— Ты же в это не веришь?.. — тяжело вздохнул он. — Да, и возможных преступников уже поймали, их сейчас держат в следственном изоляторе бюро, но скоро переправят в орден.

— Я сомневалась, что это сделал ты. У тебя не было мотивов. По крайней мере, точно не в этом столетии… Значит, тебя уже не подозревают⁈ И кого же поймали? И, почему бюро? Таким должен орден заниматься!

— Поймали братьев Ярун… — ответил Костя. — И я как бы помог в этом…

Он рассказал почти все что произошло после последнего визита к матери: о том, что на него напала лисица-оборотень из Японии, странном «поведении» охраны, его догадках и их плане с Варварой. А потом все — что произошло в доме у ящеров. И как потом спецназ бюро всех забрали. Ну, и об очной ставке. Он не рассказал только о своих иллюзиях, что он видел и делал в них… Он вообще никому не рассказывал о них, и не собирался.

— Ну, братья Ярун всегда отличались своими проказами в детстве, но потом они как-то совсем разошлись, — покачала головой мать. — Натура трикстеров видимо такая… Не повезло их родителям.

— А что случилось с их родителями? Я особо не помню, — поинтересовался сын. — Почти многие говорили, что они сбежали в другой мир…

— Все намного сложнее, чем кажется… — вздохнула Зинаида и отвернулась, посмотрев на дверь. — Ты застал не самую первую войну богов. Была и другая… когда-то давно. В ту пору, даже человечков не было много… бродили как зверье среди лесов, кочевали за стадами или строили первые города на юге. Первые встречи с существами из других миров они воспринимали как чудо и многих потом почитали как богов. И уже тогда, переселенцы из других миров увидели в этом преимущество и такую большую землю, богатую всякой живностью, растениями, морями и минералами. Тогда уже чужие из чужих миров поняли, что не смогут поделить такие богатства и такую маленькую планету… И первые стычки, бои и первые войны стали проходить в этом мире. Бедные человечки воспринимали это как «гнев богов» стараясь им во всем угодить, и считали, что это они разгневали своих «богов» чем-то. Первые войны переселенцев вошли в некоторые культуры как «война между титанами и богами». Но там не все так было просто. Конечно, «боги», рожденные в этом мире, не воспринимали полностью культуру своих родителей и не считали, что этот мир был просто «доенной коровой» или «площадкой для экспериментов». У них были дети от смертных… кто-то действительно любил этот мир и хотел для него процветания. Но на каждой стороне были разные силы и возможности. Также не все дети перечили своим родителям, и некоторые переняли видение в использовании этого мира и его богатств только для себя и своей выгоды. Также не все «древние», помимо «титанов» как еще называли первых чужаков или переселенцев из других миров, стремились к порабощению местной разумной жизни и использования чисто в своих целях… Много переселенцев умерло, другие скрылись снова в иных мирах. Родители братьев Ярун сбежали, чтобы сохранить свою жизнь и увести некоторых очень опасных существ из этого мира за собой. Они не были милыми и добрыми личностями, но они были одни из первых «богов» и первыми детьми переселенцев. Они мечтали править и считали это своей привилегией и правом. Но они любили этот мир по-своему, пытались защитить себя и своих детей.

— А мой отец? — через некоторое время спросил Костя. — Он же был на стороне захвата этой планеты, наверняка так? Он скорее всего был сторонником, чтобы выжать все до последней капли из этого мира?

— Твой отец был из «древних»… все что, я могу тебе пока сказать… — мать резко встала, убрав пузырек себе в карман. — Сейчас завтракать будем.

— Ты серьезно⁈ — нахмурился сын, он хотел еще что-то сказать, но дверь резко отворилась и вошел леший.

— Самовар готов, Зинаида Сергеевна, — прокряхтел Саныч. — Щас занесу, будем чай пить, — и старик снова вышел, но оставил дверь нараспашку.

— Я помогу, — вскочил следом Костя, решив, если мать заупрямилась, то точно пока ничего не расскажет.

Потом Костя и Саныч занесли самовар, и они приступили к еде и чаепитию, болтая ни о чем серьезном. В основном, болтал лесничий и жаловался на наглых браконьеров, и тупых и беспомощных туристов.

* * *

Вторник, вечер

Он приехал на окраину города, остановился возле старых десятиэтажных зданий. Двор был не большим, но здесь была установлена детская площадка, лавочки и много зеленых насаждений, деревья достигали в высоту почти в восемь этажей. Место для парковки здесь было маловато, но для мотоцикла оно нашлось. Местные бабушки на лавочке недовольно на него посмотрели и что-то пробурчали про сегодняшнюю молодежь и их нахальное поведение. Вдруг кто-то из живущих приедет, а свободного места для парковки нет! А тут всякие чужаки и залетные! Да, еще и на мотоцикле! Машина смерти! А здесь ведь маленькие дети бегают и мамочки с колясками гуляют…

Проходя мимо, Костя покачал головой и улыбнулся… Бабушки этих бабушек еще не родились, когда он уже во всю жил и существовал.

В его времена, бабушки были ведуньи и шаманки. Могли вылечить не только себя, но и всех в деревне, а не сидеть и свои болячки кому-то пересказывать. Могли и доброго молодца, а может и не доброго отдубасить за дело. И порчу на залетных врагов наслать, что те сразу на следующий день либо помирали, либо обратно приходили и ворованное приносили, прощение просили.

Оказавшись возле домофона, он позвонил, послышалось: «Кто это?», а он ответил: «Это я». Дверь отворилась, потому что кто-то уже выходил из подъезда. Костя сразу пробежал мимо и поднялся на старом скрипучем лифте, с липким полом от жвачек и разлитой сладкой газировки на полу, совсем не симпатичными граффити, кучу объявлений, мигающим тусклым светом и пованивающим немного мочой (может собаки?), он уже пожалел, что поленился подняться пешком. Наконец-то он вышел на девятом этаже, и свободно выдохнул с облегчением, давая себе пометку в голове: вниз спуститься пешком. Дверь, одной квартиры была отворена, в ней показалась фигура Василисы. Она улыбнулась, и открыла дверь шире, приглашая в квартиру.

Квартира была небольшая, двухспальная, вполне просторная кухня, которая вмещала в себя почти весь необходимый кухонный гарнитур и