вдоль железных дорог. Я переговорил со Скоттом и Томсоном, и они с радостью согласились предоставить нам все необходимые права, чтобы провести линию на участках, принадлежащих Пенсильванской железнодорожной компании. В обмен на негласное партнерство, само собой. Я учредил «Кистоунский телеграф» и заключил контракт с Пенсильванской железнодорожной компанией. Согласно условиям контракта, мы платим им ежегодные взносы в размере четырех долларов за милю, а они предоставляют нам землю под телеграфные столбы вдоль собственной линии.

Я прижала ладонь ко рту.

— Даже не верится.

Он улыбнулся.

— Уж поверьте. Я также взял на себя смелость выделить вам пятьдесят акций новой компании. Точно так же, как мистер Скотт предложил мне акции десять лет назад, когда я помог ему заключить эксклюзивный контракт с «Адамс экспресс» на доставку их корреспонденции поездами Пенсильванской железнодорожной компании.

— Пятьдесят акций — мне?!

Мне хотелось глупо хихикать от мысли, что я, простая деревенская девчонка из Голуэя, теперь владела частью телеграфной компании. Я продолжала зажимать рот ладонью, сдерживая неуместный смешок.

— Да, именно вам. Но это еще не все новости. На самом деле все намного лучше.

— Мистер Карнеги, я не знаю, что может быть лучше, чем пятьдесят акций «Кистоунского телеграфа»!

— Я же просил называть меня Эндрю.

— Эндрю, — произнесла я. Мне вдруг стало неловко, словно я допустила фатальную оплошность и разоблачила себя перед миром. Я с трудом подавила желание оглядеться по сторонам в поисках свидетелей моего почти непристойного поведения.

— «Тихоокеанская и Атлантическая телеграфная компания» заинтересовалась вашей идеей, и им нужна телеграфная связь с Филадельфией.

Почему мистер Карнеги — Эндрю — вдруг заговорил о «Тихоокеанской и Атлантической телеграфной компании»? Я не понимала. При чем тут она, если мы вели речь о моей компании «Кистоунский телеграф»?

— Чтобы протянуть линию от Питсбурга до Филадельфии по маршруту, который Пенсильванская железнодорожная компания предоставила вашей компании, «Тихоокеанская и Атлантическая телеграфная компания» предложила купить «Кистоунский телеграф» — за шесть тысяч своих акций и контракт на проведение телеграфной линии, которое возьмет на себя одна из моих компаний. Также они выплатят нам хорошую премию по срочной сделке. И это при том, что мы еще не выкопали ни одной ямы для телеграфного столба, не протянули ни одного провода и не потратили ни одного доллара.

— Но зачем вам… нам… продавать «Кистоунский телеграф»?

— Затем, что держатели акций «Кистоунского телеграфа» получают от этой продажи высокую премию. За каждую вашу акцию «Кистоунского телеграфа», которая теперь превращается в акцию «Тихоокеанской и Атлантической телеграфной компании», они дают двадцать пять долларов. То есть вы получаете тысячу двести пятьдесят долларов.

Я сама не почувствовала, как у меня отвисла челюсть от неожиданного известия, что у меня появились тысяча двести пятьдесят долларов — огромная сумма, которую я не чаяла заработать за всю свою жизнь, — но, видимо, это произошло. Потому что мистер Карнеги — Эндрю — подошел ближе и закрыл мне рот, аккуратно подняв мой подбородок указательным пальцем.

— Обналичить премиальную выплату можно будет чуть позже, если вы захотите ее обналичить. Но это ваши деньги, и вы вольны ими распоряжаться по собственному усмотрению.

Я сразу подумала об Элизе, Сесилии, маме и папе. Наконец я смогу их спасти. Мне с лихвой хватит средств, чтобы вырвать их из нищеты и перевезти всю семью в Америку. А пока не наступило «чуть позже», когда можно будет получить деньги на руки, я хотя бы дам им надежду. Мне не терпелось скорее написать письмо Элизе и сообщить ей прекрасную новость.

Позабыв о приличиях, я его обняла. То ли из благодарности за возможность спасти семью, то ли от радости из-за нашей невероятной удачи, то ли еще по какой-то причине — я сама толком не знала. Я попросту не смогла удержаться. Он поначалу напрягся, застыл под моими руками, а затем тоже обнял меня и прижал к себе. Кажется, мой внезапный порыв его ошеломил. Я и сама была ошеломлена.

— Я же сказал, Клара, что у меня очень хорошие новости, — прошептал он. — Теперь вы поможете своей семье.

Мы смотрели друг другу в глаза, и я гадала, что будет дальше. В это мгновение. В ближайшие дни и недели.

А потом в кухню вошел мистер Форд.

Глава тридцать четвертая

8 августа 1866 года

Питсбург, штат Пенсильвания

Молодожены уехали в свадебное путешествие по Европе, и в «Ясном луге» воцарилась гулкая тишина. Младший мистер Карнеги был человеком спокойным и тихим, и я никогда бы не подумала, что в его отсутствие в доме станет так пусто. Но с отъездом молодых улетучилось и радостное волнение предсвадебных приготовлений, и «Ясный луг» словно погрузился в летаргию.

Частые и продолжительные деловые поездки старшего мистера Карнеги — Эндрю, как я приучала себя его называть, — усиливали ощущение пустоты в доме. Президент Джонсон санкционировал строительство семи мостов через реки Миссисипи и Миссури. С учетом прибыли, получаемой «Кистоун бридж» и «Юнион айрон миллз» от подрядов на сооружение мостов, мистер Томсон и мистер Скотт поддержали амбициозные планы Эндрю и согласились, что «Кистоун бридж» следовало побороться за эти мосты и доказать свою конкурентоспособность в масштабах страны. Зная об этой договоренности, я совершенно не удивилась, когда Эндрю и его негласные партнеры решили, что он должен бросить все силы на получение этих контрактов. И теперь все его время занимали поездки по Среднему Западу и командировки в Вашингтон и Нью-Йорк, где он «выбивал» у железнодорожных компаний заказы на строительство мостов и собирал средства для оплаты стального проката компании «Юнион айрон миллз» путем продажи мостовых облигаций и акций. Он периодически возвращался в Питсбург, но лишь для того, чтобы проконсультироваться с инженерами и производителями металла по конкретным вопросам строительства. В его отсутствие я продолжала изучать и разрабатывать бизнес-схемы — по вечерам, когда завершала дневные обязанности при хозяйке, — но чувствовала себя оторванной от него и от надежды, которую он мне дарил. К тому же меня беспокоило, что приходится так долго ждать выплаты премиальных денег за акции, потому что в последнем письме Элиза описывала нынешнюю ситуацию в Голуэе как «безрадостную в лучшем случае». Я боялась расспрашивать мистера Карнеги, потому что не знала, как задать этот вопрос, не раскрывая своего реального положения.

* * *

— Мама, я думаю, что нам надо поехать в Нью-Йорк, — заявил Эндрю, спрятавшись за «Утренней хроникой», ежедневной газетой, выходящей в Вашингтоне. На полу у его кресла лежали уже прочитанные «Нью-Йорк таймс», «Ежедневные новости Питсбурга» и еще несколько изданий. Судя по размеру стопки,