— Пойду я, пожалуй, — деликатно пробормотал настоятель. — Дела…

— Давай его сюда! Да, конечно, святой отец.

Нисс? Кто бы это мог быть?

В дверь заглянула хорошо знакомая хитрая физиономия.

— Тоже мне Нисс! — обнял Лентал старого знакомого. — Вот уж не думал, что ты еще жив!

Тот ухмыльнулся, продемонстрировав дюжину подгнивших зубов.

— Да что со мной станется! А вот ты, я погляжу, рясу-то сменил!

Вот проходимец!

Последний раз Лентал видел его лет десять назад, и уже тогда Куда-То-Вниз славился по всему Трумариту как один из самых неуловимых и опытных взломщиков. Известность же ему снискало не столько необычайное везение, сколько бесконечные байки, охотничьи истории, как он их называл. И редкая история обходилась без его знаменитой присказки: «Гляжу и прямо чувствую, как сердце куда-то вниз екает…»

— Наблюдательный! — Прелат хлопнул приятеля по плечу. — Что, решил благодати удостоиться? Али жена рожает?

Куда-То-Вниз звучно расхохотался:

— Шуму-то было: Вестник, Вестник. Я как тебя увидел, глазам своим не поверил. Ты и Ашшарат — кто бы мог подумать! Сам понимаешь: ну не мог я не зайти!

— Вот и отлично! — Усадив старого знакомого за стол, Лентал полез за массивной темной бутылью с барратом.

Первая удача. Что ж, после этого разговора можно уже выбираться в город.

Они чокнулись и не спеша выпили по первой, смакуя сладковатый душистый напиток, огненным колесом прокатившийся по языку и взорвавшийся колючим теплом глубоко в желудке.

Прошло часа полтора. Опустевшая бутыль давно была отставлена в сторону, Куда-То-Вниз в третий раз восхитился медальоном с кокетливым портретом Бэх, и лишь тогда Лентал перевел разговор на интересующие его темы.

— Слушай, — спросил он, когда речь зашла о великих и судьбоносных проблемах, приведших Вестника в Трумарит, — про отравление в «Верном дельфине» никто из ваших не болтал часом?

Куда-То-Вниз задумался. Забывшись, он потряс бутыль и с сожалением вернул ее обратно на стол.

— Там еще народец довольно занятный жил: эльфы, гномы — все вперемешку? — уточнил он. — Что-то такое было.

Лентал мысленно взмолился Зеленой Деве, дабы та прояснила и укрепила память его неожиданного собеседника.

— Точно! — Куда-То-Вниз воздел палец и громко икнул. — Тебе это как-то интересно?

— Еще как!

— Заметано — разузнаю. А помнишь, как мы с тобой славно покуражились в «Вареном осьминоге»? — Куда-То-Вниз укоризненно посмотрел на свой стакан, точно надеясь, что тот над ним сжалится. — Я тут давеча мечника встретил, что драку тогда разнимал, — четыре года, как на покой ушел, а все вспоминает.

Вспомнить и в самом деле было что. В один и тот же день Судьба заставила Лентала вытащить вора из трактирной потасовки, где тому выбили зубы и вот-вот должны были проломить череп, а не прошло и часа, как Куда-То-Вниз прикрыл его от ножа сбрендившего выпивохи. И ведь случайно Судьба такие штуки не делает. Не ее почерк.

Они разошлись не раньше пяти — обнявшись и договорившись о новой встрече. Донельзя довольный, Куда-То-Вниз отправился выяснять, за какие из старых ниточек еще можно подергать, а Лентал засобирался на встречу с расстригой-жрецом, якобы связанным с «кобрами».

Едва ли, конечно: «кобры» не столь наивны, чтобы позволить поймать себя за хвост. По крайней мере с налета. Но если не пытаться…

Когда прелат вышел из храма, над площадью Эстеранда VII как раз пробил колокол. Стоило поторопиться.

Узкие тенистые улочки, куда солнце заглядывало хорошо если в полдень, выгибали спины, постепенно спускаясь к порту. В воздухе все сильнее пахло морем и свежей рыбой, крики чаек отчаянными призывами о помощи разрывали душу.

Валявшийся у кабачка пьянчужка с удовлетворением отметил, что прелат так спешил, что даже не обратил внимания на мальчишку, притаившегося у входа в шорную мастерскую.

В глубине мастерской звякнул колокольчик. Отлепившись от стены, мальчишка метнулся жрецу за спину, взмахнул рукой — и в срезанном кошеле задорно звякнули талеры.

— Ах ты!..

Паренек припустил вверх по улочке, победоносно размахивая кошелем, точно неприятельским флагом. Проклиная все на свете, прелат бросился ему вослед.

Они неслись, отталкивая с дороги редких прохожих, — мальчишка, как назло, выбирал самые безлюдные улочки. Не отягощенный мечом и тонкой, надетой под пурпуэн кольчугой, он все больше отрывался от преследователя.

Лентал как раз огибал выступающий угол дома, когда мальчишка вдруг выскочил ему навстречу и кинулся под ноги.

Боковым зрением прелат успел поймать показавшийся из двери силуэт, в последний момент попытался отклониться в сторону — но тяжелая, обернутая в ткань дубинка уверенно нашла свою цель…

* * *

— Стойте, господа! — вполголоса распорядился Хельг.

Он втянул носом воздух — запах гари еще витал над пепелищем.

— Ты знаешь этот дом? — почти шепотом поинтересовался у стража Торрер.

— Бывать здесь не бывал, но догадываюсь. В этих краях живет весьма почитаемый отшельник, да продлит Анди его дни. Ребята рассказывали, что без чудес при встрече с ним не обходится, и одно из таких чудес мы, кажется, сейчас видели.

— Ты про ельник? — буркнул Мэтт.

— Я про то, что мы вышли прямиком к его хижине.

— Да… — пробормотал за его спиной Хагни. — Страж, не знающий прямой дороги в Майонту, — это в своем роде чудо.

— А ты сам-то его хоть раз видел? — спросила Бэх прежде, чем Хельг успел ответить на слова Моргиля.

— Ни разу. Но слышал только хорошее.

— Эх, свин-твою-за-двадцать! — возмущенно выдохнул Макобер. — Кто ж тогда его так?

— Это-то я и хочу выяснить. Но осторожно — чтобы не спугнуть негодяев, если они еще поблизости.

— Их уже нет! — Сильный глубокий голос невольно заставил талиссу вздрогнуть. — И я чувствую, что среди вас страж. Так ли это?

Из-за развалин, опираясь на массивный резной посох, показался крепкий высокий старик в светло-зеленом плаще и того же цвета перчатках, украшенных на отворотах серебряным шитьем. Лицо старика было печально, если не сказать уныло, длинные седые волосы пятнала сажа.

— Страж перед вами. — Склонившись, Хельг сотворил в воздухе знак. — Какая беда постигла моего господина?

— Мне неведомо, откуда пришли эти люди. — Не приближаясь, старик сверлил талиссу взглядом. — И впервые в моей жизни мне захотелось нарушить обеты и отправить их по ту сторону Грани. Они не были голодны, не искали крова и ничего не взяли. Ни один из них даже не пожелал вступить со мной в разговор. — Голос старика задрожал от ярости. — Они сожгли мой дом и ушли — вот все, что я о них знаю.