– Вот снимки. – Иван выложил на стол фотографии, все, какие принес с собой. В кармане он оставил только одну – ту, что была у него в двух экземплярах – ту, где Алия сидит на валуне.

Юра лениво взял снимки, развернул их веером, просмотрел.

– Так кого из них тебе искать? – спросил он, едва ворочая языком, обожженным алкоголем. – Тут четыре персоны. Нет, пять… А, это та же самая, только молодая…

– Девушку.

– Ту, что помоложе, посимпатичней? – Он показал снимок Алии.

Иван кивнул.

– 0-па… – вдруг сказал Юра, вглядываясь в один из снимков. – А мужчина этот мне знаком. Ага… Ей-богу! – Он указал гостю на тот снимок, где Дана сидела на коленях у какого-то представительного господина. – Вот этот.

– И кто это? – спросил Иван.

– Потом доложу, – уклончиво ответил Юра. – Парня надо искать?

– Хватит адреса, имени и фамилии.

– Все равно дешевле не выйдет, – предупредил Юра. – Адрес – это всегда для нас проблема. Тебе же не прописка его нужна, а где он на самом деле живет? На фиг тебе прописка?

– Да уж, пожалуйста, – бросил Иван. – Как всегда, так и теперь!

– А баба тебе не требуется? – Юра указывал на снимки с Даной.

– Бабу тоже надо поискать. – Иван придвинул к хозяину деньги. – Ну, короче, ищи всех, я потом разберусь.

– Значит, четыре персоны.

– Договорились, – кивнул Иван и спросил:

– Ты как сегодня – вперед берешь?

– Как всегда…

Деньги исчезли со стола. Иван не удивился той жадности, с какой хозяин их схватил и спрятал. Он знал, что, когда Юра в запое, он очень жаден до денег, ему все кажется, что на опохмелку не хватит.

А пил он, судя по всему, жутко, до зеленых чертей.

Юра довольно уточнил:

– Так, значит, в основном упор делать на девушку? Ты о ней еще что-то знаешь? Имя, к примеру?

Иван задумался Выложить этому типу имя Алии – значит засветиться перед ним. Ведь она все-таки в розыске… Наконец он решился:

– Пиши. Боссарт Алия Викторовна.

– Я ничего не пишу, у меня все на память, – поправил его Юра. – Писать – здоровью вредить.

Больше ничего?

– Ничего.

– А остальные?

– Знаю только имя второй. Дана Сулимова.

И это все.

Иван встал:

– Когда тебе позвонить?

– Денька через два.

– А не долго?

– Если ты торопишься, попроси кого-нибудь другого. – Юра сделал вид, что хочет вернуть деньги. – Я не навязываюсь.

Иван отмахнулся:

– Ладно, работай. Я пошел.

– Звони…

Юра никогда не спрашивал у клиентов их адресов.

И хотя бы этим он Ивану нравился. Правда, у него всегда было жутковатое впечатление, что Юра и без расспросов все про него знает. Но на этот раз без его помощи Ивану было не обойтись. Зато теперь, когда деньги уплачены, ему оставалось только ждать.

Он ехал в метро, уставясь взглядом в какую-то рекламу. За поручни он не держался. Ему нравилось стоять, широко расставив ноги, слегка балансируя, приноравливаясь к ходу поезда. Он с детства привык так ездить. В вагоне было просторно – время рабочее. Он мог бы сесть, но не хотел. Увидел над окном вагона бело-голубую наклейку со стихами. Старательно прочитал их, шевеля губами, и удивился – ни начала, ни конца, непонятно, зачем их вывесили… Он припомнил, как Юра спросил: «Ту, что помоложе, посимпатичнее?» И подумал: «Она и в самом деле симпатичная. Симпатичнее многих. Конечно, кому что нравится. Например, Серега таких не любил. Ему все больше блондинки нравились. Но на фотках она плохо получилась. В жизни Алия красивее…»

И тут его что-то кольнуло. Он вдруг засуетился, полез в карман, достал оставшуюся у него фотографию Алии. Поднес ее к глазам, вгляделся… И схватился за поручень – машинально, потому что вагон сильно тряхнуло.

– А, ч-черт…

Это он сказал вслух и, услышав свой голос, оглянулся. На него никто не смотрел, никто его не слышал. Он опять вгляделся в снимок, спрятал его в карман, тщательно застегнул «молнию». В голове что-то быстро застучало, в такт ходу поезда: "В жизни была, а тут нет! В жизни была, а тут нет! Родинки-то нет! Между сиськами. Как медальон. Здоровая такая родинка. Теплая. Красновато-коричневая.

Я же не спятил? Я точно помню. Я ее трогал, я ее целовал, дурак ненормальный… Я же ее помню! Она была! А на фотке нет! Нету! Пропала!"

Ему захотелось снова достать снимок, вглядеться получше – может, он просто ошибся? Может, родинку не заметно в тени? Но он вместе с тем знал, что тени на теле девушки не было – она вся была на солнце, на ярком солнце. И даже не глядя на снимок, он уже знал – там была совсем не Алия…

«За что же я деньги заплатил?! – вздрогнул Иван. – За кого?! Вернуться, что ли?! Отнять фотки, сказать этому менту, что искать больше никого не надо?»

Он вышел на следующей остановке и в нерешительности остановился посреди платформы. Иван никак не мог сообразить, что ему теперь делать. Все как-то спуталось, он не понимал, на каком он свете. И вдруг медленно, постепенно у него в голове прояснилась мысль: «Дана говорила об Алие. Она могла наврать. Но и девчонки в общаге говорили об Алие. Им-то зачем врать? Майгуль дала мне эти снимки как снимки Алии. Значит, на снимках Алия! Два одинаковых снимка было у Майгуль и у Даны. Девушка сидит на камне. На обоих снимках – одна и та же девушка. Одна и та же! Значит, это все-таки Алия!»

Он машинально отошел в сторонку, потому что к платформе пришел поезд и выходящие из вагонов люди затолкали его.

"Но если это Алия… Тогда я спал с кем-то другим!

Эта девка только назвалась Алией! У нее было при себе сразу два паспорта! Фотографии на паспортах…

Фотографии…"

Его даже покачнуло, как в поезде. Он был совершенно невменяем, будто выпил у Юры не пятьдесят граммов, а целую бутылку водки. "Это была Муха!

Муха! Ее сестра! – понял он. – А Алию… Ее я даже никогда не видел…"

* * *

Ира застегнула пальто, замотала голову длинным шарфом и позвала:

– Плюшка, гулять!

Болонка выбежала в коридор, радостно взвизгнула и прижалась к ее сапогам. Ира прицепила поводок к ее ошейнику. И поводок, и ошейник были новенькие, недавно купленные.

– Саш, запри! – крикнула она.

– Ты иди, я потом запру, – донесся его голое из спальни.

Ира постояла у двери, потом взяла Плюшку на руки и вышла. На улице она засомневалась – стоит ли идти с собакой на основательную прогулку?