Джон спустился вниз, и они с Изабель вышли в сад. Погода была безветренной, а небо — совершенно чистым. Изабель полной грудью вдыхала бодрящий горный воздух.

— Здесь холоднее, чем дома, — заметила она.

— Ты замерзла? — забеспокоился Джон. — Принести шаль?

— Нет, не нужно… Какая чистая вода в этом озере!

— Да, шотландские горные озера не сравнить с мутными равнинными реками Англии. — Джон наклонился, поднял с земли камешек и швырнул его в воду. Они увидели, как он коснулся дна.

Изабель сняла туфли и чулки и шагнула в воду.

— Ой, холодно! — закричала она.

Джон улыбался, наблюдая за по-детски непосредственным поведением жены.

— Будь осторожна, — предостерег он ее, — а то попадешься в лапы чудовища!

— Чудовища? — Изабель уже вышла на берег и снова оглядывалась вокруг. — Какого чудовища?

— Садись рядом со мной, — пригласил Джон, усаживаясь прямо на зеленую траву, — и я тебе расскажу про него.

Изабель послушно села рядом, и Джон начал рассказ:

— В этом озере сотни лет живет ужасное чудовище, которое наводит страх на местных жителей. Все по-разному описывают его: одни говорят, что чудовище похоже на огромного змея, другие — что на угря с дюжиной щупалец… Рассказывают, что зимой с озера доносится страшный треск — это чудовище ломает лед, чтобы выйти наружу!

— Я не верю в чудовищ, — заявила Изабель.

— Правильно, я всегда говорил — нет смысла верить в страшные сказки.

— Что-то я никогда не слышала от тебя таких слов, — засмеялась Изабель.

Вместо ответа Джон обнял ее и притянул к себе. Она не могла противиться его завораживающему взгляду и прикрыла глаза, чувствуя на щеке его дыхание совсем близко. Джон взял ее руку в свои, и их губы слились в долгом, нежном поцелуе…

— Любовь моя, твои глаза прекраснее фиалок на снегу, — наконец прошептал Джон.

Изабель вздрогнула и резко отстранилась от него, пораженная: снова он произнес те самые слова, которые были ей предсказаны много лет назад. Теперь нет сомнений: Джон Сен-Жер-мен — тот, кого она видела в зеркале реки, темноволосый принц, самой судьбой предназначенный для нее…

— Все равно я не передумаю, — пробормотала она.

— Что? — не понял Джон.

— Я говорю, что все равно Лили останется жить со мной…

— Я и не старался ни в чем тебя переубедить, — мягко сказал он. — Но давай отложим этот разговор до осени, хорошо? Сейчас нужно просто радоваться тому, что мы здесь, и наслаждаться каждой минутой…

Изабель легла на траву и сощурилась, глядя прямо в бездонное небо, а потом взглянула на Джона и широко улыбнулась.

— Что с тобой?

— Я просто наслаждаюсь этой минутой!

Джон лег на землю рядом с ней, подложив руку под голову.

— Я помню, в детстве мы с братьями приезжали сюда каждое лето, — сказал он. — Мы катались на лошадях, забирались в горы и видели, как местные крестьяне выгоняли на пастбища скот…

— У тебя было замечательное детство!..

— А у тебя — нет, — ответил Джон и снова поцеловал ее. — Я готов был убить Майлза за то, что он все эти годы спокойно смотрел, как ты мучаешься, живя с мачехой и зловредными сестрами!

— У меня было вовсе не такое уж плохое детство, — возразила Изабель и добавила: — Я и не знала, что у тебя есть шотландские корни!

— Может, мне сейчас оседлать лошадь и с гиканьем пуститься галопом в горы? — предложил он.

Изабель не ответила. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула свежего, чистого горного воздуха.

— Я знаю, — наконец проговорила она, — что здесь меня ждет счастье…

— Счастье — в пути и искании, а не в конце дороги, — сказал Джон.

Изабель широко раскрыла глаза и воскликнула, не подумав:

— Ты говоришь совсем как Гизела!

— Мы снова возвращаемся к этому? — вздохнул он.

— Джон Сен-Жермен, — тоном проповедника произнесла Изабель, — неверие приносит на твои весы еще один черный камень!

Джон рассмеялся. Легко поднявшись на ноги, он предложил Изабель руку и сказал:

— Вы, ваша светлость, неисправимы!

— Приятно слышать, что у нас есть общие черты, — не осталась она в долгу. Подхватив юбку, она пронзительно вскрикнула: — Догоняй!

Не успела она пробежать и десяти шагов, как ее настиг Джон и схватил на руки. Перекинув ее через плечо, он пустился бежать.

— Эй! Отпусти меня немедленно, слышишь! — крикнула Изабель, задыхаясь от смеха.

— Настоящий горец вносит свою жену в дом на руках! — крикнул Джон с сильным шотландским акцентом, не сбавляя шага.

Изабель открыла глаза: было раннее утро, и из окна лился неяркий свет. Первый раз за все пребывание в горах Изабель проснулась с рассветом. Она повернулась к окну и только тут заметила, что Джона рядом с ней нет. Услышав какие-то звуки, она подняла голову и увидела, что ее муж, стоя к ней спиной, ополаскивает лицо из висящего прямо в комнате умывальника. Первые лучи солнца освещали его полуобнаженное тело, и, глядя на его мускулистые руки, спину, Изабель ощутила приятную теплую волну желания… Словно первая женщина, почувствовала она неодолимое влечение к своему мужу, первому человеку на земле…

Она любила его и теперь познала желание.

Джон вытер лицо, оделся. Он обернулся так неожиданно, что застал жену врасплох. Изабель вспыхнула и мгновенно закрыла глаза.

— Что такое? — спросил Джон.

— Я и не знала, что белье у тебя черное… — ответила Изабель, не зная, куда деваться от смущения.

— Так ты следила за мной, пока я одевался?

— Пока ты умывался, — уточнила Изабель.

— Ну и как, понравилось? — Он как-то странно улыбнулся. — Я немного проедусь верхом… Увидимся за завтраком.

Он вышел, и Изабель снова попыталась заснуть. Стоило ей провалиться в дремоту, как перед ней предстал Джон — полностью обнаженный… Он прикоснулся к ней губами, и она ощутила его руки, его знакомую тяжесть…

Она проснулась и не сразу поняла, что на самом деле лежит на постели в одиночестве. Джон был нужен ей сейчас — и не важно, что он говорит о своей дочери. Все равно: единственное, что ей сейчас нужно, — чтобы Джон был с ней…

— Ваша светлость, а теперь поезжайте галопом! — послышался звонкий голос Лили.

Изабель метнулась к окну, не набросив даже пеньюара: Лили сидела на пони и пыталась управлять им, а Джон ехал рядом с ней на коне.

Что бы Джон ни говорил, он все больше и больше сближается с дочерью, подумала довольная Изабель.