Но тогда ответь, дорогой читатель, а что, собственно, ты любишь? Автор, например, любит свой народ. И утверждает, что русскому народу есть, чем гордиться. Мы веками живем в самом суровом климате. Мы веками живем в самом подлом, людоедском, антинародном и антинациональном государстве. И при этом мы остаемся людьми, способными на все самые высокие человеческие чувства. И при этом мы творим уникальную цивилизацию.

Разве это не предмет гордости?

Пусть попробуют выжить в наших условиях иные наши европейские сородичи по белой расе. Уверен, сломаются.

Но, если ты, читатель, считаешь, что этого мало, что народ может гордиться только чем–то, что вне его, например, государством, тогда автор ничем тебе помочь не может.

Вот только не говори после этого, что ты русский националист. Мы живем в государстве под названием Россия. И самый осведомленный о природе этого государства человек, его нынешний президент Путин сказал, что «Те, кто говорит, Россия для русских любо провокаторы, либо идиоты».

Ты знаком с правилами логики, читатель? Если знаком, то логический вывод из фразы г–на Путина звучит так «Россия не для русских».

Но в этом г–н президент не одинок. Его предшественник, Николай I как–то сказал «У меня нет русских и не русских. У меня есть верноподданные и скверноподданные». Так что тенденция налицо. Но тенденция гораздо более давняя, чем это может показаться на первый взгляд.

Вывод печальный. Но мы согласны и с г–ном Путиным и с Николаем I. И всей нашей книгой подтверждаем вышеприведенный логический вывод из откровенных утверждений этих господ.

И, соглашаясь с их откровениями, мы доказываем, что это государство антинародное и антирусское. И изначально создано подонками. А героические мифы этого государства, начиная с 1237 года, это вульгарная пропагандистская агитка, рассчитанная на болванов.

Из этого следует, что гордость за русский народ, и любовь к русскому народу никак не связаны с гордостью за российское государство и любви к нему.

Поэтому настоящий русский националист, а не лизоблюд и лакей, совершенно спокойно отнесется к развенчанию мифов о создателях России — Ярославе, Александре Невском, их подручном Батые и их спонсоре, православной церкви.

Создателях России на месте убитой ими Руси, государстве русского народа, нашем родном государстве, которое мы, увы, потеряли.

Более того, развенчание этих мифов позволит настоящему русскому националисту многое понять и прояснить. Например, прояснить тот непонятный пока многим вывод о том, что невозможно быть русским националистом и православным одновременно.

Русский националист может быть только поклонником родной веры, веры в своих русских Богов. Этот тезис уже многие провозглашают, но он слишком важен и нуждается во всемерном укреплении и обосновании. Обосновании со всех позиций – мировоззренческих, политических, исторических, пропагандистских и контрпропагандистских.

Так что, мало провозгласить любимый многими «Удар русских Богов». Надо направить этот удар на конкретных противников наших Богов, на тех, кто продался и продолжает продавать душу богам чужим. И их «равноапостольным» слугам. Типа Александра Невского, он же ордынский каратель Олекса Неврюй.

Ну а в эмоциях лакея и лизоблюда, работающего под крышей силовых олигархов, лакея, только маскирующегося под русского националиста мы не сомневаемся. Для него наше развенчание его мифов – нож острый.

Но, как говорят многие глубоко понимающие вопрос люди, «патриот и националист – понятия разные».

Однако, автор и не лукавит, а прямо говорит, что он не патриот. Более того, согласен с мудростью, которую высказывали очень многие умные люди разных стран «Патриотизм – последнее прибежище негодяя».

Впрочем, один очень тонкий писатель, автор «Словаря Сатаны», сказал еще определеннее «Патриотизм – первое прибежище негодяя». Ибо даже негодяй, но если он к тому, что негодяй, в добавок еще и не откровенное ничтожество и хоть что–то из себя значит, не станет пользоваться этим сомнительным прибежищем.

Однако, мы, повторимся, к данным господам не относимся.

И без какого–либо душевного трепета называем подонками убийц Руси, организаторов ига, которое для отвода глаз назвали «татарским» (тем самым, кстати, попутно оскорбив целый народ).

Но еще не вечер, и нашей Светлой Руси еще суждено возродится на месте страны, созданной ее убийцами.

Александров 2006 г.

1. «Один в поле не воин» или почему это важно

«Один в поле не воин» — гласит русская народная мудрость. И она права. Можно смело бороться, находясь в меньшинстве. Но неизмеримо труднее бороться в одиночку. На это действительно способны лишь единицы, обладающие исключительным мужеством и стойкостью.

И при всем уважении к таким людям надо признать, что в делах масштабных их шанс на победу исчезающее мал. Об этом знают нынешние политтехнологи, но это знали и их коллеги из отдаленного прошлого. И поэтому противодействие любому сопротивлению на, образно говоря, «дальних подступах» сводится к одному весьма эффектному рецепту.

Потенциальным бойцам сопротивления внушается мысль, что они одиноки. Одиноки сейчас и, более того, не имели никаких предшественников в прошлом. То есть, одиноки тотально, одиноки на уровне тенденции, на уровне исторической закономерности.

В этой ситуации потенциальный боец сопротивления выбирает путь индивидуального спасения, то есть, по большому счету отказывается от борьбы.

Между тем, зачастую шансы на победу бывают весьма велики. И для реализации этих шансов всего–то надо понять, что ты не одинок, что твоя борьба не будет борьбой «одного воина в поле».

И это тоже понимают политтехнологи. В данной связи хочется напомнить классику фантастики ХХ века, роман «Коллокаин». Его действие происходит в некой стране с авторитарным режимом. Службы безопасности этой страны в целях выявления противников режима запускают в водопровод «эликсир правды», названный в романе «коллокаином».

Но люди, не имеющие возможности лгать и скрывать свои взгляды, вдруг убеждаются в том, что подавляющее большинство из них этот режим ненавидит. Волна народного гнева сметает режим. Потому что все потенциальные борцы понимают, они не одиноки. Они представляют большинство, они являются силой.

В первой части этой книги мы показали, что с 1237 года на Руси, ставшей Россией установлен режим авторитарного византийского ига. Ига, организованного православной церковью и аморальным сбродом, оказавшимся у власти.

Мы показали также, что в первые десятилетия ига сопротивление было весьма сильно. Но через сто с лишним лет во времена Ивана Калиты, иго укрепилось окончательно.

Знаменитая Куликовская битва и противостояние на реке Угре были отнюдь не избавлением от ига, а внутриэлитными разборками в верхах, осуществлявших руководство страной в режиме ига.