со слизистым жиром. И вонь. . У-у-у. Она поморщилась и замолчала от воспоминаний. «Ты сможешь смыть его с тела, если хорошенько поскребешь, но с ткани никогда не вытравишь. Вот почему Катрисия положила на кровать пластиковую пленку и старую простыню. Это избавляет от необходимости выбрасывать и менять матрас после этого. Мы просто выбросим пластик и старую тряпку».

— О, — растерянно сказала Элли.

«Вот, держи.» Элви вернулась, неся белую хлопчатобумажную ночную рубашку. «Это то, что я не носила с тех пор, как меня обратили. Моя старушечья рубашка, — криво сказала она и протянула ее. «Мне не будет жаль, если это произойдет. Единственная причина, по которой ее не отправили в Армию Спасения давным-давно, заключалась в том, что я думала, что должна сохранить ее на случай, если возникнет подобная ситуация. Так оно и есть, — ярко закончила она.

— Спасибо, — пробормотала Элли, принимая ночнушку и направляясь в ванную. Она не заморачивалась. Ей не хотелось думать или волноваться, поэтому Элли сняла прекрасное голубое платье, осторожно повесила его на крючок на двери, а затем надела ночнушку поверх трусиков и лифчика. Она знала, что это означало, что ее нижнее белье, скорее всего, придется выбросить после оборота, но она не собиралась приковываться к этой кровати без трусов и рисковать ослепить комнату, если будет метаться во время оборота.

Закончив, Элли потянулась к дверной ручке, чтобы выйти, но остановилась, когда медальон Стеллы тронул ее кожу. Она забыла обо всем этом. Но носить его во время оборота было не очень хорошей идеей. Сняв его через голову, она положила его на стойку в ванной, а затем снова потянулась к дверной ручке.

Все ободряюще улыбнулись Элли, когда она вернулась в просторном белом платье, но это не скрыло их беспокойства. Казалось очевидным, что она была не единственной, кого беспокоило то, что должно было произойти. Отбросив эту мысль, чтобы присоединиться к другим беспокойствам, пытающимся захлестнуть ее, Элли забралась на кровать, легла на спину и раскинула руки и ноги в стороны.

«Вперед. Привяжите меня, и давайте начнем эту вечеринку, — сказала она скорее с бравадой, чем искренне. Боже, она была напугана.

Ты уверена?» — спросил Магнус, нахмурившись. — Мы можем не одевать цепи до начала оборота, если хочешь.

Элли не упустила из виду тревогу, промелькнувшую на лице Элви при этих словах, и решительно покачала головой. «Делай. Привяжи меня и продолжим. Чем раньше мы начнем, тем быстрее это будет сделано».

Алессандро и Леонора подошли к цепям у изножья кровати, а Магнус и Триша приковали ее запястья. Триша делала это стоя, но Магнус сел на край кровати, чтобы застегнуть свою, и она сглотнула и избегала смотреть на него, пока он работал.

Как только они закончили, Элли потянула себя за руки и ноги, храбро улыбнувшись, когда вообще не могла ими пошевелить. Они хорошо связали ее. — Хорошо, — сказала она, а затем сделала паузу, чтобы откашляться, когда ее голос стал писком. К ее большому облегчению, когда она попробовала еще раз, звук прозвучал почти нормально. «Хорошо, итак. . Что теперь?» Элли неуверенно оглядела группу, собравшуюся вокруг кровати. Они выглядели как дьяволопоклонники при девственной жертве. Последним ее взгляд остановился на Магнусе, который все еще сидел рядом с ней, и она спросила: — Я полагаю, Леонора использует иглу, чтобы взять твою кровь и дать ее мне?

— Нет, дорогая, — сказала Мэйбл, когда все остальные замолчали. — Он должен сам отдать тебе свою кровь. Иглы здесь не работают».

«Что?» — спросила она с недоверием. — Тогда как он собирается… — Слова внезапно оборвались, и ее челюсть отвисла от шока, когда Магнус вдруг поднял руку, позволил своим клыкам выскользнуть, а затем вонзил их в запястье с силой, которая была одновременно поразительной и довольно отвратительной. Подумала она с тревогой, когда он опустил руку, и она увидела кровь на его лице. Затем она увидела повреждение, которое он нанес своему запястью. Он не просто вонзил зубы и укусил, он разорвал себе запястье, и кровь брызнула, как гейзер, когда он повернул его к ней.

Ее открытый рот в шоке пришелся как нельзя кстати. Магнус смог быстро прижать запястье к ее открытому рту, так что кровь хлынула внутрь. Но Элли просто лежала мгновение, уставившись на него поверх его руки, а затем с трудом подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но они… конечно, были прикованы.

— Глотай, — скомандовал Магнус.

Если бы взглядом можно было убить, Магнус сгорел бы на месте, но этого не произошло. Элли пришлось сглотнуть, чтобы не захлебнуться густой жидкостью, хлынувшей ей в рот и ударившей по задней стенке горла. Она была отвратительной — теплой, соленой, с оттенком ржавого металла — и ей ничего не хотелось, кроме как выплюнуть ее, но у нее не было такой возможности, когда его рука зажала ей рот. Они оставались так долгое время, как показалось Элли, но она знала, что это было следствием неприятности ситуации.

Застряв там, глядя на него, пока она глотала его кровь, Элли придумала немало изобретательных слов, которыми она хотела назвать его, как только ее рот освободится. У нее не было возможности использовать их. Когда он, наконец, убрал запястье, она едва открыла рот, чтобы выплюнуть некоторые из этих ругательств, как большой коготь вонзился ей в живот. По крайней мере, так казалось. Огромный крылатый дракон вспорол ей живот, и волшебник на нем вылил кислоту в зияющую дыру.

Задыхаясь от боли, она попыталась свернуться калачиком, чтобы защитить свой живот, но, прикованная цепью, смогла только поднять голову. Элли видела, что она не ранена, но боль говорила об обратном. А потом эта боль усилилась тысячекратно, и Элли начала визжать.

«Хорошо. . Это было необычно». Комментарий Катрисии заполнил тишину, оставшуюся после того, как Элли потеряла сознание после почти часа метаний и криков.

Магнус взглянул на женщину, о которой шла речь. «Почему?»

«Обычно все начинается в голове. Появляется металлический блеск в глазах или… ". Она пожала плечами. «Но у Элли это, кажется, желудок».

— Да, — удивленно сказала Мэйбл. «Ее живот подпрыгивал, как будто один из инопланетных младенцев Сигурни Уивер вот-вот выскочит из него».

«Должно быть, это то место, где все было совсем плохо», — сказал Магнус, взглянув теперь на ее живот. До этого момента он не сводил глаз с ее лица. Она смотрела на него с таким гневом и предательством, когда он прижал запястье к ее рту. .

— Вероятно, язвы от всех ее переживаний, — сказала Элви. — Тайбо сказал, что она годами убегала и пряталась от Абаддона. Должно