Личный состав находившихся на Двинском фронте морских бронепоездов, под командованием капитана 1-го ранга Юлия Юльевича Рыбалтовского, после большевистского переворота в Архангельске принужден был оставить свои поезда и отступить пешком к Мурманской железной дороге, но, не дойдя до станции Сороки, оказался окруженным в деревне Сухое и сдался. Командир отряда Рыбалтовский вместе со своими офицерами был расстрелян в Холмогорах в марте 1920 года. Среди убиенных большевиками были и старший лейтенант Александр Александрович Лобода, командир бронепоезда «Адмирал Колчак» капитан 1-го ранга Николай Алексеевич Олюнин, старший офицер «Чесмы» и бронепоезда лейтенант Юрий Николаевич Витте, а также титулованные мичманы — граф Георгий Александрович Гейден и барон Платон Алексеевич Рокоссовский. Лишь нескольким смельчакам, в том числе лейтенанту Яновицкому, инженеру-механику лейтенанту Николаю Петровичу Мидовскому и старшему гардемарину Еловскому удалось отбиться от красноармейцев, окруживших деревню, и на лыжах пройти многие версты до финляндской границы.

Трагической участи также не избежали офицеры и гардемарины, находившиеся в Медвежьей Горе. Вместе с группами летчика лейтенанта Александра Дмитриевича Мельницкого и командира десантной роты лейтенанта Александра Гергиевича Вуича большевиками были захвачены и расстреляны несколько других моряков Белого флота. Среди них лейтенант Бруно-Станислав Адольфович Садовинский, лейтенант Иван Александрович Добромыслов, мичман Глеб Петрович Католинский, старший гардемарин Алексей Хмылино-Вдовиковский, Петр Светухин и многие другие. Старший кадет по фамилии Былим-Колосовский сумел бежать из тюрьмы Петрозаводска, но оказался пойман всего в нескольких верстах от финской границы. На обратном пути он был убит конвоирами. Некоторые из захваченных большевиками офицеров все же сумели сбежать и затем пробраться в расположение ВСЮР, но далеко не все. Большевики были особенно беспощадны к тем из них, кто стремился вступить в сражавшуюся в Крыму Русскую армию барона Врангеля.

Укреплялся и контроль границы. Большевики опасались скорее не внешнего вторжения, а попыток офицеров Императорской армии уйти из их рук на запад, восток и юг. Лейтенанту Евгению Александровичу Максимову с неимоверными трудностями удалось уйти на лыжах из лагеря Медвежьей Горы в Финляндию, но и этот смелый офицер позднее погиб при повторном нелегальном переходе границы уже с разведывательной целью. Лишь одной большой группе, составлявшей команду бронепоезда «Адмирал Непенин» под руководством капитана 2-го ранга Николая Модестовича Лемана, сражавшейся на Мурманском фронте вместе с примкнувшими к ним другими офицерами и гардемаринами неимоверными усилиями удалось пробиться в Финляндию, где она была интернирована финляндскими пограничниками. Принимавшие участие в белой борьбе и ушедшие в Финляндию гардемарины почти полным составом позднее прибыли на юг России. Участники же белой борьбы в водах Ледовитого океана под командой славного капитана 1-го ранга Сергея Матвеевича Поливанова после падения Северного фронта, сняв замки с пушек кораблей, лишенных возможности двигаться, с боями прорвались к норвежской границе.

История произнесет свой приговор, но печальна история народов, которые не знают геройских подвигов во имя любви к Родине, ничтожна та страна, которая не сумела воспитать самоотверженных сынов! Участникам этой борьбы, свидетелям той жертвенности, того огня, которым горели все морские офицеры и гардемарины, положившие «душу свою за други своя», их судьба определила две задачи: стараться выполнить то, что не было достигнуто в Гражданской войне, помнить о погибших и молиться за тех, кто смертью своей доказал свою любовь к Родине…

География то возраставшей, то затихающей постоянной борьбы с большевиками, была широка. Добровольческий флот существовал и на Волге, и даже на Каспии. Многие офицеры флота и адмиралы понимали, насколько важен контроль над Каспийским морем и всем течением Волги. Располагая этим водным рубежом, Белый флот мог бы получить возможность беспрепятственной связи с бывшими русскими союзниками по Антанте через персидский порт Энзели, а также обеспечил бы себя материально на все время предстоящих военных действий. Ведь контроль над Каспийским морем означал владение поистине несметными богатствами Бакинского нефтяного района, хлебородными приволжскими губерниями и богатым рыбой Каспийским морем. Кроме того, через посредство Волжского водного пути Белый флот получал возможность фактически соединиться с пребывавшим в Омске верховным правителем России адмиралом Колчаком, что удвоило бы белые силы и увеличило влияние всего Белого движения. Тогда же было решено воссоздать белую военную Каспийскую флотилию, постоянной базой которой являлся прежде порт Баку. Вскоре начался набор сохранившихся в распоряжении командования морских кадров для ее укомплектования, но, так как таковых набралось немного, набор в значительной степени пополнялся всякими добровольцами. Все остальные были «морской» молодежью — в лучшем случае мичманами.

Первый эшелон под командой капитана 1-го ранга Бориса Михайловича Пышнова уже отправился в путь, предполагая до выяснения обстановки основаться в городе Петровске. Начальником Каспийской флотилии был назначен капитан 1-го ранга Николай Николаевич Сергеев, незадолго перед своим назначением приехавший в Екатеринодар из Тифлиса. На самом Каспии в состав отряда вошло всего девять двухмачтовых парусных шхун, из них семь были вооружены, а две как бы являлись транспортными. Вместо названий шхуны получили номера. Экипаж шхун наполовину состоял из добровольцев, наполовину — из тех же каспийских рыбаков. Тут были и два-три кондуктора флота, и несколько старых матросов военного флота, и юнкера, и гимназисты. На каждой шхуне состояло в среднем по двенадцать человек экипажа, во всем отряде набиралось около сотни. Люди были вооружены винтовками и ручными гранатами. Главным же вооружением отряда было семь пулеметов разных систем. Отдельно стоит остановиться и на нелегком пути членов отряда к месту своей службы и первых впечатлениях офицеров от той ситуации, которую они застали в городе-порте Петровске, куда прибыли, оставив за плечами долгие версты похода. Незадолго перед выступлением будущего отряда в путь стало известно, что на железнодорожном пути Минеральные Воды — Петровск зашевелились какие-то горские племена. Под влиянием большевистской агитации они объявили некую Горскую республику. Вскоре после того горские племена преградили доступ к Петровску русским воинским эшелонам настолько основательно, что одно время город-порт был совершенно отрезан от Ставки главнокомандующего ВСЮР. Сообщение между ними шло лишь при помощи аэропланов.

6 апреля 1919 года весь эшелон добровольцев, числом около ста офицеров и «охотников», собрался в Екатеринодаре, где в распоряжение добровольцев интендантством ВСЮР был предоставлен особый поезд. Этот, составленный только из товарных платформ и вагонов 3-го класса, поезд представлял собой лучшее, что могли предложить морским офицерам для отъезда на Каспий, ибо железнодорожный транспорт был основательно приведен в негодность хозяйничавшими ранее в Кубанской области большевиками. Большим приобретением стали отпущенные морякам Ставкой два трехтонных грузовика, которые в дальнейшем путешествии очень пригодились. Вооружением морские добровольцы были снабжены чрезвычайно скудно: Ставка сама в нем очень нуждалась и предполагалось, что при счастливом стечении обстоятельств и умении они разживутся всем необходимым на месте.