Зоопсихологи из университета Колумбии решили научить обезьян «играть на бирже». Точнее говоря, делать рискованные ставки. Перед этим в стаю обезьян ввели деньги, а затем обезьяне показывали ненадолго шесть картинок с изображением предметов. Затем картинки убирали и давали задание — показывали восемь новых картинок, среди которых была одна из первых шести. Нужно было ее найти. Интерес обезьяны подогревался возможностью сделать денежную ставку — перед выбором она должна была нажать одну из двух кнопок, обозначающих высокорискованную ставку или низкорискованную.

Если обезьяна делала ставку с высоким риском и угадывала, она получала три монеты. Если же она ошибалась, не получала ничего. А в случае выбора низкой ставки при любом ответе — правильном и неправильном — обезьяна получала одну монету.

И предъявляемые картинки, и монеты показывались на экране, причем получаемые монеты изображались кружочками в углу экрана, так что все это очень напоминало компьютерную игру. Правда, потом исследователи виртуальный счет в электронном банке «обналичивали», выдавая каждой обезьяне ее деньги кэшем.

Так вот: если, выполняя задание, обезьяна была уверена в своем ответе, она делала высокорискованную ставку. А если сомневалась в себе, делала низкую. И это уже, друзья мои, самая настоящая рефлексия! Анализ своих мыслей!

Кстати, обезьянам очень понравилось работать на компьютере, они старались, думали, морщили лбы, тыкали пальцами в экран, радовались правильным ответам и растущему счету, переживали…

И еще один интересный и очень узнаваемый момент. В одной серии экспериментов обезьянам просто показывали картинки, а за труд по их просмотру вознаграждали соком. Меняя количество сока и тип картинок, ученые выяснили, что за просмотр некоторых изображений обезьянам даже доплачивать не нужно, они бы и сами приплатили! Среди картинок, которые пользовались у обезьян большим успехом и которые они были готовы долго рассматривать даже без всякого вознаграждения, были фотографии доминантных самцов и задняя часть самок. Знаменитости и порнография!

Но стоило начать показывать какую-нибудь скучищу — например, низкоранговых самцов или нейтральные предметы, — обезьяны начинали требовать сока.

О чем говорят эти опыты?

Мы уже знаем, что наше поведение определяется программами поведения. Не всегда человек может определить умом, что его подвигло на то или иное действие — инстинктивная программа или благоприобретенная. Тем более что инстинктивные программы от нашего сознания скрыты и работают непосредственно с телом. А сознанию потом остается лишь гадать, «отчего это я вдруг такое сотворил?» Лишь в простейших случаях можно четко определить, какая программа сработала. Так, например, понятно, что когда человек переходит проезжую часть и машинально смотрит налево (если он при этом не англичанин), то сработала благоприобретенная программа. А если потерял голову от ревности и творит глупости — это против его воли включилась инстинктивная программа. Умом-то человек может понимать: от того, что твоя самка имела случку с другим самцом в презервативе, ни от тебя, ни от нее не убудет. Но инстинктивная программа протестует очень сильно, хотя и совершенно необоснованно.

Опыты с деньгами показали: в инстинктивных принципах организации коллективной жизни приматов заложено все то, что можно назвать экономическим поведением. Если бы эти коммуникационные программы и способность к компромиссам, обменам и договоренностям не была заложена в нас изначально, еще природой во времена эволюционирования нашего вида, хрен бы у нас была экономика! Как нет ее у муравьев. Которые не менее социальны чем мы, да и умом не обижены.

Оказывается, к интеллекту, как умению запоминать информацию и решать логические задачи, это не имеет никакого отношения. Экономика имеет отношение к потребностям тела. А разум, решая экономические задачи, тело просто обслуживает. Теоретически в экономике можно действовать холодно-логически и совершенно рационально. Но никто не действует, о чем мы еще поговорим чуть позже.

Экономика по сути своей — раздел психологии. Я бы даже сказал, зоопсихологии, учитывая вышеописанные эксперименты. Все нервные скачки рынка есть следствие наших страхов, панических атак, неоправданных надежд, адреналиновых выбросов и просто глупостей, которые мы творим. А иногда холодного расчета. Ведь не всегда же мы творим глупости и совершаем ошибки!

Не всегда. Но в большинстве случаев. Мало кто, играя на рынке, наживает капиталы, как Сорос. Абсолютное большинство проигрывает. От них и текут тонкие ручейки в океан, составляющий миллиарды немногочисленных соросов.

Впрочем, если не брать такую специфическую вещь, как игра на бирже, где большинство проигрывается, а также забыть о людях, охотно несущих свои деньги в финансовые пирамиды разного рода, то в обычной бытовой жизни поведение людей представляется все же ничуть не менее осмысленным, чем поведение шимпанзе, которых научили пользоваться деньгами. Мимо рта люди ложку не проносят, на рынке торгуются, скидки используют. Почему же тогда я сказал о нерациональных экономических действиях? Ах, не торопите меня с ответом! Сказал же — отвечу позже, когда время придет. Вот тогда мы и войдем в сияющие неземным блеском парадные залы глобальной экономики. А сейчас продолжим ознакомительную экскурсию по экономической прихожей…

Разницу в поведении разных видов, которые живут социальной жизнью, узреть на большом масштабе не сложно — муравьи ведут себя так, а люди эдак. Но и в микромасштабе разница в биологической конструкции дает о себе знать, отражаясь на экономике, теперь уже персональной. Далеко за примерами ходить не буду.

В 2012 году психологический журнал Высшей школы экономики опубликовал любопытный обзор экспериментов, связывающих экономическое преуспевание граждан с их биологическими различиями. А если конкретнее — авторами прослеживалась зависимость между генетикой и успешностью в биржевой деятельности. Зависимость была обнаружена и блестяще подтверждена.

Вот уж воистину: «Биология — это судьба!» Сей лозунг до дрожи ненавидят феминистки и другие левые, но от фундамента никуда не уйдешь, товарищи любители равноправия и прочего социального паразитизма! Вы наивно полагаете, будто мы рождаемся «табула раса» — чистыми листами, и все в нас прописывается воспитанием. Нет! Мы уже рождаемся будущими скрипачами, писателями, математиками, миллионерами, алкоголиками или бездарями. Наша судьба на линиях наших рук прописана меленькими буковками генов. Наши будущие разводы, наша нищета или богатство, тюрьма или кафедра — все вероятности уже заданы, дороги жизни черновым пунктиром прочерчены, болезни заложены… Причем не только генами, доставшимися нам от родителей, но и особенностями протекания беременности у матери (что, в свою очередь, зависит от генов, доставшихся беременной от ее родителей).

Как, например, влияет уровень тестостерона в крови беременной женщины на формирование свойств плода и, соответственно, на его экономическое будущее? И можно ли это проследить, не делая каждому испытуемому генетический скрининг и не ковыряясь в истории беременности матери, которую еще и не найдешь в архивах за давностью лет?