получившие в ранние годы исключительно негативный опыт, вырабатывают собственную стратегию выживания. Я называю ее «стратегическое отчуждение». Это не уход от реальности, ведущий к психологическим расстройствам, но интуитивно отмеренное неучастие в неприятных сторонах семейной жизни или иных аспектах окружающего мира. Они каким-то образом знают: этот мир – еще не всё. Они твердо верят, что где-то существует лучшая, альтернативная реальность и когда-нибудь они отыщут туда дорогу. И в этом они упорствуют. Они откуда-то знают, что мать – не единственная женщина в мире, отец – не единственный мужчина, а их семьей не ограничиваются возможности человеческих взаимоотношений, потому и за пределами домашнего мирка существует жизнь. Это понимание не избавляет их от страданий в настоящем, однако не допускает, чтобы это настоящее разрушило их личность. Стратегическое отчуждение не гарантирует, что они никогда не узнают чувства беспомощности, однако оно поможет не зависнуть в этой беспомощности.

Мы восхищаемся такими детьми. Но, как родители, хотели быть предложить им более счастливый выбор.

РОДИТЕЛЬСКОЕ ВОСПИТАНИЕ КАК ИНСТРУМЕНТ ЭВОЛЮЦИИ ЛИЧНОСТИ

Ранее я писал о ключевых идеях и убеждениях, сильнее всего влияющих на самооценку. Семья, в которой эти идеи находят поддержку и применяются взрослыми на практике, обеспечивает хорошие условия для формирования детской самооценки. Ребенок, воспитывающийся в рамках подобной философии, получает громадные преимущества в плане личностного развития.

Однако такие идеи и ценности усваиваются лучше всего, если составляют основу родительского поведения. Мы учимся тому, что видим на практике, и неважно, что мы по этому поводу думаем.

Давайте рассмотрим этот факт с иной стороны.

Почти любое важное дело можно использовать как инструмент развития личности. Работа способна стать средством персонального роста и развития, как и брак, и воспитание детей. Мы в состоянии превратить все жизненные задачи в духовную дисциплину, способствующую нашей эволюции. Мы можем взять на вооружение принципы, формирующие самооценку, и превратить рабочие обязанности в арену их приложения. Результаты помогут повысить и эффективность, и самооценку. Мы можем применить те же принципы к браку, и тогда отношения будут развиваться гармонично, а самооценка – расти. Мы можем применить принципы, способствующие росту последней, к взаимодействию с детьми.

Не нужно, чтобы дети видели в нас совершенство. Мы можем признавать свои поражения и ошибки. Это признание, скорее всего, пойдет на пользу самооценке всех членов семьи.

Если мы решим на 5 процентов осознаннее общаться с детьми (то есть осознаннее относиться к своим словам и реакциям), то что нам следует изменить в своем поведении?

Если мы будем культивировать самопринятие на высоком уровне, то что будем внушать своим детям по этому поводу?

Если мы будем с высокой степенью ответственности относиться к родительским обязанностям (вместо того чтобы винить супруга или самих детей), какой пример станем им подавать?

Если мы будем активнее отстаивать свои убеждения, станем целостнее, то какими методами будем учить детей искренности и неподдельности?

Если мы станем целеустремленнее, что узнают от нас наши дети о достижении целей и активной жизненной позиции?

Если мы станем целостнее подходить к родительским обязанностям, как это пойдет детям на пользу?

И если мы будем все это делать, то как именно послужим своим интересам?

Ответ на последний вопрос прост: поддерживая и формируя самооценку своих детей, мы поддерживаем и формируем собственную.

14. Самооценка в школе

Многим детям школа дает второй шанс: возможность обрести лучшее самоощущение и лучшее видение жизни, чем то, что предлагалось дома. Учитель, уверенный в компетентности и «хорошести» ребенка, способен оказать мощное противодействие семейному воспитанию, где доверие не в почете и где, возможно, действует установка на совершенно противоположное ощущение. Педагог, который уважительно относится к ученикам, может озарить светом жизнь ребенка, отчаянно пытающегося понять человеческие отношения, если его не уважают дома. Учитель, отказывающийся признавать отрицательное мнение ребенка о самом себе и неуклонно придерживающийся высокого мнения о его потенциале, порой спасает ребенку жизнь. Однажды клиент сказал мне: «Моя учительница в четвертом классе помогла мне понять, что в мире есть люди другого сорта, чем мое семейство, – она вдохновила меня».

Но для некоторых детей школа – это тюрьма, разрешенная законом, где властвуют учителя, которым недостает либо самооценки, либо профессионализма, либо и того и другого, чтобы надлежащим образом выполнять свою работу. Такие учителя не вдохновляют, а унижают. Их язык – язык насмешек и сарказма, а не вежливости и уважения. Проводя возмутительные сравнения между детьми, они льстят одним за счет других. Проявляя бездарное нетерпение, они культивируют в детях страх перед ошибками. У них нет другого средства насадить дисциплину, кроме угрозы. Их мотивация – не ценности, а негативные ощущения. Они не верят в потенциал детей – только в ограничения. Они не приносят свет в детские умы, а гасят его.

Кто не способен припомнить хотя бы одного такого учителя из своих школьных лет?

Среди представителей разных профессий именно учителя всегда выказывали высочайшую восприимчивость к значимости самооценки.

Большинство учителей настроены внести позитивный вклад в умы, доверенные их заботам. Если иногда они и наносят ребенку ущерб, то ненамеренно. Сегодня большинство из них осознает, что одна из их педагогических обязанностей – позаботиться о детской самооценке. Им известно, что дети, в которых учителя формируют позитивное мнение о собственном потенциале, лучше успевают в школе, чем их сверстники, лишенные такого преимущества. Действительно, среди представителей разных профессий именно учителя всегда выказывали высочайшую восприимчивость к значимости самооценки.

Что же именно способствует самооценке в школьном окружении? Ответ на этот вопрос не столь очевиден, как кажется на первый взгляд.

Я уже подчеркивал, что указания из серии «почувствуй себя хорошим» приносят больше вреда, чем пользы. К сожалению, и многие другие рекомендации на тему, как учителям следует повышать самооценку учеников, на поверку оказываются пустословием, которое дает ложное представление о предмете. Например, хвалить ребенка буквально за любые поступки, не учитывая объективной значимости достижений; выдавать звездочки по любому случаю; наконец, рассматривать самооценку в отрыве от поведения и характера. Одно из последствий такого подхода – осмеяние всего школьного движения за самооценку.

Статья в журнале Time от 5 февраля 1990 года отлично иллюстрирует все вышесказанное.

«В прошлом году детям 13 лет из шести стран был предложен стандартизированный тест по математике. Лучше всех с ним справились корейцы, а хуже всех – американцы, уступив испанцам, ирландцам и канадцам. А теперь – плохие новости. Помимо прочего, детям предложили утверждение “Я хорошо знаю математику”. По этому пункту американцы заняли внушительное первое место – 68% согласившихся.

Может, ученики из Америки и не знают математику, однако они, безусловно,