довольно лыбится Руслан, когда я отпираю дверь нужного мне дома, пытаясь угадать подходящий ключ из связки, которую всучила мне Юля.

Больше всего перед этой встречей я боялась того, что клиент будет задавать мне какие-то неудобные вопросы об объкте, на которые я просто не смогу ответить. Но мои опасения не сбываются.

Руслан вполуха слушает мою сбивчивую презентацию, которую я провожу, постоянно сверяясь с содержимым файла, присланного мне Тимой. В определённый момент он просто останавливает меня небрежным поднятием руки.

— Можешь так не убиваться. Я и сам всё вижу.

Молча следую за ним на второй этаж. Такое чувство, что он намерен заглянуть в каждый уголок этого дома. Открывает все попадающиеся на нашем пути двери. Выдвигает по очереди ящики кухонной мебели.

Нетерпеливо выдыхаю:

— Прости, конечно. Ты ищешь что-то конкретное?

Намекаю на то, что он излишне скрупулёзен.

Он смотрит на меня с лёгким удивлением, как будто не понимает, о чём это я.

— Конечно. Я должен убедиться, что здесь всё как надо.

— Ты планируешь здесь жить? — следующий вопрос вылетает из меня сам по себе, минуя все мыслимые и немыслимые фильтры вежливости.

— А что? — коварно улыбается. — Хочешь присоединиться?

Вздыхаю устало.

— Если мне не изменяет память, мы закрыли этот вопрос на юбилее Марины Васильевны.

— Закрыли! — соглашается бодро. — Но что мешает нам открыть его снова?

— С какой стати? — скептически приподнимаю брови.

— С такой, что обстоятельства несколько изменились! — рапортует мне весело.

— О чём ты? — спрашиваю прохладно-равнодушно. На самом деле внутри у меня всё замирает. Меньше всего мне хочется, чтобы Серёжа делился подробностями нашей личной жизни со своим другом. Я же не говорю ничего Алёне. Хожу к психологу, как правильная. Мысленно фыркаю, представив Алёхина на кушетке у Елены Евгеньевны.

— А ты не понимаешь? — Руслан криво улыбается. Подойдя ближе, цепляет пальцем висящую на моей груди подвеску.

— Нет. Не понимаю. Может ты объяснишь мне? — говорю ровно, замечая как глаза Руслана из задорно-игривых становятся холодными, и даже безжизненными. Произошедшая с ним метаморфоза слегка пугает меня. Гордо вскидываю подбородок, скрывая свою реакцию.

Руслан отвечает медленно, как будто отрубая слово за словом:

— Мой лучший друг. Которого я знаю, сколько себя помню. Не разговаривает со мной уже месяц. Прикинь? — щурится, поджимая губы.

— Это должно меня волновать? — иронично бросаю в ответ.

Руслан продолжает, не обращая внимания на мой вопрос:

— Месяц назад он привёз мою сестру. К нам домой, посреди ночи. Практически вытолкал её из машины. Тебе это ни о чём не говорит? — пристально смотрит в мои глаза. Его взгляд — чёрный и словно бездонный, засасывает меня.

— Почему это должно мне о чём-то говорить? — почти хриплю. Сейчас я чувствую себя так, будто оправдываюсь перед ним. Хотя… какого хрена вообще?!

— Серый сказал, что больше видеть мою Люду не желает. Даже на фото. Так и сказал, прикинь. «Пусть она ко мне приближаться не смеет». Его слова.

Испытующе смотрит. У меня чёткое ощущение, что я вглядываюсь в бездну сейчас. Радужки глаз Руслана — невероятно глухого, ровного цвета. Непроглядная ночь.

— Я всё равно не понимаю…

Он перебивает меня:

— Отобрал ключи от своей квартиры. Дубликат. На тот случай, когда его нет в городе. Сказал, что всё равно поменяет замки.

— Я должна заплакать сейчас? — спрашиваю ядовито. Меня уже начинает бесить вся эта ситуация. Пусть сами там в своей итальянской семье разбираются!

— Люда ревела почти неделю. Ночью, в подушку. Прохожу мимо её комнаты, а она воет как зверь. Не знаю, что он ей спи*дел, она не признаётся. Как только спрошу — в слёзы.

— Руслан. Если ты всё здесь посмотрел…

— Не всё, — он резко придвигается. Схватив за плечи, прижимает к стене. Плещущая из него агрессия затапливает меня.

— Отпусти, — цежу сквозь зубы. — Если ты поссорился со своим дружком, это не повод трогать меня так.

— Извини, — он слегка ослабляет хватку, но руки не отнимает. — Я просто хочу понять. Какого хрена мой лучший друг ведёт себя как оскорблённая девственница?

— Да мне откуда знать?! Отпусти!

— Что-то мне подсказывает… Ты как раз знаешь, — веско роняет слова. — Какого хрена у вас там случилось? И при чём здесь моя сестра?

— Понятия не имею. Это у неё спроси.

— Спрашивал — она молчит.

— Значит, спроси получше. Когда я пришла, она уже была там! Голая, в его спальне, — добавляю едко, с удовлетворением глядя в его округлившиеся глаза.

— Х*ли ты пи*дишь? — его ноздри раздуваются. — Люда бы никогда не стала…

— Серьёзно⁇ — начинаю смеяться истерически. — Вы оба… вы оба — просто два идиота! Тупой и ещё тупее! — практически захлёбываюсь смехом.

— О чём ты?

Резко прекращаю смеяться.

— О том, что твоя ненаглядная Людочка наглухо втюрилась в твоего лучшего друга! И ты слепой, если этого не замечал!

— Пи*дёж.

— Зуб даю, у неё под подушкой дневник, обклеенный фотками Алёхина, — говорю на полном серьёзе.

Он ошалело таращится на меня, словно переваривая полученную информацию.

— Пи*дёж.

— Слов других не знаешь что ли? — злюсь, вырываясь из его хватки. Потираю плечо. Немного болит.

Руслан проводит ладонями по лбу, зачёсывая волосы назад. Вцепившись руками в голову, делает несколько шагов по кухне в разных направлениях.

— Руслан… — мне становится его даже жаль. Похоже, он реально шокирован.

— Послушай. Если тебя это успокоит, думаю, что у них с Алёхиным ничего не было.

— Успокоит?! — останавливается резко. Смотрит на меня диковато, во взгляде сквозит бешенство.

— В тот раз, когда мы встретились у его дома. Когда ты забирал Люду. Она тоже пришла внезапно. Мы… у меня был день рождения в тот день. Мы с Серёжей ужинали. Вдвоём. И тут твоя сестра.

Пауза. Я собираюсь с мыслями.

— В этот раз, месяц назад. Когда я пришла, она уже была там. Мы поссорились, из-за неё. Я ушла. Больше я не видела ни твою сестру, ни… Серёжу. Я правда не знаю, что у них случилось. Как она там оказалась, и вообще…

Руслан останавливается. Прислонившись спиной к стене, запрокидывает голову назад. Не глядя, достаёт из карманы сигареты.

— Здесь нельзя курить.

— Пох*й.

Закуривает. Жадно затянувшись, выдыхает дым. Тут же затягивается вновь.

Фыркнув, прохожу мимо него, чтобы открыть окно.

— Ты всегда такой? Любишь нарушать правила?!

Он как будто не слышит меня. О чём-то напряжённо размышляет. Нарушает молчание коротким:

— Это я дал ей ключи.

— В смысле? — перегнувшись через подоконник, с удовольствием вдыхаю свежий весенний воздух. Ненавижу запах табака.

— На девятнадцатом трубу прорвало. Восемнадцатый затопило. Из управляйки позвонили, сказали, нужно проверить. Серёга живёт на семнадцатом.

— И?

— Мне было некогда. Я как раз резину менять