– Вот только он его не видел. Не в буквальном смысле. Он его нашел. Обнаружил, где оно находится. Это долгая игра. Он прибыл в Германию, чтобы до него добраться. Он знал заранее.

– В любом случае может быть больше одного дня. Должен был произойти физический контакт.

– Я хочу знать, как он платит за квартиру, – сказал Ричер. – Он рядовой. У него нет плана накопления сбережений. Проверь, не оказался ли он во время своих перемещений рядом с каким-то преступлением, связанным с собственностью. Возможно, именно тогда он добыл начальный капитал.

В этот момент клерк за стойкой ответил на телефонный звонок.

– Майор Ричер, – позвал он. – Это вас.

Звонил Ороско, судя по звуку, с какого-то сотового телефона.

– У нас проблемы? – спросил Ороско.

– Все хорошо, – ответил Ричер. – Сейчас мы как раз спасаем мир.

– Все хорошо до тех пор, пока мы не потерпим поражение.

– Ну, тогда все это не будет иметь значения.

– Я только что закончил разговаривать с Билли Бобом и Джимми Ли. Они подтвердили, что могли взять любое имя для фальшивых документов. Но обязательно немецкое. На случай, если в дивизионе будет внутренняя проверка. И тогда иностранные имена привлекут внимание. Но подходило любое немецкое. Им разрешили выбрать имя, которое им нравится из-за звучания или каких-то воспоминаний.

– Хорошо, спасибо, – сказал Ричер. – А теперь мне нужно идти.

Он стоял спиной к стойке и видел, что происходит снаружи, за входной стеклянной дверью.

В дверном проеме на противоположной стороне улицы стоял какой-то мужчина.

Ричер повесил трубку, перехватил взгляд Нигли и глазами показал на дверь. Она тут же повернулась, чтобы выглянуть наружу.

– Я его вижу. Было бы трудно не заметить.

– Давай подышим воздухом.

Первой из отеля вышла Нигли, Ричер за ней. Мужчина, стоявший в дверном проеме, вздрогнул, демонстративно зевнул, потянулся и неспешно зашагал по противоположной стороне улицы, словно у него уйма времени и нет никаких дел.

– Может, стоит проверить, куда он направляется? – спросила Нигли.

Они двинулись за мужчиной, отставая шагов на десять. Их разделяли две полосы, по которым энергично сновали автомобили. Мужчина был в шерстяном пальто, но без шапки. Крепкого сложения, выше Нигли, но ниже Ричера. На перекрестке он повернул направо. Ричер и Нигли дождались зеленого сигнала светофора и продолжили его преследовать, отставая на десяток шагов.

Мужчина снова свернул направо, в переулок между домами.

– Очевидная ловушка, – сказала Нигли. – Скорее всего, там двор, из которого нет выхода. Теперь понятно, почему мы так легко его заметили. Его задача состояла в том, что привести вас сюда.

– Меня?

– Это не человек Гризмана и не Бишопа. Так кто же он? Ороско рассказал нам, что бар связан с мафией. Я уверена, что Гельмут Клопп – один из членов-учредителей. Он знает, как мы выглядим, ему известны наши имена. Вы заставили плакать четырех их пехотинцев, когда мы были здесь в первый раз. Теперь они хотят мести.

– Ты полагаешь, они все еще обижены из-за того происшествия?

– Скорее всего.

– Как ты думаешь, какого размера двор?

– Я не архитектор, но мне кажется, его размеры тридцать на тридцать, как большая комната.

– Как, по-твоему, сколько парней он привел с собой?

– Минимум шестерых. А с тем, что привел вас сюда, – семь.

– Привел нас.

– Пока я вас не остановила. Долг сержанта в том, чтобы оберегать жизнь своего командира.

– Так тебя учили?

– Ну, между строк.

– Меня это устраивает, – сказал Ричер.

– Нам следует вернуться.

– Возможно, ты ошибаешься.

– Я так не думаю.

– Может быть, это обычный внутренний двор. Дешевые квартиры. Бедный городской район. Место, где ты живешь, когда теряешь работу. И тогда у тебя достаточно времени, чтобы все утро стоять в дверном проеме и наблюдать за входом в отель.

– Вы думаете, он идет домой?

– Полагаю, я должен проверить.

– Это ловушка, Ричер.

– Я знаю. Но мы должны сделать так, чтобы они нас опасались. Нам необходимо на них надавить. Возможно, придется заставить их выдать продавца паспортов. Я уверен, что он – один из них. Нужно выяснить новое имя Уайли. Едва ли существует другой способ. Дай мне ровно две минуты. Если через две минуты я не вернусь, можешь помочь.

Ричер прошел вперед и свернул в переулок шириной в три фута. Как обычный коридор в дешевой квартире. Впереди виднелся прямоугольник света. Утренняя тень и цвета песчаника. Пусто, никаких людей. Они наверняка прижались к стенам по обе стороны от входа в переулок.

Ричер продолжал идти вперед в темноте, касаясь кончиками пальцев стен с двух сторон, чтобы оставаться в центре. Его громкие шаги разносились по всему проходу, и странное крякающее эхо отражалось от стен и крыши. Впереди ничего не менялось. Утренний свет, цементная краска. Сочные цвета, яркие и чистые. Кирпич под ногами как часть тротуара. Никаких препятствий. Никаких колодцев или колонок. Время – пятидесятые годы.

Ричер продолжал идти вперед.

Наконец в трех футах от конца переулка он перешел на бег и теперь двигался быстро, перемещаясь к центру, где резко остановился и развернулся.

Восемь парней.

Они все еще стояли, прижимаясь к стене. Очевидно, ожидали, что он будет осторожнее. Четверых Ричер уже встречал, когда в первый раз побывал в баре. Германия для немцев. Они выглядели частично поправившимися. Еще трое, очень на них похожие, но немного старше, находились в полном здравии. Видимо, их выбрали за прежние заслуги. У одного руки были пустыми. Второй держал бейсбольную биту. Третий – горлышко битой бутылки. «Розочка» – коричневое зазубренное стекло, похожее на миниатюрную корону. Ричер решил, что он должен лечь первым. Громила с битой подождет – от бейсбольной биты нет проку в свалке. Первая четверка будет держаться в стороне – пуганая ворона куста боится. Тот, кто заманил его в ловушку, драться не станет. Не его работа. Значит, трое против одного. Никаких проблем. Ну а что будет потом, неизвестно.

Парень с битой сдвинулся с места первым – глупо, но предсказуемо. Он держал в руках самое большое оружие, считая, что оно задаст тон в драке. Однако в серьезном деле от биты проку не много. Никто не способен нанести точный удар на бегу – ни Бейб Рут, ни Джо Ди Маджо, ни Микки Мантл. Даже Тед Уильямс в период расцвета [17].