Часть украинских выпускников этого специализированного заведения позднее влилась в состав охранного батальона СС № 3 «Нордвест» под командованием штурмбаннфюрера СС Хелле. Батальон был сформирован из голландских добровольцев и украинских охранников. С апреля 1944 г. батальон охранял концлагерь Амерсфюрт, затем в сентябре участвовал в разгроме парашютных частей союзников у Арнема.

Помимо украинской полиции, в ряде гетто Западной Украины, при «Еврейских советах» («Юденратах»), была создана собственная «Служба порядка» — еврейская вспомогательная полиция порядка (Judische Ordnungsdienst). В Львове она была создана в ноябре 1941 года в составе 20 человек, затем насчитывала 500, впоследствии 750 полицейских. В Ковеле еврейская полиция несла службу в гетто. Аналогичные формирования существовали и в иных городах.

Полиция в гетто была вооружена палками либо резиновыми дубинками. Отличительным знаком полицейских были нарукавные повязки, на которых обычно изображалась звезда Давида. В ряде гетто полицейские носили специальные фуражки. В гетто Львова полицейскими использовалась польская полицейская форма. В ряде случаев еврейские полицейские носили на груди металлический значрк с изображением звезды Давида и надписью «Еврейская полиция порядка» на немецком и польском языках.

По мнению немцев, «наиболее образцовые полицейские службы гетто» были организованы на территории Генерал-губернаторства. Сюда приезжали из других городов перенимать опыт по организации местной администрации и полиции. Гетто Львова с его полицейской службой было создано по образцу и подобию Варшавского гетто.

Еврейская полиция порядка в своей повседневной деятельности решала следующие задачи: обеспечивала общественный порядок и чистоту в гетто, несла охрану заграждений и всех перекрестков, соединявших гетто с остальной частью города, проводила сбор контрибуций, штрафов, исполнение судебных решений юденратов, производила задержание, отвечала за принудительное обеспечение рабочей силой. Впоследствии полиция гетто несла охрану юденратов, помогала расселять квартиры, участвовала в борьбе с эпидемиями, регулировала уличное движение, вела учет жителей гетто, борьбу с криминалом.

Российский историк, исследователь Холокоста И. А. Альтман в своей книге сообщает, что, судя по воспоминаниям:

«…Именно еврейские полицейские чаще всего вызывали у узников самые негативные эмоции. Они нередко брали взятки, устраивали протекции родственникам, участвовали в контрабанде и нелегальном обмене. Особенно негативной была роль еврейской полиции, когда она привлекалась к проведению акций в гетто и осуществлению депортаций. Полицейские искали скрывавшихся узников, отводили их к месту сбора, помогали нацистам в погрузке обреченных в машины и железнодорожные составы, т. е. фактически соучаствовали в проведении акций уничтожения. На последнем этапе существования многих гетто именно еврейские полицейские активно участвовали в обнаружении так называемых «малин» (тайных убежищ), выдавали подпольщиков гетто».

Невыполнение приказов каралось депортацией самого ослушавшегося полицейского и его родственников.

Были и другие. Многие полицейские, рискуя жизнью своей и своих родных, способствовали облегчению жизни узников, скрывали их от облав и даже выводили из гетто, сотрудничали с подпольем. При первых же признаках сотрудничества полицейского с узниками сотрудники СД, курировавшие гетто, стремились избавиться от них любыми способами.

Аналогичные полицейские службы создавались также и в гетто на территории Прибалтики и России (города Ржев, Велиж).

На Украине к 1944 году немецкие власти столкнулись с проблемой недостатка полицейских частей. Внезапный уход большинства украинских полицейских из вспомогательной полиции был проведен по инициативе ОУН-УПА Бандеры. Фактически одновременно все украинские вспомогательные части, располагавшиеся на боевом дежурстве, забрав из арсеналов оружие, ушли в лес, где и образовали боевые отряды УПА. Бандеровцы в лице вчерашних хорошо вооруженных полицейских получили значительную подпитку боевыми кадрами и оружием. До ухода полицейских в лес бандеровцы имели в качестве вооруженных сил т. н. местные отряды самообороны. Впоследствии кадры, выкованные усилиями немецких полицейских, позволили укрепить командную вертикаль ОУН-УПА национальными офицерскими кадрами. Так, бывший комендант украинской вспомогательной полиции в г. Саноке Василий Мизерный, окончивший немецкую полицейскую школу в Новом Сонче, прославился в УПА как опытный полевой командир. Другой известный куренной УПА «Железняк» (И. Шпонтак) вместе с 20 своими подчиненными перешел в УПА из Львовского комиссариата полиции.

На фоне перечисленных случаев небезынтересной для читателя будет и история Луцкого учебного куреня, сформированного немцами при участии членов ОУН (Б).

Началось все с создания в этом городе школы унтер-офицерского состава из числа оуновцев, входивших в состав Отряда особого назначения им. Е. Коновальца, именовавшегося также «Луцкий повстанческий отряд». Повстанцы из ОУН принесли немало пользы Германской армии, однако с приходом гражданской оккупационной администрации отряд был переименован в Сельскохозяйственную школу, именовавшуюся также Луцкий учебный курень или Луцкая подстаршинская школа.

Официально школа начала функционировать в конце июня 1941 года, на правах «команды народной милиции». Большую роль в создании школы сыграло местное общество бывших петлюровцев — участников Гражданской войны, под командой сотника Швидуна, бывшего командира бронепоезда «бильна Украина», комендантом школы стал бывший командир 2-го полка Особой конной дивизии Армии УНР полковник Жупинас. Педагогический состав также был набран из бывших петлюровцев.

В течение первого месяца своего существования школа состояла из одной роты (4 взвода) общей численностью в 50 человек. В программу обучения входили азы военной и полицейской подготовки, изучение законов.

2 июля 1941 года школу возглавил активист ОУН, бывший поручик Польской армии М. Мелешко, ранее бывший комендантом г. Чернигова. Вскоре поручик был вынужден бежать из школы, т. к. им заинтересовалось местное гестапо.

В школу принимались местные уроженцы, окончившие школу-семилетку. С первых минут пребывания в школе молодежь понимала, что никакому сельскому хозяйству здесь не учат. «Это было неправдой, школе принадлежала повстанческой Организации украинских националистов, где училась сельская молодежь на руководителей для ОУН», — вспоминал бывший курсант Яновский.

Такая ситуация сохранялась недолго. В сентябре 1941 года школа была ликвидирована, а немецкие власти объявили о создании сельхозинститута в Луцке. На первом этапе решили ограничиться созданием сельскохозяйственной школы, в которой должны были проходить подготовку будущие «председатели» сохраненных немцами совхозов и колхозов. Школу решено было открыть на базе распушенной школы унтер-офицеров. В октябре 1941 года был объявлен набор местной молодежи, окончившей семилетку.

В школу были направлены на службу немецкие офицеры и унтеры. Командиром учебного заведения был назначен майор Кайзер. Несмотря на это, оуновцы в школе по-прежнему присутствовали. Украинским командиром стал А. Косаревич, его заместителем — активист ОУН (Б) Степан Коваль.