— Даааа, сынок… У вас тут шекспировские страсти… Значит, припекло так, что, наконец, снизошёл до меня, попросил помощи… Только мужикам, которые поколачивают жён, не помогаю принципиально. Не так я тебя воспитывал. Как угораздило?

— Виноват. Не соображал, что творю… Как пеленой накрыло… Только из-за неё так башню сносит. Ведь выбешивали женщины и раньше, но таких приступов никогда не было… Люблю её, так, что себя не помню…

Александр Вячеславович внимательно посмотрел на сына: — Я помогу тебе, но с одним условием. Ты пройдешь курс тренингов у психотерапевта. И чтобы больше не позорил мою фамилию…

— Сделаю что угодно.

— Хорошо. А теперь рассказывай всё с самого начала. Как познакомились, что она за человек, что подозрительного было в последнее время… В общем, всё, что считаешь важным. Только честно, без утайки. Ругаться не буду, обещаю.

***

— Господи, сын, как можно было так тупить? Неужели ты не видел, что с ней творится что-то не то? Что твоя женщина нервничает? Она же в открытую говорила, что беспокоится за тебя?

— Думал, что Ксения преувеличивает и не раз сообщал ей об этом. Вообще-то моя служба безопасности всегда проверяла маршрут, по которому я планировал двигаться. Не было там никакой серьезной угрозы. Так, мелкие пакости типа аварии, подглядывания в окна и детей с лазерными указками.

— А у тебя точно проверенные сотрудники?

— Ну, косячат иногда, конечно… Но как у всех, в пределах нормы… А Ксюша у меня такая, вечно придумает себе что-то, а потом переживает молча. И из неё информацию вытаскивать приходится клещами…

— Значит, говоришь, все электронные устройства оставила дома…

— Да. Распорядиться, чтобы привезли?

— Давай. Но, в принципе, можно и без них. Достань-ка из портфеля мой ноутбук. Сейчас посмотрим. Слышал про закон Яровой? Он о том, что все операторы связи, интернет-провайдеры, администрация социальных сетей и месенджеров должны предоставлять по запросу правоохранительных органов записи переговоров и переписки людей, подозреваемых в совершении преступления. Но для спецслужб этот функционал расширен и доступен в онлайне. Не для рядовых сотрудников, конечно. У меня такой допуск есть. Сейчас посмотрим чем занималась твоя любимая в течение недели. Это очень продвинутая система. Называется "Купол". Работает по всей территории России. Вводим номер телефона. Видишь — карта. По ней видны перемещения. Туда же привязаны камеры наблюдения на пути следования, стационарные телефоны и компьютеры, подключенные к интернету. Через них и поступает информация. Отслеживаются переговоры, действия на электронных устройствах, видна картинка. То есть можно наблюдать даже за тем, что человек видит на экране ноутбука, телефона или где снял деньги с карты.

— Ничего себе… Я вообще не думал, что такое возможно.

— Современные технологии и не такое могут. Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не рекомендуется… — Александр Вячеславович ввел логин, пароль и нахмурился. Что-то набрал в высветившимся меню.

— Что там, пап? — нетерпеливо сказал Роман.

Взгляд отца стал суровым. Между бровей пролегла беспокойная складка. — А то, что вели твою Ксюшу. Уже почти две недели. Кто-то из наших сотрудников. Отнюдь не рядовых. Через сверхсекретную систему… Кто же это? Логин вижу, но фамилии не знаю. Завтра будет информация. Давай смотреть дальше.

***

— Даааа… Кошмарил муженёк бывший твою Ксюшу по полной программе…

— Господи, ну почему она мне не сказала… Из всех озвученных угроз он по факту не мог исполнить ничего… Просто слова. Я контролировал всё… Всё, понимаешь?

— А почему ты ей ничего об этом не рассказывал?

— Я говорил, но как-то мельком, без подробностей. Не заострял внимания на деталях.

— Когда твой бывший находясь на расстоянии видит что у тебя на листе бумаги напечатано, это как минимум, впечатляет… Она поверила, что он может всё. Что угрозы реальны… Боялась за тебя, за детей. А ты… Как можно быть таким слепым и самоуверенным? Вокруг — люди. Со своими мыслями и виденьем ситуации. Ничему жизнь тебя не учит… Повторяешь собственные ошибки.

— Пап, я всё понял. Делать — то что будем?

— Во-первых, узнавать кто дал допуск к секретной системе международному преступнику. Кто в нашей проверенной вдоль и поперек службе продал Родину за тридцать серебренников… Второе. Определить где точно осядет твоя Ксюша. Я оставил визитку. Нужно заставить её позвонить. А сделает она это только в одном случае — если увидит, что с тобой что-то случилось.

— Думаешь? Не слишком жестоко?

— По-моему, пик жести вами уже пройден. В ближайшее время запускаем в СМИ утку, что на тебя совершено покушение. Благо, личность ты известная. Позвонит сто процентов.

— Не знаю. Я сильно накосячил… Если бы меня пытались убить, точно не простил бы…

— Она любит тебя. Сама сказала. Так что, ждём звонка. Параллельно делаем тебе дипломатический паспорт и британскую визу. Поедешь стажёром в консульство. И запускаем Тихонова в международный розыск. Есть у меня мысль как свести всех вас вместе…

Переступив порог лондонского дома, Ксения, наконец, почувствовала облегчение. Одна. Можно расслабиться. Больше не надо фальшиво улыбаться, делать вид, что всё нормально, держать лицо, отвечать на вопросы детей, терпеть сочувственные взгляды матери, которая пыталась её жалеть и ругать Романа. Каждый раз при этом на Ксюшу накатывала злость. Да что она вообще об этом знает?!

Сейчас жизненно необходимо просто побыть наедине с собой, свыкнуться с мыслью, что жизнь больше не будет прежней. И это не просто.

Пару дней она просто пролежала в кровати, тупо глядя в потолок. Зависла в пространстве и времени, в тумане тоски и безысходности. Слёз не было. Не было никаких желаний. Она толком не спала, просто проваливалась в тревожную дымку, как под наркозом. Просто не могла уснуть в пустой холодной постели. Что-то ела, не чувствуя вкуса пищи, видела мир, как будто через толстый слой пыли. Не смотрела в зеркало, не выходила в интернет, не включала телевизор. Зачем? Всё не важно. Случись сейчас ядерный взрыв — она бы не заметила. Её солнце ушло с небосвода, а сердце осталось в Москве… И если бы не дети, смысл существования вообще терялся…

Как он там? Тоже тоскует? Или уже забыл, утешился с какой-нибудь Дашей или Алисой? Тупая боль на мягких лапках просочилась за грудину. Хотя, какая теперь разница? Всё равно ты его больше не увидишь…

Ксения как сомнамбула встала с кровати и подошла к окну. Мизинцем ноги сильно стукнулась о металлическую ножку туалетного столика. Слёзы сами брызнули из глаз. И Ксюшу рвануло. Болезненный гнойник подавленных эмоций наконец вытек наружу, вскрылся. Она рыдала, кусая подушку, и не могла остановиться. Как хотелось вместо бездушной ткани почувствовать тёплое плечо… Роман бы сейчас погладил по голове, вытер мокрые щёки, нежно поцеловал, нашёл нужные слова… Такой уверенный и надёжный… Только уже не твой. Поэтому, не рви себе душу. Отпусти его. Назад дороги не будет. Такое не прощают. Смирись. Да, тебе больно. Зато он жив и с ним всё в порядке… А разрыв как-нибудь переживёт. И ты тоже…