Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну что ж, сами нарвались.
Валентайн сидел на кровати и застегивал рубашку. Его рассказ не встревожил ее, и он догадался, что причиной тому их умопомрачительный секс. Уж ему-то настроение он поднял точно.
Мотор «Сатурна» завелся не сразу. Кэт дала по газам, и машина очнулась от сна.
– Обычно я не привожу новых знакомых домой, – сказала она. – Но для тебя сделаю исключение.
Валентайн подумал, что это шутка. Но потом вспомнил, что Кэт одна воспитывает двенадцатилетнюю дочь.
– Спасибо, – ответил он.
Кэт жила в съемном бунгало в Старгейте, тихом городишке в пяти милях от Атлантик-Сити. Город все еще не мог оправиться от последнего кризиса, когда государство выкачало из всех казино сотни миллионов долларов, не заделав ни одной рытвины на дорогах и не посадив ни одного дерева. Обещания светлого будущего никогда не сдерживались и, вероятно, не будут сдерживаться впредь.
Ее дом стоял на унылой улице с крошечными, обнесенными оградой двориками. Кэт остановила машину на цементной плите, служившей подъездной дорожкой, и заглушила мотор.
– Не ахти, но жить можно.
Валентайн коснулся ее руки.
– Давай сразу кое-что проясним, – предложил он.
– Что?
– Ты не должна извиняться передо мной за то, как живешь.
Она наклонилась и поцеловала его. Так же сладко, как в первый раз. Это ощущение не покидало его до тех пор, пока они не поднялись на крыльцо и Кэт не закричала.
Входная дверь была выбита и стояла, прислоненная к косяку. Отодвинув Кэт за себя, Валентайн достал пистолет и вошел.
Комнаты оказались маленькими, но чистыми. Нигде не было видно выдвинутых ящиков, перевернутой мебели или других следов пребывания вандалов. В воздухе чувствовался странный запах, напомнивший ему жженый сахар.
Вернувшись на крыльцо, он сказал:
– Вроде все в порядке.
Кэт кинулась в спальню, через несколько секунд появилась с ящиком-сейфом в руках и вытряхнула его содержимое на диван. Посыпались деньги, в основном двадцатки.
Валентайн помог пересчитать их. Двести сорок долларов. Тревога постепенно покидала ее лицо.
– Все цело, – выдохнула Кэт.
– А твои драгоценности?
– Они на мне, – сказала она. – Телевизор тоже на месте, и видеомагнитофон, и компьютер. – Кэт стала складывать деньги в ящик. – Ничего не понимаю. Почему они ничего не взяли?
– Понятия не имею. А что это за запах, кстати?
– Я думала, это от тебя пахнет.
– От меня?
– Ты не курил?
Валентайн покачал головой. У него осталось две сигареты, и он принял решение, что они будут последними. Валентайн снова обошел дом, который был полон старомодных безделушек, прямо как его дом во Флориде.
Он принюхивался к цветочным горшкам и другим вещам, которые способны плохо пахнуть. Сильнее всего тянуло из кухни, поэтому Валентайн проверил все приборы, которые могут загореться.
Плита была выключена, так же как кофеварка и тостер. Озадаченный, он осмотрел мусорное ведро. В кухню вошла Кэт.
– Ты зачем радио выключил?
– Я его не трогал.
Старенький белый приемник «Сони» стоял на стойке рядом с книгой кулинарных рецептов. Валентайн отодвинул его от стены и заметил дыру размером с монету в одном из динамиков. Прищурившись, он увидел, где пуля пробила стену, оставив отверстие, через которое был виден задний двор.
– Оно у меня всегда играет, – объяснила Кэт, выглядывая из-за его плеча. – Есть одна джазовая станция, которая мне очень нравится.
– «WQRX»?
– Она самая.
– Выбираешь Синатру?
– Как и все.
Вот теперь он в самом деле влюбился в нее. Валентайн поставил радио на место.
– Ну, мистер детектив, – начала она, – и зачем же грабитель прострелил мой приемник?
«Грабитель не стал бы стрелять в радио», – подумал он. Грабители влезают через окна или задние двери. А если не находят ничего ценного, оставляют следы своего визита – например, стянут бутылку пива из холодильника или облегчатся на женское нижнее белье. Такой уж склад ума у людей, которые грабят дома. Их действия предсказуемы, как погода.
Грабители не вламываются в дома с пистолетом наголо, как это сделали те, кто проник в дом Кэт. Войдя в кухню, они испугались голоса, доносившегося из радиоприемника, и машинально выстрелили.
– Погоди-ка, – сказала она через минуту, садясь за руль своей машины. – Не хочешь ли ты сказать, что эти грабители собирались убить меня?
– Хочу.
– Почему?
Ему в голову пришло лишь одно логичное объяснение:
– Потому что ты знакома со мной.
– Господи, Тони.
Валентайн подумал о других своих близких, которые могут оказаться мишенями. Достав телефон, он включил его и увидел, что батарейка совсем разрядилась.
– Где ближайший телефон-автомат?
Кэт довезла его до «Севен-илевен»[54]в соседнем квартале. Телефон обнаружился в конце магазина у туалета. Бросив четвертаки в щель, он набрал номер сотового Дэвиса.
– Алло, – сказал инспектор.
– Привет, Эдди.
Дэвис съехал на обочину, преследуемый воплями клаксонов.
– Кто это еще?
– Тони Валентайн.
Последовало неловкое молчание. Потом Валентайн вспомнил: его же считают мертвым.
– Это Ричард Раундтри, если не ошибаюсь?
– Валентайн! Вы живы?
– Более чем.
– А в морге лежат три тела…
– Это длинная история. Послушайте, хочу задать вам вопрос. Вы дома давно не были?
– Что? – изумился инспектор.
– Да или нет?
– Да, но это не ваше…
– Сейчас же поезжайте домой и посмотрите, не было ли взлома.
– Что?
– Что слышали. – Валентайн продиктовал Дэвису номер телефона-автомата, выбитый на корпусе. – Перезвоните мне, посмотрим, ошибся ли я.
Кэт вошла в магазин, купила бутылку воды и завела разговор с чудаком-кассиром. Выглядел он жутковато: все лицо утыкано черными булавками, волосы – мешанина кричащих цветов. Но ее это не смущало. Она весело болтала с ним.
Валентайн торчал около автомата. Через десять минут телефон зазвонил.
– Ну, я был прав? – спросил он, сняв трубку.