дом. Криком козодоя собрав всю команду, Елисей первым проник в здание. Парни быстро разбежались по этажу, проверяя все комнаты подряд. Убедившись, что внизу никого нет и вся прислуга собралась во флигеле, группа начала бесшумно подниматься по широкой лестнице на второй этаж.

На лестничную площадку Елисей не вошел, а вполз. Парни двигались точно так же, сжимая в руках ножи. Они добрались до середины коридора, успев проверить все оставленные за спиной комнаты, когда дверь впереди распахнулась, и из нее вышел высокий, изящный юноша. Вслед ему из комнаты донеслось:

– И объясни этим болванам, что собака лает не просто так. Пусть как следует осмотрят двор. Заодно и пса угомонят. Надоел уже.

– Сейчас все сделаю, – улыбнулся юноша так, что у Елисея возникли сомнения в его половой принадлежности.

Юноша закрыл дверь, и Андрей тут же взмыл на ноги, с ходу нанося удар кожаным мешочком с песком. Глухой удар, и юноша мягко осел в подставленные руки парней. Теперь осталось только взять главного. Замерев у двери, Елисей вдруг почувствовал острый укол опасности.

* * *

– Ты в кого стрелять вздумал, мразь… – с резким выдохом прошипел Елисей, нанося очередной удар.

Лежавший на земле мужчина скрючился в позу эмбриона, пытаясь хоть как-то защититься. Но в данном случае это было бесполезно. Удары сыпались на него, как горох из прохудившегося мешка. Бешенство парня можно было понять. Мишка, бледный до синевы, то и дело шипел от боли, косясь на повязку, перетянувшую его правую руку. У главного фигуранта этого дела оказалось просто звериное чутье на опасность.

Уже взявшись за ручку двери, Елисей замер, почувствовав какую-то угрозу. По его жесту Андрей привязал к ручке кусок веревки, и парни, разойдясь в стороны, приготовились к штурму. Андрей резко дернул за веревку, распахивая дверь, и Елисей стремительным прыжком влетел в комнату. В ту же секунду грохнул выстрел и послышался сдавленный стон. Мишка, не утерпев, ринулся в комнату следом за ним и умудрился на перекате словить пулю.

Дальше все пошло по накатанной. Фигурант с ходу получил сапогом по морде и, вывалившись из кресла, отправился в нирвану. Быстро обыскав его, парни вытащили нокаутированного мужика во двор, а Елисей, оказав Мишке первую помощь, принялся обыскивать кабинет. Все найденные бумаги отправились в отдельный мешок, а ценности стали законными трофеями группы.

Этот момент с генерал-поручиком Морозовым был оговорен отдельно. И даже его обещание выписать по результату акции денежную премию всем участникам ничего не изменило. Елисей только усмехнулся и, пожав плечами, прямо заявил:

– Премия премией, а трофеи трофеями. Казак войной живет и с войны кормится. К тому же не забывайте, что, выискивая трофеи, мы можем легко найти нужные вам бумаги.

Это был самый весомый аргумент. Морозов, махнув рукой, разрешил брать трофеями все, что ребята найдут на арестованных, кроме их бумаг. Так что действовал парень с полным правом. Собрав все ценное в пару найденных в доме мешков, Елисей выволок добычу на крыльцо и приступил к допросу арестованного. Точнее к приведению его к нужной кондиции.

Когда на подворье въехали казаки, продолжавшие прикрывать подпоручика, мужик уже готов был признаться во всех смертных грехах и поклясться, что это он убил президента Америки, лишь бы оказаться подальше от этого дикого зверя. Елисей не задавал никаких вопросов. Он просто бил. И бил так, чтобы мужик испытывал сильную боль, но при этом не повредив ему ничего важного.

Подпоручик, увидев избитого фигуранта, соскочил с коня и попытался наехать на парня. Выпрямившись во весь рост и надувшись, словно индюк, он встал между Елисеем и лежащим в пыли мужиком и, цедя слова сквозь зубы, ледяным тоном прошипел:

– Милостивый государь, кто дал вам право так обращаться с арестованным?

– Вы еще скажите, что он дворянин, и я должен был прислать ему свой вызов, – фыркнул парень, плечом отодвигая подпоручика в сторону. – Эта тварь посмела моего человека ранить. Скажите спасибо, что я с него с живого шкуру не спустил.

– Это бесчеловечно, – возмущенно выдохнул подпоручик.

– Слушайте вы, чистоплюй, – резко развернулся к нему Елисей. – Это вам не на плацу вышагивать. Это война, и здесь одно правило. Выживает сильный.

– А слабый? – растерянно спросил подпоручик, не ожидавший от него такой вспышки.

– А слабому остается или умереть, или сдаться на милость победителя. А уж в тайных игрищах правил вообще нет.

– Дикость какая, – пробормотал подпоручик.

– Десятник, этого связать и через седло. В усадьбе десяток казаков оставить, до особого распоряжения от господина Морозова. Пусть порядок тут наведут да убитых схоронят. Заодно присмотрят, чтобы кто лишний не влез. Остальные – в город. И так припозднились, – закончил командовать Елисей, бросив взгляд в ночное небо.

– Добре, сделаем, – одобрительно усмехнулся казак, не обращая внимания на возмущенные взгляды подпоручика.

– Елисей, на два слова, – взяв себя в руки, отозвал подпоручик парня в сторону.

– Говорите, сударь, только побыстрее. Время дорого, – вздохнул парень, отходя с ним к крыльцу.

– Казаки были отданы под мое командование, а вы позволяете себе командовать ими, не спрашивая моего мнения, – возмутился молодой офицер.

– Вы, сударь, офицер по связи с местными службами. А операцией по захвату командую я. Его высокопревосходительство мне это прямо сказал. Казаки приданы моей группе, в качестве силовой поддержки, так что командую я ими по праву. Операция еще не закончена.

– Как так? Ведь нужного человека вы уже арестовали, – растерялся подпоручик.

– Мало найти человека и взять. Его еще нужно довезти до места и передать в руки расследователей. И до этого момента операция считается длящейся.

– Вы это серьезно? – пролепетал подпоручик, глядя на него неверящим взглядом.

– Абсолютно. Будет время, расскажу вам, чем чревато, когда победители раньше времени празднуют триумф, – усмехнулся Елисей и отправился переодеваться.

Быстро сменив лохматый комбинезон на черкеску, он снова надел на себя портупею с оружием и направился к коновязи. Казаки уже распределили обязанности и сидели в седлах, готовясь к выходу. Елисей незаметно достал из мешка пачку ассигнаций и, втихаря сунув ее десятнику, еле слышно велел:

– Отдай тем, кто остается, чтобы по дому сильно не рыскали. Остальным в городе будет.

– Спаси Христос, – понимающе усмехнулся десятник и, отъехав в сторону, окликнул одного из казаков.

Спустя четверть часа кавалькада из полутора десятков всадников размашистой рысью неслась в сторону города. Заставу на окраине они миновали, задержавшись всего на пару минут. Подпоручик предъявил начальнику караула нужную бумагу, и тот, взяв под козырек, тут же приказал поднять шлагбаум.

Несмотря на поздний час, Морозов все еще находился на своем месте. Едва увидев парня, он