в очередной раз пытаюсь от него сбежать.

– Ты с ума сошел? Половина третьего ночи, блин.

– Ого, я думал гораздо позже. Значит сейчас отдохну и еще разок.

– Нееет. Я забираю свои слова обратно. Ты не стареешь и дашь фору всем жеребцам в округе.

Дернул же меня черт за язык.

– Что-то плохо слышно, повторишь?

Склоняется надо мной, лежащей на спине, словно отжимается.

Цепляюсь руками и ногами за Уварова, и он стоит так еще несколько секунд и падает прямо на меня.

– Ты самый-самый лучший секс.

– Так то, – кусает за мочку уха и сжав напоследок мои ягодицы встает. – Ну что, поедим?

– Пошли уже пошли. Сейчас оденусь.

– Куда? Голой ходи.

– Я не стесняюсь Леш, просто на кухню…

– Пойдешь голой.

– Ладно.

Все воскресенье мы спали, занимались сексом и ели в кровати.

Между нами, ничего не изменилось. Мы все те же. Не знаю, чего я ожидала, но то, как сейчас все идет мне нравится.

Единственное что меня волновало – работа.

Как поступить я не понимала. Точнее, что останавливало. Леша намерен не скрываться, я же все пыталась его остановить. Видимо пока что я не уверена в том, что завтра мы не расстанемся, а для сотрудников все станет иначе выглядеть. Тут и второй момент – мне всегда было плевать на мнение окружающих.

В итоге мы решили повременить. Но Уваров предупредил, что отсрочка всего на неделю. И вот как идти с ним на компромиссы?

Рабочий день начался с одинокого утра. Леша уехал к себе еще в воскресенье вечером, после того как мы поужинали все вместе, так как Макс не слезал с рук мужчины.

– Полин, – сразу окликает меня Маша, стоило войти в кабинет, – звонила Марта, сказала, что в девять пятнадцать собрание глав.

– Ого. А я хотела опоздать. Спасибо.

Разложила свои вещи и отправилась в нашу переговорную, где обычно подобные мероприятия проходят.

– Всем привет, – здороваюсь с народом и усаживаюсь на свободный стул.

– О Полина, привет. Мы тут хвалим рекламу вашего отдела. Молодцы. Ира говорит за эту неделю максимальный заказ.

– Ну так работаем девочки, работаем как проклятые. На самом деле из-за ошибки рекламного агентства мы пошли в другое и в итоге сами видите, как получилось.

– Может шеф вечеринку закатит?

Девчонки смеются, и я замечаю, что в зал входит Леша. Вот же лапочка мой.

– Ой, ну красавчик, – щебечут тут же соседки за столом, а я сверкаю улыбкой мысленно поддакивая.

– Катька, говорит, что он на нее почти клюнул, – выставляю влево ухо и слушаю сплетни, ну и позор.

– Серьезно?

– Ага. На прошлой неделе, когда входил в отдел менеджмента подмигнул ей.

«Вот сучка, Орехова».

– А может она врет? – не выдерживаю и вмешиваюсь в абсурдный разговор.

– Неа, я сама видела. И Катенькой назвал.

– Ммм, вон оно как, – смотрю на этого попугая говоруна злым взглядом, на который он отвечает улыбкой.

И как по волшебству все смотрят на меня, а я в потолок.

– Кондиционеры починить обещали, да?

– Ага, – подключается Инна из отдела логистики.

На собрании говорят о планах, о расчетах. Слушают отчеты тех, кого не услышали в прошлый раз. Хвалят продажи отметив рекорд. Я принимаю поздравления, но сама, мысленно кастрирую Уварова. Вот же гад. Не могу отпустить эту мысль. Ладно другая девушка, но именно эта коза. Бесит.

Все расходятся. И я первая почти вылетаю, но все же слышу, как Леша меня зовет, хотя делаю вид что меня уже нет.

– Поль, там Алексей Юрьевич тебя зовет.

– Ой правда? Спасибо Саш.

Возвращаюсь и стою на пороге.

– Что-то хотели, товарищ начальник?

– Минет можно?

– А Катенька не покормила?

– Кто? – складываю руки на груди, и он улыбается. – А, понял. Я тебя, между прочим, спасал в тот момент. Пришлось импровизировать и усыплять бдительность врага.

– В каком смысле?

– Ну после того случая, когда в столовой на тебя глянул. Эта коза что-то про тебя хотела сказать, я и перебил ее, войдя в тот момент в их отдел.

– Вот же овца. Я ж ее предупредила.

– О чем?

– Ни о чем, Лешенька. Работать пойду. Но ты с огнем играешь, понял?

– Понял. А поздравления от любимого начальника не желаешь услышать?

– Вечером послушаю.

– К тебе или ко мне?

– Потом решим, – посылаю ему воздушный поцелуй и ухожу к своим.

До обеда съездила в типографию забрать эскизы составленных нами буклетов, заскочила к Алле, быстро рассказав все свои новости последние и вернулась назад.

В обеденный перерыв все остались на месте и принялись за тортик, который я заказала.

Не успели закончить, как пришел Леша. И в ту самую минуту, когда Андрей положил руку мне на плечи.

«Да блин».

Девочки ушли к своим парням, поделиться сладостями, и мы остались втроем. И все за одну секунду произошло.

– Руку убрал свою, пока не сломал.

– Это ты мне? – нагло ухмыляется Андрей, но руку убирать не пытается, поэтому я скидываю ее сама.

– Тебе, тебе. И дальше отойди от нее, – сам же подходит и взяв за локоть отодвигает дальше от Савченко.

– Леш…

– Молчи, – предупреждающе сверлит глазами. – Какого хрена ты к ней прицепился?

– Тебя забыл спросить, как мне поступать в отношении женщины.

– Моей женщины. Так что спросить ты меня реально забыл. Поэтому сейчас собираешь всю свою артиллерию и валишь отсюда нахрен.

– А конкретней? Кабинет, этаж, офис…

– Из моей компании и подальше от Полины.

– Так вот кто этот бесящий ежик? – смотрит на меня.

«О черт», – не успеваю я мысленно надавать оплеух Андрею, как Леша подлетает к нему и хватает за лацканы пиджака.

– Эээ, стоп Капитан Америка, – встаю к Уварову передом и беру его лицо в ладони для уверенности что он меня вообще видит. – Леш, он на меня не претендует, я ему уже все сказала в субботу. И из компании уволился сегодня. Две недели отработает и…

– Какие нахер две недели? – поднимает глаза на третьего лишнего в этом бутерброде. – Сейчас вали. Не нужны мне эти недели.

И тут до него доходит, что я прижата между ними обоими их телами.

Толкает его назад, а меня разворачивает спиной и ладонью словно стирает с одежды пыль.

Подмигиваю Андрею, и получив улыбку в ответ провожаю глазами до двери. Потом извинюсь перед ним.

– Че ты ржешь? Мне его вернуть и в рожу двинуть?

– Да успокойся ты двигатель.

Хватает меня за талию и усаживает на стол, а потом раздвинув ноги встает вплотную и целует.

Проворные мужские руки уже добираются до лифа, и тут слышим громкое такое, двойное «Кхе-кхе».

Отрываемся друг от друга