«Не хочу уходить! – пульсировало в висках. – Не хочу, не хочу, не хочу!»

Милослава подошла почти вплотную, и Матвей видел ее глаза в темноте.

– Ну мы же будем помнить друг о друге? – торопливо заговорила она. – Мы с тобой связаны, очень крепко, правда? У нас общая мама, у нас будет общая сестра, Ксюша… и папа. Мы всегда будем знать, что есть ты и есть я. Что мы вместе.

«Не вместе, не вместе, – ныло в груди. – И больше никогда не будем…»

– Матвей! – предостерегающе произнес Олег Денисович. Край неба каждые несколько секунд озарялся яркими вспышками.

Милослава быстро обняла Матвея и легонько оттолкнула от себя:

– Все, иди! Да скорее же!

Матвей, подчиняясь неожиданному порыву, выхватил из кармана свой телефон и сунул ей в руку.

– Возьми!

И спрыгнул с крыльца.

– Ты что? – закричала она вслед. – Зачем? Он же очень дорогой!

– Это от папы, – бросил Матвей через плечо, поспешно продираясь сквозь бурьян к краю трубы. – Подарок… тебе.

Пусть хоть у нее останется что-то на память. О нем. И о папе.

– А что я маме скажу? – ее растерянный голос настиг его уже в трубе.

– Придумаешь что-нибудь! – крикнул он в ответ, не сбавляя темпа и шустро работая коленями и локтями.

– Спасибо, Матвей! Пока…

– Матвей, удачи…

Голоса вдруг резко и одновременно стихли, как будто их выключили. А может быть, сюда, в середину трубы, просто плохо долетал звук снаружи.

Матвей выполз из трубы, встал на ноги, отряхнулся. Постоял немного, снова принялся очищать колени. Он тянул время и никак не мог заставить себя оглянуться, точно зная, что́ увидит там, на другом конце трубы. Ничего. Только темные очертания развалин в сером сумраке ночи. И рядом ни души. Никаких следов Милославы или Олега Денисовича. Как будто они только что не стояли на пороге разрушенного дома и не прощались с ним… Как будто их тут никогда не было. Это могло означать только одно: все получилось, план сработал. Метеоры из созвездия Дракона смогли всколыхнуть энергетическое поле с такой же силой, как и предыдущий болид, и открыть проход в другую вероятность.

– Я вернулся, – вслух сказал Матвей. – Ура.

И сам себе не поверил. Это «ура» вышло какое-то жалкое и совсем не радостное. Он вдруг понял, что совсем ничего не чувствует. Не было ни восторга, ни волнения, ни облегчения – ничего, что должен испытывать путешественник по параллельным мирам, благополучно вернувшийся в свое измерение. Словно все чувства отсеклись вместе с разом умолкнувшими голосами.

Матвей стал пробираться вдоль трубы обратно к развалинам дома, раздвигая локтями бурьян. Он забрался по остаткам крыльца на порог и огляделся. Включил фонарик и пошарил лучом света по углам, будто хотел убедиться, что вокруг действительно никого нет.

Но они ведь здесь! Он точно знает. И Милослава, и Олег Денисович стоят сейчас именно на этом пороге, на том же самом месте, где и он, только за невидимой границей. Может быть, он даже задевает их рукой, но они этого не чувствуют. Стоят себе и удивленно хлопают глазами. Не могут поверить, что он исчез. Наверное, говорят о нем. А он их не слышит. Потому что невидимая и неосязаемая граница – прочнее алмаза и шире Вселенной.

Матвей направил луч фонарика в землю и поднял глаза. Небо почти затянулось тучами, но кое-где сквозь их рваные края все еще виднелись яркие вспышки метеоров. Теперь он мог смотреть на них сколько угодно, но одному наблюдать за падающими звездами было неинтересно. Матвей постоял немного и побрел по пустырю, освещая себе дорогу.

По мере того как он приближался к шоссе, становилось светлее от придорожных фонарей вдалеке и постепенно нарастал шум транспорта. Успеть бы на последний автобус… Почему-то никому не пришло в голову посмотреть расписание. Все сосредоточились на метеорах и на возвращении Матвея в свою вероятность, а о такой банальной вещи, как автобус до города, не подумал никто.

К счастью, на столбе возле остановки висела табличка с расписанием. Матвей посветил на нее. Как хорошо с фонариком! Спасибо Олегу Денисовичу. Как они там сами сейчас? Им ведь тоже идти по пустырю до машины. В такой темноте и десять глаз не помогут, не то что четыре.

Согласно расписанию, автобус по этому маршруту ходил до двадцати трех часов, каждые двадцать минут. Матвей не знал, сколько сейчас времени, ведь телефона теперь у него не было. Он провел рукой по внутреннему карману на рукаве. Непривычно пусто. И легко. Но не жалко. Удивительно, но совершенно не жалко! Наоборот, даже приятно, что хоть какое-то напоминание о нем будет в другой вероятности. Матвей почти физически ощущал: не только телефон, но и какая-то часть его самого осталась там, за невидимой границей, в другом мире. В мире, куда ему больше нет пути. В мире, где живет его сестра.

К остановке подошла пожилая пара с тяжело нагруженной сумкой-тележкой. Видимо, на даче собрали последний в этом году урожай. От них Матвей узнал, что еще нет девяти, и удивился: неужели не прошло и часа, как они приехали сюда с Олегом Денисовичем?

Матвей вместе с пожилой парой дождался автобуса и вошел в полупустой салон. Протянул сонному кондуктору проездной, занял высокое сиденье на задней площадке и откинулся на спинку. Ну все, он почти дома. Путешествие подходит к концу, и он успевает вернуться до мамы. А это самое главное.

Автобус резво летел по ровной дороге, пропуская остановки, на которых никто не входил и не выходил. Скоро плотная чернота за окном сменилась блеском городских витрин и бегущими огнями световых реклам. По мере приближения к дому начали пробуждаться угасшие чувства Матвея. Он как будто встряхнулся, воспрянул, отогнал от себя сожаления и ненужные воспоминания. Возрастало радостное волнение в груди, сладко сжималось сердце в предвкушении ни с чем не сравнимого удовольствия, которое он испытает, когда переступит порог своей квартиры, войдет в свою комнату и, наконец, почувствует себя дома. Какое наслаждение вернуться к себе! Как он мог не хотеть этого там, на пустыре?!

Последнюю остановку он ехал, стоя возле двери и нетерпеливо постукивая кулаком по железному поручню. Еле дождавшись, когда автобус остановится и выпустит его, Матвей выскочил на асфальтированную дорожку и побежал к своему двору. Пробегая мимо того самого магазина с торца дома, где он прятался от преследователей, он вдруг подумал: надо бы купить себе что-то на ужин. Наверняка тот хлеб, что был дома, уже засох, да и сосиски в холодильнике могли испортиться. А перекусить перед сном было бы совсем не лишним. Что-то он проголодался, путешествуя по другим измерениям. И кстати, интересно посмотреть, узнает ли его теперь продавщица с пирсингом. Правда, за эти дни она могла его просто забыть.

В магазине сегодня сидела сменщица, с которой они виделись во вторник утром в другой вероятности, так что узнать его она никак не могла. Матвей купил сок, нарезной батон и кусок сыра для горячих бутербродов. Подумав о них, почувствовал, как рот наполняется слюной. Да, дома он сразу сделает бутерброды, сядет за свой стол, включит компьютер…