не насиловал, и не надо сейчас из себя жертву строить. Ты сама позволила, как ты выразилась, себя лапать, и этот факт даёт мне право считать себя твоим мужчиной. И как твой мужчина, я прошу тебя успокоиться и выслушать меня.

Пальцы её левой руки накрывают безымянный палец, на который я надел кольцо.

– Только посмей снять, выпорю, – я в ярости сейчас и мне совершенно похер, что я пугаю её.

Валерия замирает на месте, быстро хлопая ресничками. Слёзки скатываются по ним на красные щёчки.

– Лера, прошу, выслушай.

– Если он в сознании, почему он никогда не отвечает на мои звонки?

– Он звонил тебе несколько раз, это уже доказывает, что он не в коме.

– Слабый довод.

– Что мне сделать, чтобы ты мне поверила?

– Я хочу увидеть отца. Закажи мне билет в Германию. Сейчас же.

Девчонка настроена решительно и спорить с ней бесполезно. Сдаюсь.

– Хорошо, я закажу билет. Но при одном условии.

– Без условий, Игорь, – срывается она.

– Мы летим вместе, – не реагирую на её эмоциональный выпад.

– Я не хочу…

– Пока я заказываю билеты на ближайший рейс, собери и мой чемодан.

Через двадцать минут, Валерия, игнорируя моё присутствие рядом, решительно тащит свой чемодан вперёд. Мне чемодан она так и не соизволила собрать, поэтому я бросил пару рубашек в свой рабочий портфель.

– Валерия, ты всю дорогу дуться собираешься?

– Я не дуюсь, я с тобой не разговариваю.

Она демонстративно поворачивается ко мне спиной и резко открывает входную дверь.

Стоя на пороге от неожиданности вздрагивает Стас. В его руке ключ, который он так и не успел вставить в замочную скважину.

– Папа!

Валерия бросается ему на шею, давая волю слезам.

Он, недоумевая, смотрит на меня, крепко обнимая дочь.

Чувствую, вечер будет долгим.

***

Стасу приходится всё рассказать дочери, в подробностях: когда впервые почувствовал головные боли, когда обратился к врачам, какими препаратами лечился, какая была побочка и, наконец, почему врал ей. Лера стойко приняла информацию, на отца не злилась, наоборот, не отходила от него весь вечер. Сидела рядом, держала за руку, целовала.

– Доченька, тебе не пора спать? – спрашивает Стас, целуя щеку дочери.

– Не хочу.

– Надо, солнышко. У меня к Игорю разговор.

– Опять секреты? – надувает она свои губки, которые мне безумно хочется поцеловать.

– Не секрет, а мужской разговор. Обещаю, что тайн от тебя у меня больше нет.

– Тогда, говорите при мне.

– Лера.

– Не уйду.

– Валерия, – строго произношу я.

– А вас, Игорь Николаевич, я вообще слушать не обязана.

– Уверена?

– Уверена!

– Так, брейк! – Повышая голос, Стас перебивает нас. – Не забыли, что я только с больничной койки? Мне волноваться вообще – то нельзя.

– Ой, прости, папочка, прости.

– Валерия, поднимись в свою комнату.

– Хорошо. Спокойной ночи, папочка, – она крепко целует его щёку, а потом переводит свой взгляд на меня. – Спокойной ночи, Игорь Николаевич.

Язва! Проходит мимо. А где мой поцелуй? Провожаю взглядом, не обратив внимания, за тем, что Стас наблюдает за мной.

– Игорь, идём в кабинет.

– Идём.

– Какая кошка между вами пробежала? – спрашивает Стас, как только мы устраиваемся в удобных креслах.

Даже он заметил, что напряжение между нами с Лерой запредельное. Она весь вечер колола меня своими едкими фразочками.

– Она обижена на то, что я не рассказал ей о тебе.

– Она отходчивая, – улыбается друг, смотря на фотографию дочери, что стоит на рабочем столе. – Завтра уже забудет о своей обиде.

– Как прошло обследование?

– Прогноз обнадёживающий. Через две недели назначена операция.

– Уверен, что стоит рисковать?

– Абсолютно. Страха больше нет, я взвесил все «за» и «против». Фрау Рихтер поменяла мне схему лечения, ввела новый препарат, его разработали в Израиле. У меня нет больше выматывающих и постоянных головных болей. К вечеру начинается мигрень, но она не круглосуточная, как раньше и это радует.

– Стас, нам нужно поговорить о Валерии, – если сейчас не признаюсь, то точно не усну. Недосказанность меня вымотает.

– Уж не хочешь ли ты мне сказать, что у вас отношения? – Как бы между прочим, спрашивает он.

Меня настораживает с каким спокойствием от спрашивает меня об этом.

– Я сделал ей предложение, – сразу расставляю все точки над «и».

– И что она ответила?

– Согласна.

– Слава Богу! – смотря на потолок, говорит Герасимов.

– Слава Богу? – я немного недопонимаю, что сейчас происходит, и мой друг не бьёт мне морду за совращение его малышки. – Я обескуражен твоей реакцией, Стас.

– Сейчас поясню, – улыбка с его лица сходит. – Когда я понял, что могу оставить дочь одну в этом мире, я испугался. Она такая молодая и наивная. А вокруг неё вьются столько недостойных парней, которым по сути нужен лишь её банковский счёт. Поверь, я видел, как загораются их взгляды, когда они узнают, чья она дочь. Сколько этих псевдопоклонников я отвадил от неё, и не сосчитать. О многих она даже не догадывается, они быстро исчезали из её жизни. В общем, я не хочу, чтобы моё состояние, стало её проклятием. Чтобы какой-то гавнюк соблазнил её, женил на себе, а потом жил в своё удовольствие за мой счёт. Больше всего боюсь, что она будет проклинать деньги, что достанутся ей от меня. Ты даже не представляешь, сколько мне поступает предложений о её замужестве с очередным безмозглым мажором, их папочки задвигают мне байки о слиянии семейных капиталов и об увеличении влияния на рынке. Но моя дочь – это не актив, который я хочу выгодно вложить. Бизнес и семья для меня разные понятия. Я хочу, чтобы она была счастлива, любила и была любимой. Поверь, если бы узнал, что её любит обычный парень, и она отвечает ему взаимностью, я не был бы против её выбора. Но парадокс в том, что я таких не встречал. Как только я предлагаю им чек, они тут же хватаются за него, забывая о том, что ещё вчера были «влюблены» в мою дочь, ещё ни один не отказался. Обдумывая всё это ни один месяц, в один из вечеров я вспомнил о тебе.

– Продолжай.

– Я хотел предложить тебе фиктивно жениться на ней.

– Фиктивно жениться!?

– Да. Ты порядочный, самодостаточный, обеспеченный мужчина. И я никому не доверяю так, как тебе. Ты бы обезопасил её от стервятников, которые накинулись бы на неё после моей смерти. Со временем выбрал бы достойного мужа для неё и определил девочку по жизни.

– Ну спасибо, друг, за доверие, конечно. Но тебе не кажется, что это перебор?

– А потом я понял, что лучше тебя, ей мужа не найти. И я решил дать вам шанс самим