В том же случае, если подготовленный к печати острокритический материал все же удавалось с помощью какой-нибудь уловки опубликовать в обход цензуры, вслед за этим обычно следовало тягостное объяснение с Цензурным комитетом, а то и «административная кара». К примеру, в № 2 «Вестника промышленности» за 1860 год была помещена анонимная статья «Косвенные налоги на фабрики. Рассказ проезжего». В ней шла речь о незаконных действиях чиновника особых поручений, гражданского губернатора и других должностных лиц, которые из-за отказа фабрикантов дать им взятку создали судебное дело, арестовали и отдали под суд невиновного человека, сместили честного городничего и заставили работавших на фабрике помещичьих крестьян дать ложные показания. После того как эта корреспонденция увидела свет, 20 февраля 1860 года Московский цензурный комитет потребовал от Чижова сообщить сведения об авторе обличительной статьи и его месте жительства. Однако Чижов назвать имя своего корреспондента отказался, сославшись на незнание[376].

За публикацию в № 22 «Акционера» за 1861 год статьи М. П. Погодина «Три вечера в Петербурге», сообщавшей о кризисе в русской промышленности и торговле, цензору Н. П. Гилярову-Платонову был сделан «строжайший выговор с предупреждением». Ему пригрозили, что «он будет уволен от должности цензора при пропуске первой следующей статьи, которая не будет одобрена Главным управлением цензуры», а редактор газеты «Биржевые ведомости» К. В. Трубников, перепечатавший этот материал и передавший его содержание за границу, будет отстранен от редактирования[377].

22 ноября 1863 года председатель Московского цензурного комитета М. П. Щербинин, давая разъяснения по поводу жалобы Чижова на чрезмерную подозрительность цензуры в отношении статей, помещаемых в «Акционере», сообщал министру внутренних дел П. А. Валуеву: «Как редактор г. Чижов не ограничивается спокойным обсуждением разбираемого вопроса, но обыкновенно старается действовать на читателя крайнею резкостью и даже дерзостью выражений… Как ни желательны были бы личные соглашения в подобных случаях с г. редактором, но они невозможны как потому, что г. Чижов уклоняется от всяких личных и письменных сношений с цензором, так и потому, что он представляет свои статьи почти всегда вечером, накануне выхода в свет… и возбуждение с ним переписки может остановить своевременный выпуск газеты»[378].

Наряду с цензурными неурядицами неустойчивым оставалось и финансовое положение «Вестника промышленности» и «Акционера». В конце 1860 года Чижов стал склоняться к приостановке изданий из-за недостатка средств: журнал и газета не окупали себя. Вместе с тем «очищающее и просветляющее влияние» «Вестника промышленности» и «Акционера» на московских торговопромышленников было очевидным. По словам И. С. Аксакова, купцы «любили, уважали… — но и боялись Чижова» и, как добавлял один из первых биографов Федора Васильевича, «вполне ценили его просвещенное, независимое, честное слово»[379]. Заинтересованные в продолжении изданий, они обещали пополнить фонд редакции из собственных карманов. Но так как Чижов не допускал «всякие личные приношения», то было дано обязательство набрать, «хоть с принуждением», достаточное количество подписчиков.

Председатель Московского биржевого комитета А. И. Хлудов и старшина комитета И. А. Лямин от имени крупных фабрикантов обещали подписаться на 1500 экземпляров «Вестника промышленности» и такое же количество номеров газеты «Акционер». Кроме Хлудова и Лямина, деньги внесли Морозовы, С. А. Алексеев, С. Д. Ширяев, К. Т. Солдатенков, С. Л. Лепешкин, П. Н. Ланин… Примечательно, что порой московские торгово-промышленные тузы даже не удосуживались указывать адреса, по которым требовалось высылать журнал и газету, и сотни номеров оставались в редакции невостребованными.

«Так и велось дело, — вспоминал личный секретарь Чижова А. С. Чероков, — журнал рассылался ежемесячно по указанному числу экземпляров в одни руки, иным даже по 40–50 экземпляров, как Лямину, Малютину и др. Деньги же одни вносили сполна за все экземпляры с начала года, другие при легком напоминовении письмом к первым числам»[380].

Во второй половине 1861 года стали учащаться задержки в уплате денег на подписку. «С июля начались бедствия нашего журнала, — сообщал Чижов одному из своих корреспондентов. — Мы начали издавать его на нынешний год только потому, что общество людей, желавших продолжения издания, обеспечивали нам 1500 подписчиков. Как пришло к исполнению обещания, половина пошла на попятный двор, и кончилось тем, что мы едва-едва тянем наш журнал»[381].

После того как Чероков вслед за долгим и унизительным ожиданием в конторе у очередного фабриканта получил-таки причитающуюся от него «подачку», Чижов не на шутку рассердился и тут же принял решение прекратить издание «Вестника промышленности». Все подписчики немедленно были поставлены об этом в известность, а недоимщикам отправлены уведомления с требованием уплатить оставшиеся за ними долги.

Это произвело целый переполох среди купцов. Они стали почти ежедневно являться в редакцию, то поодиночке, а то и целыми группами. Верно ли, спрашивали они, что издание журнала прекращено и что нужно для того, чтобы оно продолжалось. В течение нескольких дней вся задолженность по оплате была полностью погашена и дано клятвенное заверение впредь вносить деньги обязательнейшим и аккуратнейшим образом. Но оскорбленный Чижов был неумолим:

— Нет, не хочу, не стану… — твердил он.

Наконец очередная депутация в составе И. Ф. Мамонтова, В. А. Кокорева, Т. С. Морозова и С. М. Третьякова привезла в редакцию 20 тысяч рублей — плату вперед за весь год издания журнала. Но Чижов с горячностью отбросил от себя выложенную пачку ассигнаций и заявил тоном, не терпящим возражений:

— Не стану, не хочу, вы не стоите моих трудов…[382]

Эпизод с подпиской на журнал «Вестник промышленности» достаточно красноречив. Увы, несмотря на все усилия Чижова, уровень самосознания русской буржуазии оставался крайне низким, а бремя наставничества, вразумления и просвещения «капитальных людей» оказалось слишком тяжелым и неблагодарным.

В конце 1861 года от издания «Вестника промышленности» и «Акционера» отошел И. К. Бабст, получивший приглашение читать курс статистики Цесаревичу Николаю Александровичу и в числе других учителей сопровождать его в путешествии по России. Потеря такого знающего и дельного сотрудника была для редакции весьма ощутима.