– Война только с корпусом, полковник!

– Бред!

– Выбирайте выражения!

– Если выбирать, то бред собачий, временами переходящий в бред сивой кобылы. Мы имеем не войну, а нападение подозрительного и насквозь незаконного вооружённого формирования на мирное подразделение армии королевства Грумант!

Хулио де Мольфар барон фон Говерла не оценил изящество словесной конструкции. Он вообще ничего не понял.

– Так мы можем забрать раненых?

– Нет!

– Это противоречит упомянутому вами рыцарскому кодексу, полковник!

– А мы только что выяснили, что произошло бандитское нападение, так что разговоры о милосердии к разбойникам неуместны!

– Они не разбойники.

– Да? А кто же тогда? Войны, как мы уже говорили, нет, значит… Это значит, что вы должны внести выкуп за доспехи и коней проигравших, и лишь после получения выкупа вам будет позволено забрать своих людей.

– Вы поступаете бесчестно, полковник!

– Я поступаю благородно, барон! Или неизвестные разбойники отправятся на виселицу, или за проигравших поединок рыцарей заплатят их друзья. Всего два варианта.

– Назовите сумму.

– Пятьдесят тысяч марок.

– Сколько?

– Не притворяйтесь глухим, барон. У вас есть один час на принятие решения.

* * *

Раздумья галлиполидского командования затянулись и продлились не час, а все четыре. Разумеется, никто не собирался платить за вынос раненых запрошенную безумную сумму в пятьдесят тысяч марок, и полковник, выдвигая требование, прекрасно об этом знал. Просто обеим противоборствующим сторонам было необходимо протянуть время, хотя и с разными целями.

Галлиполидцы ждали подкреплений. Армию численностью девяносто тысяч человек невозможно переместить с места на место мановением руки – обозы традиционно отстают и теряются, отряды пехоты случайно сворачивают не на ту дорогу и внезапно попадают в ближайший трактир, у пришедших вовремя метательных машин таинственным образом пропадают все металлические детали… Так что в атаке на корпус принимал участие только небольшой авангард, успевший заявиться на место сражения первым. А остальные же части всё подходили и подходили с неторопливостью пьяной черепахи.

Грумантцы тоже ждали, когда противник соберётся в одну кучу, чтобы не гоняться потом за разрозненными отрядами по всей мятежной провинции.

– Понимаете, дорогой мой Франсиско, – объяснял де Багильону граф Форбарра. – О решении Совета Грандов мы узнали в тот же день и подумали… да, подумали! Мы подумали, что если конфликта всё равно не избежать, то нужно свести количество конфликтующих сторон к минимуму.

– То есть…

– Да, вашу армию пришлось вычеркнуть из списка игроков.

Де Багильон усмехнулся:

– Не слишком ли рано? Одна отбитая атака не равняется выигранному сражению.

– В какой-то степени вы правы, – согласился граф. – Но действия вашей армии предсказуемы, так как состоят из шаблонных приёмов. Насколько я разбираюсь в тактике имперских войск…

– Галлиполида больше не является частью империи!

– С чем вас и поздравляю! – рассмеялся командующий Добровольческим корпусом. – Но тактика всё равно осталась имперской, опробованной сотнями войн за несколько сотен лет. Не правда ли? Так вот… после провала с лобовой атакой рыцарской конницей последует разведка боем силами двух-трёх пехотных полков с ложным отступлением и заманиванием под удар конных лучников. В случае неудачи, а я вам её гарантирую, будет произведён обстрел лагеря «гномьим огнём» с помощью метательных машин. Не станем, кстати, упоминать недостойный нашего внимания факт, что этот огонь запрещён во всех человеческих государствах. Как говорится, на войне как на войне!

– Вы так спокойно об этом рассуждаете, граф?

– А зачем беспокоиться именно мне? Это же не меня потом поймают наши норвайские друзья и сожгут живьём вместе с обломками метательных машин. Есть у них такой славный обычай!

– Если норвайские дикари переживут обстрел!

– Переживут, милейший Франсиско, ещё как переживут! И вот, когда с «гномьим огнём» ничего не получится, вы попытаетесь завалить нас мясом. Не конкретно вы, господин де Багильон, а руководство вашей банды. Они бросят против нас пехоту, чтобы любой ценой задавить корпус. Вы удивительно предсказуемы!

– Пусть будет так, – согласился де Багильон. – Но нас девяносто тысяч, и даже при потерях три к одному мы вас уничтожим!

– А вот это бабка надвое сказала, – усмехнулся граф Форбарра.

– Чья бабка? – не понял бывший зауряд-лекарь.

– Скорее всего, бабка Его Величества. Покойная герцогиня Ланца отличалась даром предвидения, и кое-какие способности передала внуку. Наш король часто её вспоминает. И её мать… свою прабабушку.

– И всё же, граф, – де Багильон принял героическую позу. – Я ещё раз предлагаю Добровольческому корпусу Груманта сложить оружие и влиться в состав армии свободной Галлиполиды для борьбы с имперскими захватчиками.

Командующий отмахнулся:

– Не болтайте ерунды, любезный Франсиско. Лучше посмотрите, как ваши доблестные соотечественники сейчас сядут в лужу. Это я образно, так что оставьте при себе обвинения в неблагородных методах ведения войны.

* * *

Полковник Гржимек уважительно покачал головой, когда увидел приближающийся строй галлиполидской пехоты. Чтут традиции, сукины дети! Ведь когда-то именно непобедимая фаланга доставила множество хлопот армии империи, превратив завоевание королевства в череду кровопролитных войн, длившуюся с переменным успехом больше двухсот лет. Галлиполиду сгубило предательство, а фаланга вошла в историю как венец воинского искусства и образец для подражания.

Пожалуй, только гномы и «гномий огонь» могли справиться со стеной щитов-павез, ощетинившейся длинными копьями. Но секрет страшного оружия бородатых коротышек долгое время считался утерянным, и сейчас им владеют немногие. Королевство Грумант в их число не входит. Да, пусть так все и думают!

– Красиво идут, сэр! – риттер фон Вестфален, недавно передавший почётные обязанности дежурного оруженосца очередному неудачнику, аккуратно разложил на бруствере арбалетные болты с разноцветными наконечниками. – Сэр, а кто такие интеллигенты? Виконт Оклендхайм недавно объяснял, но я так ничего и не понял.

Карл пожал плечами:

– Точно не знаю, но что-то вроде нечисти. Паразитируют на ремесленниках и крестьянах, питаясь результатами их труда, пытаются всячески обгадить армию и лижут задницу королю.

– Да что вы такое говорите, сэр? – возмутился риттер фон Вестфален. – Его Величество и сам в состоянии помыться! Зачем ему лизать?

– Так мифические же существа. В Груманте, слава Небесным Богам, такие не водятся.