Ага, а кто это говорил вчера: «Полина, неужели вы считаете меня таким мелочным?» Не вы ли, мсье Нелидов?

«Ну, и что же мне теперь делать? — с тоской спросил он себя. — Уезжать… или все-таки попытаться встретиться с Полиной и вытянуть ее на откровенный разговор? Но нужна ли ей моя помощь, вот вопрос»…

— Ваше сиятельство!

— Тьфу ты черт, напугал! — сердито воскликнул Владимир, поворачиваясь к вошедшему дворецкому. — Яков, ну сколько раз тебе нужно повторять, чтобы ты стучал, прежде чем входить ко мне? Ей-богу, накажу когда-нибудь!

— Владимир Андреич, батюшка, да ведь я стучал! — оправдывался дворецкий. — Вы, верно, задумались о чем-то и не слыхали.

— Ладно, что у тебя?

Яков нерешительно потоптался на месте.

— Там вас спрашивает какая-то барыня… Назвалась Полиной Юрьевной…

— Господи! — Владимир рывком вскочил с кресла и заметался по комнате. — А я как на грех не одет… Да нет, слава Богу, еще не успел снять фрака! Как чувствовал… Тьфу ты черт, какую же я несу чепуху!

— Да не волнуйтесь вы так, никуда она не денется, — резонно заметил дворецкий. — Раз уж потребовала поднять вас хоть с постели, так уж, видно, не сбежит.

— И то верно, — согласился Владимир, чуть постыв. И, саркастически усмехнувшись, прибавил: — Что, Яков, удивил я тебя сейчас?

— Да чему ж удивляться, барин? — с понимающим взглядом возразил дворецкий. — Нечто я сам ни разу не влюблялся?

— Да, действительно, — рассмеялся Владимир, почувствовав, что замечание Якова неожиданно произвело на него успокаивающее действие. — Где она? В гостиной? Хорошо, дружок, иди спать. Я сам… провожу эту даму.

— Эх, барин, барин! — покачал головой дворецкий. — Да какой же дурак станет провожать этакую красавицу, коли она заявилась в его дом в первом часу ночи?

Войдя в гостиную, Владимир в первую секунду растерялся. Сам не зная, почему, но он ожидал увидеть Полину в каком-нибудь ужасающем виде, скажем, в разорванном платье и с беспорядочно разметанными волосами. Словом, такой, как должна выглядеть женщина, с которой стряслось нечто из ряда вон выходящее. Но, к своему изумлению, ничего подобного он не обнаружил.

Полина выглядела так, будто собралась на светский прием. В очаровательном, хотя и немного безвкусном, сиреневом платье, в вычурном капоре, отделанном сиреневыми розами, травянисто-зелеными лентами и перышками белой цапли. Вокруг шеи Полины обвивался невесомый газовый шарф, на груди мерцало знакомое Владимиру жемчужное ожерелье.

«Ну и насочинял же я себе, — подумал он, мысленно усмехнувшись своему разгулявшемуся воображению. — И с чего мне стукнуло в голову, что она рассорилась с мужем и прибежала ко мне искать защиты? Вроде бы, и не пил сегодня. Судя по наряду, она только что из театра. Думала, что мы еще не спим, вот и заехала проведать подругу».

— Добрый вечер, Полина, — с улыбкой сказал он, склоняясь к ее руке в голубой лайковой перчатке. — Рад вас видеть. Только вот Наденька думала, что вы уже не приедете, и ушла спать.

— И давно? — голос Полины звучал приглушенно, будто она опасалась, что ее услышит кто-то посторонний. — Давно она ушла к себе?

— Около часа назад. Впрочем, я полагаю, она не рассердится, если я ее разбужу.

— Нет-нет, — поспешно возразила Полина. — Не нужно ее будить, Владимир, я приехала совсем не к ней.

— Вот как? А… к кому же тогда?

Владимир досадливо поморщился, осознав несуразность своего вопроса. И тут же, не понимая, как это вышло, задал еще один глупый вопрос:

— Стало быть, вы ко мне?

— К вам, — ответила Полина, окинув его бесстрастным и несколько вызывающим взглядом. — Ну что? Принимаете? Или мне уезжать?

— Помилуйте, да что вы! — Владимир, наконец, пришел в чувство и засуетился, усаживая гостью в кресло. — Располагайтесь как дома, Полина, не стесняйтесь… Что вы будете? Кофе? Или, может быть, шампанское?

— Пожалуй, шампанского, если вас не затруднит.

— Разумеется, не затруднит! Обождите минуточку, я сейчас…

Владимир хотел кликнуть прислугу, но передумал и сам побежал в столовую за шампанским. В его голове был полный сумбур. Полина пожаловала к нему в гости! Да еще в такой час, который явно не подходил для визитов, исключая, пожалуй, визиты самых близких друзей. Что он должен был думать? Пожалуй, самым благоразумным было не строить догадок, а предоставить событиям идти своим чередом. Все равно, рассуждать спокойно и здраво он сейчас не может.

Откупорив бутылку, Владимир наполнил бокалы и уселся напротив Полины.

— Итак, дорогая моя, за что пьем на этот раз?

— Думаю, сегодня нам лучше обойтись без тостов, все равно эти наивные пожелания никогда не сбываются. — Полина неспешно пригубила бокал и, откинувшись в кресле, пристально посмотрела на Владимира.

— Нет, это действительно невероятно! — улыбнулся он. — Вы в моем доме, сидите в двух шагах от меня, и поблизости от нас нет ни одной пары любопытных глаз. Честно признаюсь: я еще не сделал и нескольких глотков шампанского, а у меня уже начинает кружиться голова!

По губам Полины скользнула озорная улыбка.

— Святые небеса! И от кого я слышу эти слова? От самого хладнокровного и неуязвимого скептика на свете! Мсье Нелидов, уж не сделались ли вы романтиком за то время, что мы не виделись?

— Ошибаетесь, дорогая: я всегда был таким. То есть не романтиком, конечно — я реалист, а не романтик — а весьма обходительным и галантным кавалером.

— Хм… Интересно было бы узнать, до каких пределов простирается эта галантность, — вполголоса пробормотала Полина.

— Простите?

— Да нет, ничего. — Полина безмятежно улыбнулась. — Обходительный кавалер, говорите? Что-то я не замечала за вами подобной слабости.

— И неудивительно. — Владимир слегка прищурился. — Вы ведь меня совсем не знаете, Полина.

— Что ж, — она сделала несколько глотков и, поставив бокал на столик, прямо и решительно посмотрела ему в глаза, — думаю, сегодня как раз подходящий случай, чтобы исправить это досадное упущение.

Владимир чуть не поперхнулся шампанским.

— А… Ну да, разумеется! — пробормотал он с не свойственной ему растерянностью. — Я со своей стороны готов.

— На что?

— То есть?

Полина приглушенно хихикнула.

— На что вы готовы, Владимир?

— Гм… Ну, например, на то, чтобы беседовать с вами до самого утра… — Он смущенно осекся под ее ироничным взглядом.

«Черт возьми! — в замешательстве подумал он. — Неужели я настолько глупею в ее присутствии, что не могу отличить притворство от искренности?»