— Да это же Некомат! — вскричал ошеломленный слипер.

— Кто? — не понял Лобов.

— Некомат Сурожанин, купец. Первейшая сволочь и мой личный враг по совместительству. Он там стравливает моего брата Мамая и великого князя Дмитрия. Гражданскую войну, гад, хочет устроить.

— Саша, ты ничего не путаешь? — засомневался Лобов. — Какая гражданская война? Это ты о Куликовской битве? Так там сражались русские под предводительством Дмитрия Донского и монголо-татары, которых возглавлял Мамай.

— Все не так, Роман Михайлович. Нет там никаких монголов. То, что нам рассказывали в школе, — чушь сплошная и враки. Но давайте не будем отвлекаться от дела. Про историю я вам потом как-нибудь расскажу.

— Что ж… Это действительно большая удача — в первом же пробном полете случайно встретить своего главного противника. Пожалуй, ты прав и тебя надо срочно отправлять обратно.

— А я о чем… — обрадовался Сашка. — Тем более что мне на него Вещая Гота точную наводку дала. Достану гада и выпушу ему кишки.

Вера, до того молча наблюдавшая за происходящим, наконец видя, как эти двое впадают в боевой раж, не выдержала и, громко фыркнув, вышла из бокса. Верина реакция слегка отрезвила отставного подполковника.

— Саша, этот человек очень опасен. Валентин от него еле ноги унес. Правда, есть надежда, что в четырнадцатом веке он несколько слабее, чем сейчас, но все же… Поэтому, Саша, прошу тебя, будь там предельно осторожен.

— Да, мне про него все уже рассказали. Он повелевает духами и стихиями и вообще он не человек.

— И ты туда же… — тяжело вздохнул Лобов. — Нина Федоровна мне уже давно твердит, что они не люди. Кто же он тогда, этот Рыбас?

— Слуга дьявола, — ляпнул Сашка и тут же поправился: — Это так Вещая Гота его определяет. Про духов и стихии — она же. Делая скидку на средневековое сознание, можно предположить, что он обладает климатическим и психотронным оружием.

— Видишь ли, Саша… — В задумчивости Роман Михайлович почесал кончик носа. — То, чем мы здесь занимаемся, — он обвел рукой вокруг себя, — с точки зрения официальной науки даже лженаукой не является. Это — бред сумасшедшего, шаманство, шарлатанство, мошенничество и так далее. Но… это существует. Мы делаем это на практике. А теории нам не хватает. Понимаешь? — Сашка кивнул, соглашаясь. — Для средневековой колдуньи, вполне возможно, термин «слуга дьявола» наполнен определенным смыслом. Он, может быть, предполагает набор определенных качеств, которыми обладает данный субъект. Мне же хотелось бы иметь более, скажем так, научное определение изучаемого субъекта и его свойств. Что такое дьявол? Что такое слуга дьявола? Мы не знаем. Потеряв веру как природную связь со сверхъестественным, мы разучились ощущать действительность, а научных знаний у нас катастрофически не хватает. В конце концов, этого слугу дьявола, может, и невозможно физически уничтожить. Тогда я тебя отправляю на верную смерть.

— Убить его можно, — уверенно сказал Сашка. — Это Вещая Гота знает точно.

Лобов вздохнул и достал из кармана еще несколько фотографий.

— Ну, нынешнего Рыбаса ты уже видел. А это — Клименко Порфирий Петрович, заместитель министра сельского хозяйства. Сопровождает руководителя государства Брежнева в поездке на целину. Тысяча девятьсот семьдесят первый год. — Лобов продемонстрировал следующую фотографию. — Заместитель начальника Главного управления лагерей, руководитель спецстройуправления железных дорог Абрамзон Израиль Борисович на прокладке железной дороги в районе Сталинграда. Тысяча девятьсот сорок второй год. — Еще одна фотография. — Генерал Прозоров Илья Прокопьевич, заместитель начальника Генерального штаба. Тысяча девятьсот тринадцатый год. Дает пояснения государю императору на маневрах в Киевском военном округе. И везде… — Лобов потряс собранными в пачку фотографиями у Сашки перед носом. — Везде твой Некомат. Одно и то же лицо. Меняются только прически и форма растительности на лице в соответствии с модой. Он не становится ни на йоту старше. На всех фотографиях ему 40–45 лет.

— Ну да. И Некомату столько же. Но там он носит эспаньолку и короткие усики, — подтвердил Сашка.

— Вот видишь. И это на протяжении шестисот с лишним лет. Он что же, вечный? Или просто долгоживущий, как Мафусаил? Мы не знаем. А может быть, он биоробот с огромным сроком службы? Мы не знаем. Каковы его стратегические цели? Чего он добивается, в конце концов? И этого мы тоже не знаем. Кстати, обрати внимание — он всегда при власти. При любых режимах. Не на самых высших должностях, но все же…

— А может, он как Горец? Ну как в кино… — перебил Сашка Лобова. — Но вы не беспокойтесь, я это учту и срублю ему башку, чтобы он ненароком не ожил.

— Как бы то ни было, Саша, желательно его не только устранить физически, но и получить от него хоть какую-то информацию.

— Я все понял, Роман Михайлович. Не будем терять времени. Отправляйте меня обратно. Я готов.

Умом Лобов понимал, что не имеет права нарушать им же установленные правила работы со слиперами, не имеет права рисковать чужой жизнью и здоровьем, но сердцем чувствовал, что Саша Ракитин — не обычный слипер. У него сил и здоровья действительно хватит на троих. А с другой стороны, посылать своих подчиненных на смерть — это тяжкая обязанность любого командира во время войны. А в том, что они ведут самую настоящую войну не на жизнь, а на смерть, Лобов не сомневался ни секунды. Эти нелюди, не задумываясь, уничтожили Сашиного отца, полковника Ракитина и точно так же готовы стереть с лица земли Лобова с его командой, как и любого, вставшего у них на пути.

Погружение в сон прошло штатно, и Сашка, едва почувствовав себя свободным от собственного тела, тут же приступил к строительству портала, о необходимости коего он, чтобы опять не забыть, мысленно твердил, как заклинание, даже будучи погруженным в глубокий гипнотический сон. Стоило ему только вспомнить могучую стену замка Бьорклунд, как такая же точно стена начала складываться из невесть откуда берущихся валунов вправо и влево от Сашки. Сашка задрал голову, желая посмотреть — достаточно ли высока стена, и она начала надстраиваться ввысь так, что, как он ни задирал голову, верхушки ее не видел. Вправо и влево стена тоже уходила в бесконечность. «Хорошо», — подумал Сашка и тут же услышал голос Лобова:

— Саша, там должна быть дверь. Хорошо запирающаяся. И желательно не одна, чтобы получилось нечто вроде тамбура.

Сашка пару секунд подумал и влепил в стену, прямо напротив себя, башню с воротами. Хорошие такие дубовые ворота, окованные железом, с добрыми, надежными запорами. Вот тебе и тамбур получился. Открываешь одни ворота, входишь в башню, закрываешь ворота. На выходе из башни еще одни ворота. Осталось их открыть и выйти во внешний мир.

— Сделай окно на передней стене башни, тогда я буду видеть внутренность портала! — Это вновь Лобов. Голос его звучит глухо, с трудом пробиваясь сквозь толстые дубовые ворота.

Сашка обернулся и поглядел на ту стену башни, через которую он вошел в портал. Хотел представить вполне себе средневековое стрельчатое окошко, а получилась огромная пошлейшая витрина, как в каком-нибудь магазине. Манекенов в ней только не хватает. В портале сразу стало светло как днем.