— Я работаю на правительство Соединенных Штатов, — раздельно произнес Пейнтер. — Перед тем как вы встретитесь с сенатором, мы с вами немного побеседуем.

Ужас в глазах Антонио потускнел, но не погас окончательно. Пейнтер повел своего растерянного спутника к дивану в дальнем углу фойе. Это было уединенное место, частично загороженное невысокой стенкой и раскидистой пальмой в горшке.

Но они туда не дошли.

Внезапно Антонио споткнулся и упал на колено. У него из горла вырвался булькающий кашель. Руки метнулись к шее, откуда торчало острое жало арбалетной стрелы. Антонио повалился на четвереньки, и на мраморный пол брызнула кровь.

Пейнтер заметил маленький мигающий огонек с противоположной стороны шеи раненого, спрятанный в пластмассовом оперении стрелы. Его тело отреагировало до того, как в голове успела сформироваться осознанная мысль.

«Бомба».

Пейнтер прыгнул вперед, ныряя за низкую перегородку. Он приземлился в тот самый момент, когда заряд взорвался. В замкнутом пространстве взрыв был оглушительным, словно раскат грома в пещере.

Боль стиснула Пейнтеру голову. Он на мгновение оглох — затем звуки вернулись.

Пронзительные крики, вопли.

Но все это доносилось словно откуда-то издалека.

Пейнтер откатился в сторону, укрываясь за стенкой. Холл наполнился удушливым дымом, озаренным лужицами огня. Взрыв оставил на полу большое обугленное пятно. Тело Антонио разлетелось на отдельные куски, объятые пламенем. Перегретый воздух обжигал легкие едким запахом химической гари.

Термит и белый фосфор.

Пытаясь откашляться, Пейнтер осмотрел холл. Суда по положению тела Антонио, стрела прилетела из глубины гостиницы, откуда-то слева. И вот сейчас с той стороны из облака дыма, затянувшего лестницу, выскочили две фигуры в масках. Еще одна ворвалась с улицы через главный вход.

Все трое устремились к центральному бару.

Им нужен был сенатор Гормен.

0 часов 04 минуты

Монк остановился у открытой двери. За порогом начинался длинный коридор. Одна за другой вспыхнули лампы, освещая дорогу вперед.

— Мы быстро взглянем, что к чему, — прошептал Монк, — после чего сразу уносим отсюда ноги.

Крид дождался, когда Монк двинется вперед первым, и только тогда последовал за ним. Парень, казалось, сдерживал дыхание и определенно совсем не моргал.

В центральной части коридора справа и слева виднелись двустворчатые двери. Монк направился к ним. В воздухе стоял сильный запах дезинфицирующих средств, напоминающий больницу. Гладкий линолеум на полу и безликие стены усугубляли ощущение стерильной чистоты.

Монк также отметил, что видеокамер наблюдения в коридоре не было. Судя по всему, «Виатус» полагался исключительно на внешний контур безопасности, основанный на электронном замке.

Монк подошел к дверям. Как и наружная, они открывались прикосновением ладони. Монк приложил к панели протез. Несомненно, для Ивара Карлсена здесь закрытых мест быть не должно.

Он был прав.

Замок щелкнул, отпираясь.

Пройдя дальше, Монк и Крид оказались в закрытом коридоре, откуда вела еще одна дверь. Стены коридора были стеклянными, за ними открывалось просторное помещение. Под потолком вспыхнули лампы, однако свет их был приглушен до мягкого янтаря.

Монк толкнул следующую дверь. Она оказалась незапертой. Похоже, она предназначалась не столько для того, чтобы не впускать никого внутрь, сколько для того, чтобы не выпускать обитателей помещения.

Войдя в дверь, Монк разинул рот, увидев открывшееся перед ним зрелище. Вдоль всего помещения тянулись огромные окна от пола до потолка. Воздух был наполнен низкочастотным гулом, напоминающим гудение радиоприемника, настроенного на частоту между станциями.

Крид не отставал от Монка ни на шаг.

— Это что, правда?.. Монк кивнул.

— Да, это ульи.

За стеклом в завораживающем ритме бурлила и извивалась сплошная масса пчел. Мелькали крылышки, дергались полосатые тела. До самого потолка поднимались лотки с сотами. Ульи были разделены на отдельные секции, каждая из которых обозначалась непонятным кодом. Изучая эти коды, Монк обратил внимание, что в каждом из них цифрам предшествовал один и тот же префикс из трех букв: «ИМД».

Он не знал, что это означает, но не вызывало сомнений, что пчелы используются для каких-то исследований.

Впрочем, возможно, у Карлсена просто страсть полакомиться свежим медком.

Вместе с Кридом они подошли к ближайшей секции. Жужжание стало громче, возбуждение усилилось. По-видимому, на пчел действовал свет, хотя и неяркий.

Монк толкнул дверь. Она открылась с легким хлопком герметического запора. В помещении поддерживалось пониженное давление, чтобы воздух не выходил наружу. И Монк тотчас же понял, зачем это делалось.

Крид зажал рот л нос.

Зловонный смрад пощечиной ударил в лицо. В сыром, жарком воздухе стоял запах рассола, дохлой рыбы и тухлого мяса. Монку захотелось развернуться и бежать прочь, но он вспомнил, как Пейнтер пересказал ему свой разговор с Греем.

О грибах.

Это не могло быть случайным совпадением.

Монк достал видеокамеру, готовый снимать. Крид присоединился к нему, протягивая захваченный в прихожей противогаз. Монк с признательностью надел его.

«Хорошо хоть кто-то об этом подумал…»

Фильтр противогаза принял большую часть вони на себя. Получив возможность дышать, Монк шагнул к ближайшей грядке. Грибы росли из черной маслянистой жижи.

Натянув на руки латексные перчатки, Крид присоединился к нему. Он встряхнул еще одну перчатку, раскрывая ее.

— Нам нужно взять образец этих грибов. Кивнув, Монк включил видеокамеру.

Нагнувшись к грибу, Крид осторожно взял его за ножку и потянул вверх. Гриб поддался — но вместе с ним поднялся какой-то мясистый кусок, на котором он вырос. Вздрогнув от отвращения, Крид выронил гриб. Тот плюхнулся в вязкую желеобразную жижу.

Только теперь Монк сообразил, что служило питательной средой.

Свернувшаяся кровь.

— Вы видели?.. — запинаясь, пробормотал Крид. — Это действительно?..

Монк успел разглядеть, к чему прирос гриб, который пытался вытащить его напарник. Это была почка. И, судя по размерам, скорее всего, человеческая.

Монк махнул рукой, призывая Крида продолжить это жуткое занятие.

— Бери образец.

— По-моему, это африканские пчелы, — заметил: Крид. — Вы только посмотрите, какие они агрессивные.

— Мне наплевать, откуда они родом. Зачем они «Виатусу»? «И к чему такие меры безопасности?»