Опершись ладонью о прохладную стойку, Айви уставилась в раковину, прилагая отчаянные усилия к тому, чтобы взять себя в руки. Что с ней происходило? Почему ее так тянуло к Люку? Дело ведь не только в физическом влечении, верно?

Люк подошел к ней со спины, взялся за ворот халата и, распахнув его, приспустил с плеч.

Он замер, когда обнажились плечи и верхняя часть груди Айви.

– Для чего я гожусь, Айви? Будь хорошей девочкой и скажи мне, и я буду трахать тебя до тех пор, пока ты вообще не перестанешь думать, а будешь только чувствовать, только наслаждаться, а потом в изнеможении сладко уснешь.

Айви поежилась, по телу ее побежали чувственные мурашки, однако рассудок сопротивлялся желанию поддаться искушению. Она пребывала в смятении. Айви протянула руку к бокалу и, одним махом осушив его, поставила на стойку.

– Нет, не скажу.

Люк отпустил ее халат и отступил. Айви стремительно обернулась и увидела его напряженную спину.

– Посмотри на меня, ты, трус! – Она знала, что в ней говорит алкоголь, знала, что подступила к краю пропасти.

Пропасти, которая всегда ее пугала. Но она уже не могла остановиться, не могла нажать на тормоз.

Люк замер, подняв плечи, и обернулся. Айви скинула халат, и тот упал на пол.

– Ты мужчина, а не ходячий вибратор. Я хочу мужчину. Я хочу тебя.

– Айви… – И он овладел ее ртом.

Люк знал, что потерял над собой контроль, но сейчас уже ничто не могло его остановить. Только не теперь, когда он сжимал в объятиях свою маленькую Айви. Сейчас он убил бы любого, кто встал бы между ним и Айви.

Секс. Он имел в виду между ним и сексом с Айви.

Захлопнув дверь ногой, Люк спросил:

– Где кондомы? – Они нужны были ему сейчас. Немедленно.

– Верхний ящик комода, вон там.

Айви указала направление левым локтем. Люк посадил ее на комод.

– Этот ящик?

Она кивнула.

Люк открыл его, нашел запечатанную упаковку и уставился на нее. Запечатана. Это что-то означало, но сейчас он был слишком озабочен другим, чтобы размышлять на эту тему.

– Не такие, как тебе нужны?

Люк схватил коробочку, распечатал. Достал оттуда пакетик и разорвал его.

– Нет, в самый раз. – Он надел презерватив.

Айви подвинулась, чтобы соскочить с комода, но Люк встал между ее ногами, удерживая на месте. Он посмотрел ей в лицо.

– Обхвати меня ногами.

Айви подняла ноги, но напомнила:

– Мои трусики.

Люк опустил взгляд на то, что было между ними. Узкая полоска белого шелка прилипла к ней. Он видел ее набухший клитор и губы, он вдыхал ее мускусный аромат. Он должен был войти в нее. Должен. Немедленно. Люк сдвинул трусики Айви в сторону, ощутив ее дрожь в тот момент, когда коснулся ее чувствительной кожи.

– Нет времени. – Он подался вперед и вошел в нее. Влажное тепло объяло его.

Айви крепче обхватила его бедрами и вцепилась в его плечи руками. Приподняла бедра, принимая его в себя. Глубже, глубже.

Пот выступил на его верхней губе, на спине. Яички напряглись, и давление на копчик побуждало его толкать себя все сильнее, все глубже погружая в нее свой член.

– Не могу остановиться. – Он пытался опомниться. Пытался напрячь мышцы, чтобы справиться с собой.

Айви протянула руки к его лицу.

– Давай, Люк. Сильнее. Так, как ты этого хочешь. Пока не кончишь.

И тогда раскаленный добела жар вожделения вырвался наружу.

Люк чувствовал, как бешено колотится сердце Айви. Голова ее опустилась, светлые пряди рассыпались по плечам. Он видел изгиб ее плеча, ее спину, ее попку. Чувствовал, как вздрогнул его член. И сейчас, держа Айви в объятиях, он испытал нечто такое, чего никогда прежде не испытывал: ощущение чего-то настоящего, стоящего, прочного и неизменного.

Он был в панике. Страх липкий, пробирающий до костей. Страх, от которого покрываешься ледяным потом. Где они? Он видел только большие красные пятна на земле, куда он готовился посадить свою птицу…

– Люк? Это сон. Иди ко мне.

Он открыл глаза и увидел Айви. Она лежала рядом с ним на постели лицом к нему, она обнимала его, пыталась прижать к себе. Ему опять приснился кошмар. Но Айви была жива, она лежала рядом в теплой постели. Люк крепко ее обмял, прижал к груди. От Айви пахло ягодным шампунем, теплой кожей и сексом. Люк телом чувствовал ее тело, и уже от одного этого болезненное напряжение мышц стало спадать. Он закинул ногу Айви на бедро, чтобы она оставалась там, где была, чтобы она никуда не исчезла, и закрыл глаза. И уснул, обнимая Айви.

В понедельник утром их разбудил телефон. Было пять минут восьмого.

– Слушаю.

– Айви, ты должна мне помочь.

Айви рывком села.

– Отец? – Черта с два она сможет общаться с ним, не приняв допинга в виде чашки крепкого кофе. – С чего бы мне тебе помогать? Ты на весь мир заявил, что мне кража сошла с рук.

Люк тоже сел в кровати и придвинулся к Айви. Он ничего не говорил, только внимательно слушал. Вид у него был отдохнувший, похоже, он хорошо выспался.

– Нет, – говорил в трубку ее отец. – Ты извращаешь мои слова! Ты же знаешь, какие проныры работают на телевидении. Там вырезали, тут переставили, и получается, будто ты говорил совсем не то, что говорил на самом деле.

Как всегда, у него были виноваты все, кроме него самого.

– Отец, мне пора на работу.

– Ты не понимаешь! Я в беде! Он меня убьет!

Что за черт? Айви опустила ноги на пол и встала.

– Кто тебя убьет?

Она слышала, как Люк встал, обошел кровать и подошел к ней. Айви наклонила телефон так, чтобы он тоже мог слышать, что говорит отец.

– Дирк! Он угрожал меня убить, если я не найду этих чертовых нефритовых богинь!

– Дирк? – Мозг Айви напрасно пытался найти ту кнопку, на которую можно нажать, чтобы все это обрело какой-то смысл. – Но ты даже не знаком с Дирком. Мы не виделись с тобой в те годы, когда я с ним встречалась.

– Но он меня знает! Он отыскал меня и угрожал мне! Ты должна отдать мне эти статуэтки! – Голос его сорвался на визг.

Айви посмотрела на Люка. Он стоял так близко, что она ощущала идущее от него тепло. Тепло, излучаемое его телом. Нагим телом. Совсем голым. Айви сделала над собой усилие, чтобы не отвлекаться.

– Дирк сейчас с тобой?

– Нет. Но он сказал, что вернется сегодня.

Айви не считала, что отцу ее грозит серьезная опасность.