и она даже начала мне нравиться. Я начал ощущать эмоции и однажды… даже влюбился. К сожалению, моим мечтам и стремлениям остаться с любимой было не суждено сбыться. Агудар вырвал меня из того мира и напрочь запретил возвращаться. Тогда я не воспринял это как нечто ужасное, ведь понимал, что мой поступок был глупым. Я не могу умереть от старости и со смертными мне не по пути. Тогда я считал, что отец пытается уберечь меня от боли, которую я мог испытать после смерти любимой. К сожалению, очень скоро я понял, что это не так. Я вырвался, нарушил запрет и отправился обратно в тот мир, в котором жила моя любовь. Моё сердце разорвалось на куски, когда я понял, что она умерла. Притом, погибла не естественной смертью, а от рук убийцы. Я узнал от её близких, что её убил воин в чёрном. Не трудно было догадаться, что именно Пустой убил мою Элли, а повинен в том был Агудар. Тогда я не мог этого доказать, да и сделать, по большому счёту, ничего не мог. Проглотил это и жил дальше, стараясь смириться со всей болью, томившейся в груди. Но как бы я не старался, боль не утихала. Я всё больше страдал и испытывал всеобъемлющую ненависть к своему прародителю, но не мог ничего сделать. Меня сковывал страх перед неминуемой смертью. Я знал, что все мои попытки уничтожить Агудара и его правление будут прерваны первым же ударом Пустого. Мне нечем было ему ответить.

Войд глубоко вздохнул и, кажется, из его глаз даже потекла слеза, но он так быстро её вытер, что я едва успел это заметить.

— Так продолжалось где-то пять тысяч лет, пока Агудар не решил запихнуть меня в чистилище. Мне была поставлена чёткая задача: прятаться, выжидать и в нужный момент показать себя. Влиться в доверие к преемникам, провести их по испытаниям. Задачу я выполнил, но потом мне поступил приказ убить тех, кого Агудар считал неугодным. Таковыми он посчитал всех, и мне пришлось убить троих преемников, прошедших со мной почти через все испытания. В первый раз я сделал это без колебаний, ведь и преемники оказались абсолютно бесчеловечными. Они выгрызали себе путь наверх, шли по головам и не чурались убийства детей и женщин. Я убил их и сбежал из подземелья через лазейки, на которые мне указал сам Агудар. И пускай я мог оправдать убийства этих преемников, но целесообразность всех этих испытаний и существование самого чистилища стояла у меня под большим вопросом. Со временем, я начал понимать, что Агудар вовсе не Творец. Точнее, он и в самом деле сотворил всё, что мы видим и ощущаем, но он совершенно не заслуживает той власти, которую имеет. Она опоила его и вместо адекватного правления, созерцания создания прекрасной жизни, он развлекается, устраивая массовые побоища и геноцид целых рас! И всё это он делает руками Пустого.

— Все правители тираны, в той или иной степени. — Я кивнул плечами. — Всё равно не понимаю, зачем его свергать? Что будет без него, ты можешь представить? Я вот, если честно, нет. В моём представлении, все разумные лишь стадо и нам нужен пастух, который будет за нами приглядывать. И если уж на то пошло, то мы и сами не лучше. Убиваем друг друга почем зря, а потом счастливо живём. Нет, пускай уж лучше у руля стоит тот, кто в этом хоть немного разбирается, даже если он напрочь поехавший старикан. Уверен, это куда лучше, нежели если у руля встанет кто-то другой. Для начала, он развалит всё, что существует, а когда соберёт назад, превратиться в такого же психопата и всё пойдёт по-новой.

— Нет! — Войд ткнул меня пальцем в грудь. — Цербер, я видел много преемников, видел много рас и народов. Встречал многих, но именно ты вызываешь у меня доверие. Почему-то я чувствую, что у тебя получится занять место Агудара и исправить всё то, что он натворил.

— Я? — Меня пробило на истеричный смех. Я не мог поверить тому, что слышу. — Ты с ума сошёл? Какой из меня правитель? Я за своей собственной причёской-то уследить не могу, а ты предлагаешь мне занять место Творца? Мне страшно даже представить, что он может с нами сделать лишь за мысли об этом. И даже если бы я и в самом деле мог, как ты это представляешь? Начнём с того, что мы даже вон с ним справиться не можем. — Я указал на Пустого. — Эта ходячая машина для убийств в любой момент может очнуться и прикончить нас. И её создал Агудар. Как думаешь, позволит он мне занять своё место? Если честно, я очень сильно сомневаюсь.

— С Пустым мы справимся, если будем действовать сообща. — Войд нахмурился. — Что касается Агудара… Я всё равно так и так умру. Уверен, он не оставит меня в живых, но я верю, что ты прислушаешься ко мне. Когда придёт время, ты поймёшь, что так будет правильно. Скажу тебе одно — всё зависит от твоего желания.

— От моего желания? — Я усмехнулся. — Если бы дело было только в этом, то я бы давно уже правил этим миром.

Войд как-то странно вздёрнул бровями:

— Кто знает, может ты и в самом деле был рождён для этого?

— Нет, это какой-то бред. — Я встряхнул головой и ударил себя по щекам. — Хорошо, предположим, что мне суждено занять его место. Что мне для этого сделать? Идеи есть?

— Пройди подземелье и дальше тебе всё станет ясно. — Войд продолжал говорить какими-то загадками.

— Мы в шарады играем? Может, ты уже скажешь напрямую? Сам ведь говорил, что в любом случае умрёшь!

— Если я скажу это тебе, то этого уже точно не произойдёт. Я передал тебе максимум информации, которую только мог до тебя донести. Дальше, тебе нужно разобраться со всем самому.

— Бурлога мне в промежность… — Прошептал я и выдохнул.

— Цербер, приготовься. — Войд вдруг встрепенулся и встал в боевую стойку. — Не стой столбом и обернись!

Я резко обернулся и увидел, как Пустой медленно, но верно выходит из замершего состояния. Его тело постепенно начинало двигаться всё быстрее и быстрее, пока он вдруг окончательно не вернулся в нормальное состояние. Закончив выпад, он медленно выпрямился и, опустив меч, посмотрел на нас:

— Войд, я ведь говорил тебе отойти в сторону. Зачем ты мешаешь мне? Ты ведь знаешь, что Агудар сделает с тобой за неповиновение?

— Я прекрасно знаю это и тебе меня не остановить.

— Чёрт… — Пустой закрыл