Подходящую эмпирическую проверку данного социального закона обеспечивает пример тех цивилизаций «родственно-связанного» класса, которые возникли частично на земле, уже занятой той или иной цивилизацией-предшественницей, а частично — на земле, которую родственная ей цивилизация считала своей собственной. Мы можем проверить соответствующие стимулирующие воздействия старой и новой земли, прослеживая продвижение любой из этих «родственно-связанных» цивилизаций и отмечая точку (или точки) внутри их владений там, где достижения цивилизаций в любом из направлений были наиболее выдающимися. А затем посмотрим, является старой или новой земля, на которой эти точки размещены.

Возьмем сначала индусскую цивилизацию и отметим местные источники новых творческих элементов в индусской жизни, в особенности в религии, которая всегда была центральным и высшим родом деятельности в индусском обществе. Мы находим эти источники на юге. Именно здесь все отличительные черты индуизма приняли свою [окончательную] форму: культ богов, представленных материальными объектами или образами и поселенных в храмах; эмоциональное личностное отношение между верующим и отдельным богом, поклоняться которому он сам дает обет; метафизическая сублимация поклонения образам и повышенной эмоциональности в рамках интеллектуально изощренной теологии (Шанкара, основатель индусской теологии, родился около 788 г. в Малабаре). Однако старой или новой землей была Южная Индия? Она была новой землей, не входившей в состав владений предшествующего индского общества вплоть до последней стадии его существования, во времена империи Маурьев, которая являлась его «универсальным государством» (около 323-185 гг. до н. э.).

Сирийское общество породило два аффилированных общества — арабское и иранское, из которых последнее, как мы уже видели, оказалось более преуспевающим и со временем поглотило свою «сестру». В какой области иранская цивилизация расцвела наиболее ярко? Почти все ее великие достижения в сфере войны, политики, архитектуры и литературы были сделаны на одной или другой окраине иранского мира — или на полуострове Индостан, или в Анатолии, достигнув своей кульминации соответственно в Могольской и Оттоманской империях. Местность, где эти достижения были совершены, представляла собой новую землю, располагавшуюся за пределами предшествующей сирийской цивилизации, землю, насильно вырванную в одном случае у реки Инд, а в другом — у православно-христианского общества. По сравнению с этими достижениями история иранского общества в его центральных районах, например в самом Иране, на старой земле, унаследованной от сирийской цивилизации, была совсем непримечательной.

В каких районах проявила свою наибольшую силу православно-христианская цивилизация? Беглый обзор истории этой цивилизации показывает, что ее социальный центр тяжести в разное время располагался в разных местах. В I в., после своего возникновения из постэллинского междуцарствия, жизнь православного христианства была наиболее мощной в центральной и северо-восточной частях Анатолийского плоскогорья. Впоследствии, начиная с середины IX в., центр тяжести переместился с азиатской на европейскую сторону проливов и по отношению к первоначальному стволу православно-христианского общества с тех пор так и остался на Балканском полуострове. В Новое время, однако, первоначальный ствол православного христианства по своей исторической важности оставила далеко позади его могущественная боковая ветвь в России.

Рассматривать ли эти три области в качестве старой земли или в качестве новой? В случае с Россией на вопрос вряд ли требуется ответ. Что касается Центральной и Северо-Восточной Анатолии, то по отношению к православно-христианскому обществу она действительно являлась новой землей, хотя двумя тысячелетиями ранее была родиной хеттской цивилизации. Эллинизация этого региона запаздывала и никогда не была доведена до конца. Первый, а возможно, и единственный вклад [этого региона] в эллинскую культуру внесли в последнюю фазу существования эллинского общества каппадокийские отцы Церкви IV в. христианской эры[227].

Оставшийся центр тяжести православно-христианского общества во внутренних районах Балканского полуострова также являлся новой землей, ибо тот налет эллинской цивилизации в ее латинском изводе, который лишь слегка покрывал данный регион во времена Римской империи, был уничтожен без следа в период междуцарствия, последовавший за распадом империи. Разрушение здесь было более радикальным, чем в любой из западных провинций империи, за исключением Британии. Христианские жители римских провинций были не просто завоеваны, но практически истреблены языческими захватчиками-варварами. Эти варвары вырвали с корнем все элементы местной культуры настолько действенно, что когда их потомки сокрушались о зле, содеянном их отцами, им пришлось извне приобретать новые семена для того, чтобы три века спустя начать культивацию заново. Таким образом, почва здесь оставалась под паром дважды — столько же времени, сколько оставалась под паром почва Британии ко времени Августиновой миссии. Так что регион, в котором православно-христианское общество основало свой второй центр тяжести, был землей, которая лишь в недавнее время была поднята de novo[228] из состояния дикости.

Таким образом, все три региона, в которых православно-христианское общество выделялось особенно, представляли собой новую землю. При этом еще удивительнее наблюдать, что сама Греция, источник распространения предшествующей цивилизации, играла совершенно незначительную роль в истории православно-христианского общества до тех пор, пока в XVIII столетии христианской эры не стала шлюзовым затвором, через который западное влияние ворвалось в мир Православия.

Теперь, обращаясь к эллинской истории, давайте зададим тот же вопрос относительно двух регионов, последовательно удерживавших первенство в ранней истории эллинского общества, — азиатского побережья Эгейского моря и европейского полуострова Греции. На новой или на старой земле, с точки зрения предшествующей минойской цивилизации, произошел этот расцвет? Земля была новой и здесь. На европейском Греческом полуострове минойская цивилизация даже во времена своего наиболее широкого распространения удерживала лишь ряд укрепленных позиций на юго-восточном побережье. Все попытки наших современных археологов найти следы присутствия или хотя бы влияния минойской цивилизации на анатолийском берегу были столь явно неудачными, что вряд ли их можно приписать случайности, но, по-видимому, они указывают на некую причину, по которой этот берег не входил в минойский круг. Наоборот, Кикладские острова[229], являвшиеся одним из центров минойской культуры, играли в эллинской истории второстепенную роль в качестве покорных слуг сменявших друг друга хозяев моря. Роль, которую в эллинской истории играл сам Крит, древнейший и во все времена наиважнейший центр минойской культуры, еще более неожиданна.