— Да, у тебя есть братья, — с улыбкой сказал Император. — Вас семнадцать. Вы — примархи, мое лучшее творение.

— Семнадцать? — непонимающе переспросил Корвус. — Я помню, что был номером девятнадцатым. Как так может быть?

Император поник, преисполнившись глубокой скорби. При следующих словах он отвел взгляд от Корвуса.

— Двое других, — сказал он, — это отдельный разговор.

— Где сейчас мои братья? Они с тобой?

— Тебя и других примархов похитили силы варпа, разбросав по всей Галактике на противоестественных волнах. Вот как ты оказался под ледником на этой луне. Да, едва взглянув на тебя, я увидел, что выпало на твою долю, узнал о твоей жизни. Слух о тебе, о величественном создании, которое возглавляло восстание, разлетелся дальше, чем ты можешь себе представить, и именно он привлек мое внимание. Твоих братьев, тех, которых я нашел, также раскидало по отдаленным мирам. Как и ты, все они великие воины и лидеры. Это мой дар вам. Вы — самые лучшие полководцы, обладающие несравненным разумом и физическими способностями. Я сотворил вас из собственной генетической структуры как своих сыновей и командиров в Великом крестовом походе.

— Что это за поход? Скольких моих братьев ты отыскал?

— Большинство, — ответил Император. — У меня есть огромные армии воинов-Астартес. Так же как ты создан из меня, они — плоть от плоти твоей. Примархи — военачальники этих армий, которые отвоевывают Галактику для человечества. Долгая Ночь, Эра Раздора окончились. Во мраке тлеют останки империй древности, слабые угольки человечества почти утонули в бездонной мгле. Великий крестовый поход раздувает пламя, дабы искоренить суеверия, принеся с собой Просвещение вместо невежества. С твоей помощью я объединю человечество, и оно будет править звездами.

Так много предстояло понять, но Корвус знал, что все сказанное — правда. Не только слова Императора казались преисполнены смыслом, но также сама описанная им концепция затронула куда более глубокие чувства внутри его. То, что он примарх, созданный, чтобы сражаться и командовать, объясняло многое, чего Корвус никогда в себе не понимал. На уровне самой своей сущности, закодированной в каждой клеточке тела, Корвус осознал свое истинное предназначение.

— Я присягаю тебе в верности, — произнес он, преклоняя колено перед Императором. Корвус встретил взгляд Императора, и его охватила радость, которой он не ощущал даже после величайшей своей победы. — Я твой сын, твой примарх, и я повинуюсь твоей воле.

— Хорошо, — сказал Император. — Армия ждет тебя. Твои воины зовутся Гвардией Ворона, они герои, отличившиеся во многих кампаниях. Когда будешь готов, ты примешь командование своим легионом.

— Разве я уже не готов? — спросил Корвус, воспрянув было духом, но вновь разочарованный словами Императора.

— Пока нет, сын мой, — ответил Император. — Но вскоре ты присоединишься к братьям и займешь место подле меня во главе Гвардии Ворона. А пока расскажи мне о Киаваре. Каковы твои намерения?

— Принести мир на планету и ее луну, а также исцелить раны прошлого, — сказал Корвус. — С твоей помощью у меня все получится.

— Мир — самая сложная цель, — поучительно произнес Император. — Победа, прекращение войны, разоружение врага — всего этого можно достичь с помощью оружия и упорства. Мир? Это уже нечто совершенно иное.

Корвус нахмурился, но медленно кивнул.

Император сделал еще один глоток, не отрывая взгляда от сына.

— Поведай мне еще. Расскажи о ранах, какие ты и твои сторонники нанесли этой планете, и о мире, который ты хочешь создать с моей помощью.

Среди легионеров, находившихся во внутреннем хранилище, витало ощутимое возбуждение. Альфарию многое пришлось повидать за время службы своему легиону — образы необыкновенных миров, которые он не забудет до самой смерти, и еще более необыкновенных врагов, — но обыденность окружающей обстановки только придавала ей загадочности. Это была обитель науки, лаборатория, в которой Император начал воплощать в жизнь свое видение Галактики.

Альфарий незаметно обошел круг инкубаторов, пока не остановился возле номера «20». Последние, недооцененные, его примархи родились в этой конструкции из металла и стекла. Она казалась такой же, как все остальные, по ней и не скажешь, что внутри росли близнецы. Возможно, Император не намеревался создавать и Омегона, и Альфария. То, что они росли вместе, во многом повлияло на их странные узы и, наверное, на более худощавое телосложение по сравнению с остальными братьями-примархами.

Знали ли примогениторы Альфа-Легиона, куда отправляли своего агента? Определенно нет, подумал Альфарий. Кто мог знать, что это место до сих пор существует?

Все внутри пребывало в том же состоянии, как было оставлено десятилетия, даже столетия назад. Альфарию вдруг стало интересно, почему это место сохранили. Для каких целей? До него донеслось восхищенное бормотание магоса Орландриаза, получившего доступ к информационному терминалу в центральной колонне. Из кисти техножреца выползли провода и подключились к нескольким разъемам под мерцающей голографической рунной панелью. По широкому экрану побежали массивы символов, в глазах магоса отражался зеленый свет.

— Это… это восхитительно, — выдохнул техноадепт. — Здесь так много всего. Так много!

— Что ты нашел? — спросил Коракс, заглянув магосу через плечо.

— Я бы сказал — все. Генетические файлы на вас и ваших братьев. Больше века я изучал сплайсинг генов и манипуляцию ими, но понимаю здесь лишь малую часть данных. — Магос взглянул на Коракса своими странными глазами. — На анализ и расшифровку одних только базовых факторов уйдут годы.

— У нас нет в запасе такого количества времени, — сказал Коракс. — Хорус готовится к наступлению. Мне нужно что-то, чтобы восстановить Гвардию Ворона, а не плодить бесконечные тезисы и теории для твоих марсианских друзей.

— Конечно, конечно, — пробормотал Орландриаз. Какое-то время он еще суетился возле пульта, пока Альфарий запоминал услышанное.

Так, значит, Коракс намеревается воссоздать Гвардию Ворона. Альфарий не знал, возможно ли это, но если да, то полнокровный легион станет серьезной угрозой планам Воителя. Альфа-Легионера подобный вариант приводил в замешательство — Гвардия Ворона уже находилась на грани уничтожения, зачем нужно было позволять им спастись и пытаться ухватиться за эту соломинку?

Внезапно Альфарий понял, что в действие пришел куда более изощренный план, нежели просто уничтожение его приемного легиона. Просчитав вероятности, он сделал неизбежный вывод: то, что намеревался сотворить Коракс, хотел совершить и Альфа-Легион. Если агент сможет добыть и передать секреты генотеха своему примарху, Альфа-легион обретет главенствующее положение среди тех, кто восстал против Императора. Подобный план был не лишен смысла и вполне объяснял причину, по которой Альфа-Легион перешел на сторону Хоруса. Воитель нанес первый удар по Императору, но в конечном итоге из теней появится Альфа-Легион, дабы занять принадлежащее ему по праву место.