Оказалось, что женщины здесь немалые права имеют. Если уж диктатору не побоятся в глаза заявить, что раз он ни на что не способен, то больше и права прикасаться к желанному не имеет. Вот тебе и вольница разбойничья: убить человека можно, а вот приставать к нему со своей любовью – фифти-фифти. Тут поневоле мужчина может мозгами съехать, если избыточно влюбленный.

Мало того, чуть позже выяснилось, что и днем, к примеру, выгнать женщину под лучи Ласоча – такое даже преступлением не считается. Такого идиота сразу же убивают если не сами женщины, то остальные мужчины. Своих подельников атаман – да, заставить в критическом случае выскочить на свет может, на то он и случай критический, а вот особ слабого пола ущемить и помыслить нельзя.

«Ага, значит, некоторые права и я в любом случае имею, – рассуждала вашшуна. – Теперь только и стоит хоть какой-то лечебный отжим из мадроньо сделать, а по всей логике такое волшебное дерево обязано излечивать от всего на свете. Эх, знать бы еще все рецепты! Тогда вся эта шайка сама ко мне этого неуравновешенного безумца не допустит. Правда, в таком случае и он от меня отстанет. Итак, с чего мне начать?..»

Целительница старалась поменьше двигаться и как можно больше кушать фрукты и доставленные ей овощи. Кстати, все дары природы она проверила на наличие опасной черноты с самого начала. Уж если сияние местной звезды так вредно скапливается в организме человека, то оно могло и аккумулироваться в тех же яблоках, к примеру. Оказалось, что ничего из доставленного не вредно. А вот в мясе животных, особенно слегка подвяленном или быстрого приготовления, черноты оказалось достаточно много. Только после тушения в масле полкара или варки почти кар мясо становилось чистым и сравнительно пригодным для употребления.

Это и стало первым шагом борьбы за здоровый образ жизни. Особенно со стороны женщин: они сразу перестали употреблять все мясное. Вообще. Мужики вначале обрадовались, а потом задумались, но перестроиться сразу у них никак не получалось, так и тянуло на сочное, слегка обжаренное мясо с кровью.

Ну и к утру в оборудованной подручными средствами лаборатории начались интенсивные работы с деревцами мадроньо. Слегка окрепшая, чувствующая себя гораздо лучше гостья каждой своей помощнице нашла работу. Кто расслаивал стволы и делал из коры отвары, настойки и вытяжки. Кто мелко резал и растирал в ступках корешки на густую кашицу. Кто те же корешки подсушивал и растирал их в порошок. Кто перемалывал листочки на мясорубках или просто продавливал через мелкое сито. С особым тщанием собирали редкие на таких молодых растениях цветы, разделяя их на много кучек и с каждой кучкой творя различные эксперименты.

К позднему вечеру от первых трех мадроньо осталось лишь несколько обрезков стволов, которые служили Шаайле для сравнительного анализа и подсчета годовых колец. К середине ночи стали доставлять новые образцы растений, и работа закипела с утроенной силой. Тем более что к работам подключилось с большой охотой два десятка мужчин. Сам же атаман появлялся время от времени, взбадривал ватажников обещаниями здоровой жизни и призывал слушаться госпожу целительницу. После чего и к ней подходил с одним и тем же, быстро надоевшим до смерти вопросом:

– Ну как?

– Еще ничего не готово, – следовал ответ.

– А что с твоими силами?

– Помаленьку восстанавливаю.

И, судя по блестящим глазам Кавана, именно на личные силы пленницы он и рассчитывал в первую очередь. Наверняка и сам понимал: пока настойки настоятся да вытяжки вытянутся, не один лутень может пройти, а сила ведьмы – вот она! Протянет руки, приложит к ладоням – и снова полон сил для продолжения рода. Потому что Каван и в эту ночь продолжил свои молодецкие подвиги в своей келье с одной из женщин и вроде как на недомогание не жаловался.

После такой короткой беседы разбойничий клайден подхватывал за талию свою черноволосую красавицу и уходил с ней то пировать, то показывать богатства своей шайки в сокровищнице. Правда, при этом молодка почти все время хмурилась и порой ворчанием выказывала свое недовольство. Попутно, как подсказали другие женщины, атаман занимался подбором, а потом и посвящением во многие тайны нового казначея. За прежнего своего зама он на ведьму и полусловом не обиделся. Видно, и самому давно надоел.

К окончанию второй ночи все основные работы были сделаны. Оставалось лишь дождаться в течение двух-трех суток должного настоя и сделать первый экстракт из разных производных смесей. Как надеялась Шаайла, именно подобный экстракт, принимаемый в день по стакану внутрь, должен связывать в организме нечистоты заражения лучами Ласоча, а потом выходить вместе с ними мочегонными путями.

Хоть никто эту ночь и не гулял в лесу на поляне, кроме атамана и двух десятков его приближенных, все устали и измучились более чем основательно. Поэтому на день разбредались по пещеркам-общежитиям и пещеркам-спаленкам. Да и спать заваливались. Вроде бы и шанс мог появиться для побега, вот только гостью атаман не оставил без тщательного присмотра. Пусть и подвыпившие, пусть и пошатывающиеся на ногах, но постоянно девушку в пределах собственной видимости держали сразу трое разбойников. Нет, конечно, при желании можно было от них сбежать без особого труда, тем более что ходить пленнице разрешалось, где ей вздумается. Хоть под лучи Ласоча выходи. Но вот удастся ли от них оторваться настолько, чтобы они не заметили, как она на вершине «лысого» холма шагает в пропасть?

Подобного допускать было нельзя. Хоть ни Чарли Эдисон, ни тем более Михаил Македонский не предупреждали строго: «Никому ни слова!» – Шаайла прекрасно осознавала, что раскрыть подобную тайну перехода будет тяжелейшим преступлением. Не столько даже из-за самих разбойников, как из-за гаузов, поработивших мир Груанов. Мало миру Трех Щитов зроаков с кречами, так еще и эти колонизаторы с невероятными технологиями появятся. Тогда уж точно родной мир захлебнется в собственной крови.

По совокупности этих причин вашшуна решила хорошенько и долго выспаться. Но только она прилегла в углу своих временных владений, как к ней приблизилась черноволосая пассия атамана и бесцеремонно уселась на кровати. Вокруг никого не было, все помощницы разбрелись спать. Только на двух выходах стояла тройка соглядатаев, да и те в сторону женщин даже не смотрели: «Куда пленницы из замкнутого помещения денутся?»

– Ты и в самом деле надеешься сделать лекарство от мужского бессилия? – сразу в лоб спросила любовница клайдена.

Не желая ее разочаровывать возможными неудачами, целительница ответила дипломатично:

– Мы все очень стараемся. Ну и я прилагаю для этого все свои силы и знания.

– То есть подобное лекарство в самом деле существует?

– Не уверена. Но постараемся сделать.

– Ну а если лекарство не получится, – продолжала напирать черноволосая красотка, – то ты вылечишь Кавана своими руками?

– Сомневаюсь. Если болезнь запущена, я сама при этом могу умереть, – пояснила Шаайла и сама попыталась перехватить инициативу в разговоре: – А почему ты так этим взволнована?