«Игуатеми» полз по реке так медленно, что однажды его обогнало даже каноэ, стремительно пронесшееся мимо. Мальчикам хотелось размяться, но места для этого не было, и им оставалось лишь глядеть на бесконечные топи. «После этого путешествия Куяба покажется раем!..» – писал Джек матери. Два дня спустя он добавил: «Папа говорит, что это самая тухлая, скучнейшая речная поездка, которую он когда-либо предпринимал».

3 марта, через восемь дней после выхода из Корумбы, «Игуатеми» доплыл до Куябы, про которую Рэли заметил, что это «забытая богом дыра… лучше всего на нее смотреть закрытыми глазами!».

Фосетт писал, что они добрались до «точки входа» в джунгли и должны теперь переждать несколько недель, чтобы сезон дождей кончился, позволив им «достигнуть великой цели». Хотя Фосетт терпеть не мог мешкать, он не решался отправляться в путь до наступления сухого сезона: в 1920 году, путешествуя вместе с Холтом, он не стал ждать, и это привело к катастрофе. Кроме того, у них еще оставались здесь дела – надо было собирать снаряжение и припасы, изучать карты. Джек и Рэли пытались опробовать свои новые сапоги, пешком продираясь сквозь окружающие заросли. «Ноги у Рэли сплошь залеплены заплатками из пластыря, но он сейчас больше, чем когда-либо, ждет наступления того дня, когда мы тронемся в путь», – отмечал Джек. Они брали с собой винтовки и устраивали тренировки в меткости стрельбы, ведя огонь по мишеням и представляя, что это ягуары или обезьяны. Фосетт предупреждал их, чтобы они берегли патроны, но они настолько возбудились, что истратили двадцать патронов во время своих первых стрельб. «Страшный шум», – с восторгом отзывался Джек о звуке выстрелов.

Рэли хвастался, что он отличный стрелок («Ничего, что я говорю это сам о себе?»).

Молодые люди ели за двоих. Джек даже нарушил свой вегетарианский обет, обратившись к курице и говядине. «Теперь мы отъедаемся, – сообщал он матери, – и я надеюсь прибавить до отъезда десять фунтов – надо ведь нагулять жирок, чтобы переносить вынужденные голодовки во время похода».

У американского миссионера, остановившегося в Куябе, имелось с собой несколько выпусков «Космополитена» – популярного ежемесячного журнала, владельцем которого был тогда Уильям Рэндольф Херст. Рэли с Джеком обменяли на них несколько взятых с собой книг: эти журналы воссоздавали перед юношами картину мира, которого они не увидят по меньшей мере два года. В «Космополитене» в эти месяцы рекламировались двенадцатицентовые банки «Томатного супа Кэмпбелла» и Американская телефонно-телеграфная компания («Зачем говорить через стенку, когда можно говорить через весь континент!»), и подобные напоминания о родине, похоже, пробуждали в Рэли «сентиментальность», по его собственному выражению. Кроме того, в журнале было несколько захватывающих приключенческих повестей, в том числе «Восторг и ужас встречи с вечностью», в которой рассказчик вопрошал: «Что знаю я о страхе? Что знаю я о храбрости? ‹…› Никто не знает, как поведет себя, пока на самом деле не столкнется с несчастьем».

Но, кажется, вместо того чтобы взвесить свои запасы храбрости, Джек и Рэли предпочитали мечтать о том, чем они займутся после возвращения из экспедиции. Они были уверены, что путешествие принесет им богатство и славу, но их фантазии были скорее мальчишескими, чем взрослыми. «Мы хотим купить себе мотоциклы и как следует погулять в Девоне, разъезжая по всем нашим друзьям и старым любимым местам», – сообщал Джек.

Однажды утром они отправились вместе с Фосеттом купить вьючных животных у одного из местных владельцев ранчо. Хотя Фосетт жаловался, что его кругом «надули», он приобрел четырех лошадей и восемь мулов. «Лошади довольно неплохие, но мулы очень fraco (слабые)», – писал Джек домой, щеголяя свежеприобретенным португальским словечком. Джек и Рэли тут же дали животным имена: упрямая ослица стала Гертрудой; мул с головой, похожей на пулю, получил имя Думдум; другой, печального вида, сделался Угрюмцем. Кроме того, Фосетт купил пару охотничьих собак, которые, как он выразился, «получили гордые имена Пастух и Чулым[35]».

К этому времени почти все жители этой отдаленной от мира столицы бразильского штата уже что-то прослышали о знаменитых англичанах. Некоторые развлекали Фосетта легендами о тайных городах. Один сказал, что недавно привел из джунглей индейца, который, увидев церкви Куябы, заметил: «Это ерунда, в моем лесу есть здания куда больше и роскошнее. У них двери и окна из камня. А внутри они освещаются огромным кубом – кристаллом на колонне. Он сверкает так, что слепит глаза».

Фосетт был благодарен за любые фантазии, пусть даже самые невероятные, лишь бы они подтверждали его собственную. «Я не увидел причин отступить от теории о Z ни на волосок», – писал он Нине.

Примерно в это же время до Фосетта дошли первые новости об экспедиции доктора Райса. Несколько недель о судьбе его отряда не поступало никаких известий: он исследовал один из притоков Риу-Бранку, примерно за тысячу двести миль к северу от Куябы. Многие опасались, что путешественники исчезли. Но потом один радиолюбитель в английском Катерхеме поймал морзянку из глубин Амазонии. Он записал следующую радиограмму:

В другом сообщении говорилось, что доктор Теодор Кох-Грюнберг, видный антрополог, шедший вместе с отрядом, заразился малярией и умер. Доктор Райс извещал в своей радиограмме, что готов спустить на воду гидроплан, но его необходимо очистить от муравьев, термитов и пауков, которые покрыли панель управления и кабину, точно вулканический пепел.

Исследователи беспокоились, что может произойти, если им придется совершать экстренную посадку. Альберт Уильямс Стивенс, известный путешественник на воздушном шаре и аэрофотограф экспедиции, сообщал КГО: «Если вы движетесь не над водой{43}, рекомендуется спрыгнуть с парашютом, прежде чем самолет разобьется, ударившись о мощные лесные деревья; далее единственная надежда для пассажиров – найти обломки своего воздушного судна и попытаться спасти запас продовольствия. С помощью мачете и компаса они, вероятно, сумеют прорубить дорогу к ближайшей реке, построить плот и выбраться на нем из джунглей. Но, конечно, перелом ноги или руки в таких условиях означает верную смерть».

Наконец путешественники заполнили бак горючим, которого должно было хватить примерно на четыре часа полета, и трое членов экспедиции сели в самолет; пилот завел мотор, пропеллер завертелся, машина с ревом помчалась вниз по реке и потом взмыла в небо. Стивенс описывал первые впечатления путешественников, взглянувших на джунгли с высоты в пять тысяч футов: