Однако это был по-прежнему постепенный процесс. Диоклетиан наверняка вынашивал какие-то долгосрочные планы в начале своего правления, даже если эти идеи трансформировались или со временем вообще отпали. Создание новых провинций и разрастание правительственных ведомств произошло не в одночасье. Вероятно, налоговая реформа заработала в полную силу лишь незадолго до конца его правления. Новые правительственные институты помогали Диоклетиану укрепить свои позиции, но не они являлись причиною его успеха и политического долголетия. Их эффективность также в значительной степени зависела от его энергии, политического таланта и целеустремленности. Находясь под строгим контролем и управлением тщательно отбиравшихся и лояльных префектов претория и наместников, новая бюрократия позволяла императору оказывать большее влияние на жизнь провинций. Масштабы постановлений Диоклетиана и самый стиль его декретов свидетельствуют об уверенности императора в том, что он может и должен регулировать все, что попадало в поле его зрения.

Императоры занимали высшее положение и управляли с помощью огромного числа чиновников, которые имели власть и соответствующий статус только потому, что они являлись представителями императоров. Сами тетрархи стояли неизмеримо выше их по своему достоинству и могуществу. Их отделяла от всех прочих огромная дистанция, они постоянно находились под бдительной охраной. Рабы, прислуживавшие им — таковыми все чаще становились евнухи, — обретали огромную власть. Старшие слуги — такие как препозит священной опочивальни (praepositus sacri cubiculi), примицерий священной опочивальни (primicerius sacri cubiculi), главный распорядитель священного дворца (castrensis sacri palatini) — со временем получали ранги выше, нежели большинство аристократов. Когда императоры жили в городах, их окружала роскошь. Во время поездок их сопровождали тысячи солдат, чиновников, а также сотни или даже тысячи людей, являвшихся ко двору в надежде подать свои прошения. Со времен Диоклетиана стало труднее получить доступ к императорам — это по крайней мере значило, что их гораздо труднее и убить. В некоторых источниках и работах современных историков новый церемониал при дворе рассматривается как возникший под влиянием примера авторитарных персидских царей. Такая точка зрения вызывает большие сомнения, и следует помнить о том, что весьма давняя риторическая традиция, восходящая еще к Геродоту, представляла царей (в особенности восточных, подобных персам) образцом тирании. Куда более вероятно, что Диоклетиан получал удовольствие от этих церемоний и чувствовал, что они на пользу величию его власти. Приветствовалось все, что побуждало подданных к повиновению и устрашало смутьянов.

* * *

Успех Диоклетиана и его соправителей наглядно демонстрировал, что мощь Римской империи по-прежнему велика. В условиях периода относительного мира и стабильности и (что важнее всего) продолжительного существования одного и того же правительства римляне во многом восстановили господствующее положение на своих границах. Диоклетиан сумел увеличить налоговые поступления больше, чем то имело место в предшествующие десятилетия, и это позволило финансировать военную деятельность. Были построены новые крепости, старые приведены в порядок. В целом новые опорные пункты оказались меньше старых по размерам, однако они имели более высокие и толстые стены, чем прежние крепости и форты. Над варварскими племенами одерживались победы, переговоры велись с позиции силы, и чем дольше продолжалось правление тетрархов, тем больше возрастал страх перед мощью Рима. Те, кто думал о набегах на империю, стали намного осторожнее. Нападения случались и теперь, однако их участников все чаще перехватывали и громили. Ситуация улучшилась, но предстояло сделать еще очень много, чтобы ущерб от прежних поражений сошел на нет.

В начале правления Диоклетиана Сасанидская империя вновь стала агрессивной. После периода возобновившихся гражданских войн — предшествующий монарх продержался на престоле всего несколько месяцев — в 293 или 294 году на трон взошел Нарсес. Победитель в гражданской войне, он представлял собой жесткого военачальника, при этом совсем не уверенного в своем положении. Война с Римом открывала перед ним перспективу славы и возможность объединить подданных в борьбе против внешнего врага. Персы перешли в наступление, совершив набег на римские провинции, что наиболее вероятно, в 296 году Галерий был отправлен против них и, судя по всему, потерпел поражение — это вписывается в контекст истории, когда Диоклетиан, сделавший его цезарем, заставил его бежать за своей колесницею (см. выше). Получив в свое распоряжение более мощные силы, включая войска, переброшенные из других областей империи, Галерий возобновил боевые действия и на сей раз одержал решительную победу. Лагерь Нарсеса был захвачен, в руки римлян попали царский гарем и большая часть его приближенных и челяди. Римская армия взяла Ктесифон — вероятно, в 297 или 298 году В начале следующего года персидскому царю навязали мирное соглашение, в соответствии с которым он уступал римлянам определенные территории и признавал их верховенство над несколькими независимыми приграничными царствами, включая Армению. Граница между двумя государствами теперь проходила по Тигру, и город Нисибис, вновь оказавшийся в руках римлян, стал единственным официально признанным местом, где через купцов могли осуществляться связи между двумя государствами. Таким образом, каждая из сторон стала контролировать основную часть имевших место контактов и получать пошлины от торговли между державами. Этот мир, особенно выгодный для Рима, продолжался сорок лет.

Диоклетиан был одним из императоров, оказавших важнейшее влияние на исторический процесс. Подобно Августу, он пришел к власти после длительного периода гражданских войн и смуты, и оба глубоко изменили государственный порядок путем реформ. Оба действовали не в вакууме, почти в равной степени исходя из уже существовавших тенденций общественной жизни и внося новое. По-видимому, Диоклетиан больше, чем кто-либо другой, сделал для формирования облика империи IV века и при этом устранил большую часть того, что еще сохранялось от режима, установленного Августом. Военная диктатура была теперь не замаскированной, а вполне открытой. Тетрархия оказалась эффективной потому, что правители действовали твердо и в согласии друг с другом. В конечном счете крупнейшим испытанием стал вопрос о престолонаследии. Однако в этом отношении тетрархия продемонстрировала свою несостоятельность.

1 мая 305 года тетрархи одновременно устроили два грандиозных парада на противоположных концах империи. Диоклетиан и Галерий находились близ Никомедии, а Максимиан и Констанций — в Милане. Старшие императоры часто бывали в этих городах, но для Диоклетиана это место имело особое значение, поскольку именно там немногим более двадцати лет назад армия провозгласила его императором. Теперь, когда возраст приближался к шестидесяти и здоровье ослабело, он формально оставил свой пост. Одновременно Максимиан сделал то же самое в Милане, хотя дальнейшие события показали, что он действовал не по своей воле. Рядом с Диоклетианом стоял Галерий, рядом с Максимианом — Констанций, и оба цезаря получили титул августа. Чтобы помочь им в их трудах, были назначены два новых цезаря. Диоклетиан расстегнул свой пурпурный плащ императора и накинул его на плечи племянника Галерия Максимина Дайи. Тем же жестом Максимиан обозначил присвоение военачальнику Северу статуса коллеги императора.