— Да.

— В таком случае, вы ошибаетесь. Ровно две недели назад О′Мэлли был в Атланте.

— Я к этому вернусь, — кивнул Вульф. — К тому дню он уже знал, что я веду расследование и заинтересовался Бэйрдом Арчером и рукописью, а значит, могу разыскать Рейчел Эйбрамс. Прежде всего следовало покончить с ней, что он и сделал, учинив расправу за какие-то две минуты до появления у нее в конторе мистера Гудвина. Вот и все. Подготовительная работа была завершена. Теперь он был готов взяться за выполнение своей истиной задачи — убийство Корригана. Отказаться от нее было немыслимым, но обстановка осложнилась. Желая выяснить, что мне известно, он позвонил Корригану и предложил, чтобы вы все вместе явились сюда и вызвались ответить на мои вопросы. Вы пришли. Скорей всего, моя просьба показать мне заявление Дайкса об уходе из фирмы навела его на мысль взвалить вину за все на Корригана. Но это не столь важно. Во всяком случае, в качестве первого шага он решил сделать эту пометку, подделав почерк Корригана на заявлении до того, как его перешлют мне.

Вульф умолк и взглянул на Уэлмана, но наш клиент только смотрел и смотрел на О′Мэлли и, по-видимому, не собирался предпринимать каких-либо действий.

— Когда полиция принялась расспрашивать про пометку, — продолжал Вульф, — О′Мэлли, разумеется, присоединился к общему хору о том, что вы понятия не имеете об этой пометке, и вместе с вами заявил, что это уловка, предпринятая либо мной, либо мистером Кремером, ибо был уверен, что все экземпляры рукописи уничтожены Я не знаю, о чем вы говорили у себя на совещании в тот день, но готов держать пари, что он ловко уговорил вас послать в Калифорнию Корригана. Результат превзошел все его ожидания. Когда Корриган вернулся, вы все снова пришли ко мне и О′Мэлли еще раз убедился, что я лишь играю ему на руку, отказавшись сказать что-либо, кроме того, я почти готов к действиям. А это была уже угроза, зловещая и неотвратимая, над кем бы она ни нависла. Можно было предположить, что Корриган, если он и вправду преступник, предпочтет убить себя, выбрав для смерти именно эту минуту. О′Мэлли действовал быстро и безжалостно. Прошло всего десять часов после того, как он побывал здесь вместе с вами, а он уже набрал мой номер и дал мне услышать выстрел, от которого погиб Корриган.

— Вы это предвидели? — спросил Кастин.

— Разумеется, нет. Когда вы ушли, я добавил всего одно предположение к моей скудной коллекции; что, Корриган никогда не видел рукописи и не знал, что там написано. Что касается всех остальных, то я пребывал в полном неведении. Я по-прежнему пытался заставить вас действовать и, следует признать, преуспел. Вы готовы высказаться, мистер О′Мэлли?

— Нет, я предпочитаю слушать.

— Как угодно. Я почти закончил. — Вульф посмотрел на Кастина. — Вы сказали, что О′Мэлли был в Атланте в день убийства Рейчел Эйбрамс. У вас есть доказательства или вы просто считаете, что ему следовало там быть?

— Он был там по делам нашей конторы.

— Я знаю. По правде говоря, джентльмены, должен признаться, что я все дни, исключая два последних, присматривал за вами. Когда вы впервые пришли сюда. О′Мэлли сумел ввернуть фразу о том, что вернулся в Нью-Йорк только утром, а целую неделю пробыл в Джорджии, что я не преминул отметить. Вы, наверное, не знакомы с Солом Пензером?

— С Солом Пензером? Нет.

— Вот мистер Пензер, он сидит в торце стола мистера Гудвина. Если он когда-нибудь захочет что-либо узнать про вас, лучше просто ему сказать, впрочем, вы еще и сейчас не опоздали. Четыре дня назад я попросил его выяснить, где был О′Мэлли в течение той недели, о которой идет речь, и он это сделал. Расскажите им, Сол, что вы узнали.

Сол открыл рот, но не успел произнести и слова, как подключился Кремер.

— Подождите, Пензер! — приказал он и спросил у Вульфа. — Именно это вам было сказано по телефону сегодня утром?

— Да.

— И вы хотите преподнести это О′Мэлли на блюдечке? Нет, вы этого не сделаете.

— Либо я буду продолжать, либо вы, — пожал плечами Вульф. — Сегодня утром вы сказали, что оставляете за собой право распоряжаться, и я ответил «нет». Теперь предоставляю вам это право. Берите его, если хотите.

— Хочу, — вскочил Кремер. — Мне нужно вот то письмо и конверт к нему. Мне нужен Пензер. И письменные показания от трех женщин. Мистер О′Мэлли, вы отправляетесь в сопровождении сержанта Стеббинса в прокуратуру округа на допрос.

— На каком основании? — спокойно спросил О′Мэлли.

— На допрос, сказал я. А если вам требуется основание, вы его получите.

— Я хочу, чтобы при этом присутствовал мой адвокат.

— Можно позвонить ему из прокуратуры.

— К счастью, мне незачем ему звонить. Он здесь. — О′Мэлли повернул голову, — Луис?

Кастин встретился с ним взглядом.

— Нет, — не колеблясь ни секунды, твердо отозвался он. — Я выхожу из игры, Кон. Я этого сделать не могу.

О′Мэлли дрогнул, но устоял. Он не предпринял попытки уговорить Кастина. Тон, каким были произнесены эти слова, говорил сам за себя. Он повернулся к Кремеру, но перед ним предстал поднявшийся со стула Джон Р. Уэлман.

— Я отец Джоан Уэлман. мистер О′Мэлли. Я не все понял из того, что говорил мистер Вульф, но мне бы хотелось кое в чем убедиться. Мне бы хотелось убедиться, готовы ли вы пожать мне руку. — Он протянул руку. — Готовы или нет?

В нависшей над комнатой тишине приглушенно охнула одна из женщин. О′Мэлли почти собрался с силами. Во всяком случае, попытался. Глядя Уэлману в глаза, он начал было поднимать руку, но шейные мышцы сдали, голова упала, и он обеими руками закрыл лицо.

— Видать, не готовы, — сказал Уэлман и, повернувшись, зашагал к двери.

На прошлой неделе я заказал разговор с Глейндейлом, штат Калифорния. Когда нас соединили, я сказал:

— Пегги? Это Арчи. Я звоню из Нью-Йорка.

— Здравствуйте, Арчи. Я так и думала, что вы позвоните.

Я сделал гримасу. Я умышленно заговорил фамильярно, стараясь отыскать в ней хоть какой-нибудь изъян. Она могла, например, сделать вид, что возмущена, или, наоборот, прикинуться застенчивой, а то и притвориться, будто не знает, кто говорит. Ничего подобного. Она по-прежнему была сама собой: меньше ростом, чем следовало, полнее, чем следовало, и старше, чем следовало, но одной-единственной на свете миссис Поттер.

— Все кончено, — сказал ей я. — Я подумал, что вам будет интересно узнать. Присяжные заседали девять часов и наконец вынесли приговор: умышленное убийство. Как вам известно, его судили за убийство Рейчел Эйбрамс, а не вашего брата, но разницы никакой нет. Признавая его виновным в убийстве одного человека, ему вынесли тот же приговор, что и за убийство четверых.

— Понятно. Я рада, что все кончено. Спасибо, что позвонили. Так хорошо слышно, кажется, будто вы рядом.