Лопе к тому времени уже давно с Доротеей расстался. Его новым увлечением стала Мемфиса, симпатичная вдовушка, влюбившаяся в пылкого молодого человека, умевшего облекать свои чувства в звонкие стихи. Наслаждаясь ласками своих «гурий», Лопе не думал о последствиях, и когда Мемфиса родила ему сына, был весьма озадачен. Грех можно было загладить женитьбою, по легкомысленному поэту это и в голову не пришло. Спасаясь от нависшей над ним угрозы брака, он отплыл на Азорские острова в составе военной экспедиции, результатом которой было присоединение их к испанской короне.

В 1587 году он возвратился в Мадрид, где быстро приобрел популярность как автор талантливых комедий, которые каждый вечер шли на сцене театра Херонима Веласкеса, причем неизменно при полных сборах. Лопе чувствовал истинное удовольствие от бесконечного театрального праздника, но доминировавшая в его характере авантюристическая жилка не позволила ему долго наслаждаться спокойной жизнью.

Роман Лопе с дочерью директора театра Еленой Веласкес — Фелида в его стихах — протекал бурно и закончился разрывом. Елена, уставшая от эксцентричности поэта и жаловавшаяся, что он, как вампир, высасывает из нее энергию, завела нового любовника, некоего дона Франсиско де Гранвеля. Взбешенный Лопе решил наказать соперника, но не шпагой, а пером, то есть тем оружием, которым владел в совершенстве. Он осыпал де Гранвеля ядовитыми эпиграммами и стихотворными памфлетами, а заодно и Херонима Веласкеса с его дочерью. К тому же он поклялся, что больше не напишет для этого «канальи Веласкеса» ни одной пьесы. Тут уже взбесился Веласкес, которому отнюдь не хотелось терять такую «золотую жилу».

Лопе был арестован прямо в театре во время спектакля. Ему предъявили обвинение в клевете, порочащей честь и доброе имя почтенных граждан. На суде Лопе остался верен себе и язвительно издевался не только над своими обвинителями, но и над судьями. Поэтому приговор был суров: изгнание из королевства на два года, а из столицы — на четыре. Но судьи на этом не успокоились и увеличили наглецу срок изгнания из Мадрида до восьми лет.

Лопе было строго-настрого предписано немедленно покинуть город, но он остался, несмотря на связанный с этим риск. За подобное непослушание ему грозила ссылка на галеры.

Дело, однако, в том, что он неожиданно для себя влюбился в девицу знатного происхождения Исабель де Урбино. Ее отец занимал должность герольдмейстера при дворе короля Филиппа II и пользовался авторитетом в высшем свете.

Изящная и музыкальная, обаятельная и артистичная Исабель не считалась красавицей из-за не совсем правильных черт лица, но она с легкостью затмевала всех красавиц веселостью нрава и живостью характера.

В нее был страстно влюблен влиятельный гранд Хулио Лопес де Фуэнтес. Чтобы произвести впечатление на свою избранницу, он заказывал у Лопе любовные сонеты, которые преподносил ей от своего имени. Платил он так хорошо, что Лопе выполнял заказ с неподдельным вдохновением. Обладавшая хорошим вкусом Исабель благосклонно относилась к ухаживаниям дона Хулио до тех пор, пока случайно не узнала, кто подлинный автор посвященных ей дивных сонетов. А узнав, влюбилась в своего истинного трубадура. Ну, а Лопе вообще потерял голову от страсти.

* * *

Но как быть дальше? Опасности подстерегали влюбленных со всех сторон. Отец Исабель и слышать не желал о подобном мезальянсе:

«Как это?! Дочь геральдмейстера выйдет замуж за какого-то бумагомарателя, бедного, как церковная мышь, да к тому же не дворянина?! Только через мой труп! И почему этот приговоренный к изгнанию негодяй все еще в Мадриде»?

Оскорбленный в лучших своих чувствах отец обратился в суд. Для Лопе перспектива галер стала вполне реальной.

А тем временем терзаемый ревностью взбешенный ухажер Хулио де Фуэнтес поклялся насадить коварного соблазнителя на свою шпагу, как куропатку на вертел. У влюбленных остался только один выход: бежать, пока еще есть время. Исабель знала, что обожающий ее отец рано или поздно смирится. Ведь еще в детстве достаточно ей было топнуть своей маленькой ножкой, чтобы получить от него все, что хотела. Парочка отправилась в Толедо, где беглецы оформили брак.

Лопе, понимая, что судебные приставы, как ищейки, идут по его следу, придумал простой, но эффектный план спасения. Он знал, что война Испании с Англией неизбежна. Уже создана Непобедимая армада — флотилия невиданной мощи, призванная выкорчевать английскую ересь раз и навсегда. Уже объявлено, что тот, кто поступит в эту флотилию, получит отпущение грехов. Лопе решил стать моряком. Он верил в свою звезду и был убежден, что вернется в Мадрид в блеске славы, целым и невредимым.

Но надо было позаботиться о молодой жене, и Лопе устроил ее в один из толедских монастырей, где она в безопасности должна ждать его возвращения. Сам же поспешил в Лиссабон. Там в порту уже находились свыше ста боевых кораблей. Лопе сопровождал его младший брат Хуан, также решивший стать матросом Непобедимой армады. Все считали, что судьба Англии предрешена. Разве можно противостоять такой убийственной мощи?

Но Хулио де Фуэнтес, пылавший жаждой мести, не дал обидчику так просто ускользнуть. Он прибыл в Лиссабон и явился прямо в гостиницу «Львиный рык», где остановились братья. Его сопровождал дон Франциско де Мало, настойчиво советовавший приятелю кровью смыть нанесенное ему оскорбление.

— Где вы прячете донью Исабель? — спросил дон Хулио дрожащим от бешенства голосом. — Я приехал сюда, чтобы вернуть ее в отчий дом. И клянусь, что я это сделаю.

— Вы напрасно клянетесь, — ледяным голосом ответил Лопе. — Донья Исабель моя жена, и я никому не обязан сообщать, где она находится.

— Негодяй, ты ответишь за это.

— Когда вам будет угодно.

— Сейчас. Немедленно.

Вмешался дон Франциско:

— Если вы хотите драться сейчас в этой комнате, то нужно принести свечи. Уже темнеет.

Хуан пошел к портье и принес свечи. В их колеблющемся свете заметались на стене мрачные тени. Грозным блеском засверкали скрещивающиеся клинки. Стремительные атаки следовали то с одной, то с другой стороны, а с улицы доносился мирный шум обыденной жизни.

Дон Хулио — опасный противник. Он мастерски владеет шпагой, ибо брал уроки у лучших учителей фехтования в Мадриде. Лопе тоже неплохой фехтовальщик, но ему явно не хватает опыта. Вскоре свидетелям поединка стало ясно, что дон Хулио возьмет верх и что Лопе долго не продержится. Ему все труднее парировать финты и терции соперника. Он перестал нападать и сосредоточился на защите, но конец уже близок.

И вдруг совершенно случайно его шпага задела лоб дона Хулио. Хлынувшая кровь прервала схватку. Согласно дуэльному кодексу того времени, поединок должен вестись до первой крови, если не были оговорены другие условия.

Изрыгая страшные проклятия, дон Хулио произнес: «Это не конец. Я еще доберусь до тебя, сукин ты сын».

* * *

Непобедимой армадой историки назвали громадную флотилию, снаряженную королем Филиппом для покорения Англии и потерпевшую жесточайшее фиаско. Испанцы никогда эту флотилию так не именовали. Ее первый командующий опытный флотоводец маркиз де Санта-Круз называл ее Счастливой армадой. Для злополучного адмирала Медина-Сидонии она была просто Армадой, а в испанских документах совсем прозаически значилась как Испанский флот. Ни один из испанских адмиралов, офицеров или историков ни разу не назвал ее Непобедимой. Ну, а король Филипп вообще полагал, что виктории не одерживаются людьми, а даруются Господом.