близко ко мне, — все в порядке? — обеспокоенно всматривается в мои черты. — Ты наверняка уже все знаешь. Я не мог не вмешаться.

— Если честно, то я практически ничего не знаю, — хмыкаю. — Я поняла, что ты… Ну, — неловко мнусь, — ударил из-за меня, но что произошло…

Босс так ничего и не сказал конкретного. Что там произошло мне до сих пор неизвестно.

— Но ты мне вечером все расскажешь, — угрожающе сужаю щелки.

Зайцев неохотно кивает.

— Что сказал тебе отец?

— А тебе? — вопросом на вопрос отвечаю.

— Чтобы я взялся за ум, — кривится. — А ещё что этого козла, так и не уволил. Если честно, я тебя не понимаю.

— В каком смысле?

— Ты должна злиться. Рвать и метать.

— Знаешь, Саш, я злилась так долго, что уже перегорела, — облокотившись на стол, признаюсь. — Он получит по заслугам, а эту неделю я переживу.

— Ни черта он не получит по заслугам! — взрывается Зайцев. Желваки на скулах начинают ходить ходуном, а глаза темнеют.

Робко беру его руку в свою и успокаивающе сжимаю.

— Я просто хочу, чтобы это поскорее закончилось. Я устала. Последние недели были тяжелыми. Моя жизнь перевернулась с ног на голову. Я просто хочу спокойной жизни и любимой работы. Вот и все.

Неожиданно он притягивает меня к себе, обнимает и оставляет легкий поцелуй на лбу.

— Просто, если что-то случится, дай мне знать, хорошо? — тихо произносит мне на ухо, отчего по моей спине проходит дрожь, а коленки подгибаются.

— Зачем тебе это?

— Нуу… — он гладит меня по бокам, потом немного отстраняется и опускает взгляд на мои губы. Дыхание прерывается. — Мы же друзья, — хитро подмигивает, после чего целует меня в щеку и отпускает.

Насвистывая Саша подходит к автомату, и совершенно невозмутимо интересуется:

— Кофе будешь?

***

День зарплаты — это всегда праздник! А когда ваша премия оказывается в два раза положенной — это чудо! Вероятно, мне бы стоило отказаться, но, знаете, я своих родителей не видела год.

Зайцев же, в отличие от меня, сидит за столом, точно надувшийся шарик, жалобно смотрит в конверт и выглядит таким расстроенным, что мне его становится даже жалко.

— Этого просто не может быть! Мне недосчитали!

— Это аванс. Ты не проработал даже месяца. Другие на твоем месте получают гораздо меньше.

— Черт! Да мне даже на бензин не хватит!

— Учись экономить, — фыркаю.

Конечно, не хватит. Его машина жрет столько денег, сколько я за месяц не сжираю. Дорогая машина — дорогое обслуживание.

— Как?

— Например: покупать продукты в обычных магазинах, а не элитных. Начни с этого.

— Это невозможно…

— Ладно, Зайцев! — закатываю глаза. — Так уж и быть! На выходных пойдем в магазин, и я по доброте душевной научу тебя экономить.

— Я не хочу экономить, я хочу больше зарабатывать, — бубнит себе под нос.

Ох уж, этот Зайцев! Как маленький, в самом деле! Порой этот парень ведет себя, как ребёнок. Правда, ребёнок в теле сексуального взрослого парня.

После работы мы не идём домой. У нас назначена встреча с психологом. Сегодня групповое занятие. Как только мы заходим в кабинет, Саша корчит рожу, чем меня смешит. Венера Аристарховна это, разумеется, замечает.

— Вижу с прошлой недели все несколько изменилось, — деловито поправив очки, говорит. — Вы пришли к взаимопониманию?

— О, ещё к какому, — по-мальчишески ухмыльнувшись, подмигивает.

Вот засранец! Я точно знаю, что он имеет ввиду. Тот поцелуй.

Сегодня он ведёт себя несколько странно. Нет. Это все тот же Зайцев, но… Сами посудите, он уже обнял меня, должно быть, раз пять. Три раза поцеловал в лоб. Один раз в нос. И щеку.

Не-а. Я совсем не считаю. Что вы!

— Что ж, это хорошо, — мягко улыбается.

Мы усаживаемся на диван. Саша почти прижимается ко мне. Хотя на диване куча места.

Мне кажется, или он… заигрывает?

Нет. Ну что за глупость!

— Сегодня мы закрепим ваш результат. Насколько мне известно, вы живёте вместе, а значит успели узнать друг друга довольно неплохо. Почему бы вам не попробовать высказать друг другу свои претензии?

— Не то чтобы я сомневаюсь в вашей компетенции, док, — нахально заявляет Зайцев, — но вы уверены, что это поможет нам решить конфликт, а не усугубить?

Венера Аристарховна кидает на него такой взгляд, что меня аж плохеет. С таким неординарным именем не удивлюсь, если у неё в роду были ведьмы. И сейчас она прокляла Зайцева за его длинный язык на семь поколений вперёд.

— С вас мы и начнём, — пропускает его реплику мимо ушей. — Валерия, скажите, что вас раздражает в Александре?

Все. Ничего.

— Ну, — неуверенно зыркаю на парня, тот, кажется, искренне заинтересованным. — Он не убирает за собой. Я уже две недели переступаю через его чемодан.

— Так, продолжайте, — подбадривает меня психолог.

— Ещё он жуткий лентяй! Он постоянно вытягивает чайный пакетик из чашки и никогда. Никогда! Его не выкидывает! — Да. Меня понесло. — Когда он в наушниках слушает музыку, то всегда начинает мычать себе под нос, а ещё он пользуется моим шампунем, хоть и думает, что я этого не знаю. Вот.

Про его голый зад по утрам почему-то умалчиваю. Но мне, и правда, становится легче.

— Кхм, — пытается замаскировать свой смех под кашель Венера Аристарховна. Зайцев тоже, судя по всему, в шоке.

— Откуда ты знаешь про шампунь?

— Зайцев, я девушка. Я не могу