она напрягла икры и бедра, наметила точку футах в тридцати над головой и оттолкнулась ногами от земли. С разбегу вампирша допрыгнула бы даже до воздетого к небу молота, а так она распласталась на уровне широкого пояса, оцарапав щеку о выветрившиеся бугры каменного брюшного пресса. Ее неловкие руки не нашли за что зацепиться, и девушка соскользнула вниз между могучими мышцами. Шаря по камню, она искала хоть что-нибудь, хоть какой-нибудь выступ.