и не собирался подставлять Эсти, привлекая кучу людей. Возможно, ей удалось разговорить Альвара, однако я ему не доверял и больше полагался на твердые факты.

Мы припарковались на краю участка и выключили фары. Я легко нашел дорогу даже в темноте, под бледным сиянием россыпи звезд. На стоянке обнаружилась машина Эстибалис.

Пройдя по разводному мосту, мы пересекли лужайку. Небольшое окошко над арочным входом было открыто.

На сей раз я набрал стационарный номер Рамиро Альвара. Никто не ответил.

Я слышал звонок телефона через окно. Прошло некоторое время, однако никто не подошел. Я постучал дверным молотком. Безрезультатно.

– Посвети-ка мне, – попросил я Пенью.

Стекло было целым, никаких следов взлома.

«Окно открыли изнутри, – подумал я. – Рамиро не переносит холод, он никогда не оставил бы окно открытым на ночь. Эстибалис уже почти два часа не подает признаков жизни. Если она там и не может взять трубку, значит, кто-то мешает ей ответить. Она в опасности. Ни Альвар, ни Рамиро Альвар тоже не отвечают. А Рамиро Альвар никогда не выходит из башни, следовательно, он там. Что, черт возьми, творится?..»

Я осветил фонариком телефона лужайку под окном. Не похоже, чтобы по ней волокли что-то тяжелое.

«Они по-прежнему внутри, а некто третий выпрыгнул в окно. Унести их он точно не смог бы».

– Залезем здесь. Я тебя подсажу, – сказал я Пенье.

Я сцепил руки в замок, чтобы мой напарник мог поставить ногу. Упершись в стену, тот подтянулся и проскользнул внутрь башни. Через несколько секунд появился снова.

– Чисто, – прошептал он.

– Спустись и открой мне изнутри.

Я прождал на холоде пару минут, показавшихся мне ледяной вечностью, пока тяжелая дверь наконец не открылась. Я вошел в мощенный галькой двор.

Вокруг царила тьма, однако откуда-то сверху все же проникало слабое свечение. Я поискал источник: теплый свет лился из окна на этаже Рамиро Альвара.

Я несколько раз нажал кнопку домофона – никто не ответил. Мы получили доступ только в башню; двери в резиденцию Рамиро Альвара были заперты.

Я вытащил пистолет. Пенья последовал моему примеру.

Мы пересекли двор в темноте, планируя подняться по лестнице.

И тут я поскользнулся.

На одной из керамических плиток образовалась лужа, и я упал на что-то мягкое, ударившись локтем об пол. Морщась от боли, потянулся к телефону, чтобы включить фонарик, и обнаружил, что ладони у меня тоже мокрые. Тем временем Пенья уже извлек свой телефон и посветил на меня. Я лежал на чьем-то полуобнаженном теле, с моих рук капала кровь.

– Кракен, волосы…

– Какие волосы?

– У человека, на которого ты упал, рыжая шевелюра, как у Эстибалис.

«Нет, невозможно», – подумал я, отказываясь в это верить.

– Посвети сюда! – скомандовал я.

Кое-как поднявшись на ноги и стоя в темноте посреди лужи крови, я с трудом удерживал равновесие.

Лицо Эстибалис было бледным. Я вырвал у Пеньи телефон и поднес к ее зрачкам.

Они сузились. Эсти была еще жива, хотя и без сознания.

– Вызывай подкрепление! Пусть пришлют патруль и криминалистов, у нас раненый офицер. Эсти потеряла много крови, потребуется переливание. Четвертая группа, резус положительный.

– Кракен… здесь еще одно тело.

Пенья осветил вторую лежащую на полу фигуру. Из-под белой старомодной сорочки, пропитанной кровью, торчали голые ноги. Больше ничего разглядеть не удалось: все, что не попадало в круг света от фонарика, тонуло во мраке.

– Проверь, дышит ли он! – приказал я.

Пенья подошел ближе, а я тем временем докладывал по телефону о случившемся и вызывал подкрепление. Затем, приняв на себя роль криминалиста, хладнокровно осмотрел травмы напарницы. Лишь так я мог отвлечься от невыносимой мысли, что искалеченное тело у моих ног принадлежит Эстибалис.

«Только не ты, только не ты, только не ты…»

– Зрачки реагируют на свет! – крикнул Пенья. – Что будем делать?

– Не двигай тела; мы не знаем, с какой высоты они упали, – ответил я, направляя луч фонарика наверх и высматривая, не сломаны ли где-нибудь деревянные перила. – Не исключено, что у них повреждены внутренние органы. Опиши, какие видишь травмы.

– На одной ноге множественные переломы. Конечности в неестественном положении, как у тряпичной куклы. Думаю, он упал на ноги.

– Если так, у него наверняка травмы таза и бедренных костей; возможно, переломы пяток и лодыжек.

– Да, похоже на то.

– Эстибалис лежит почти в центре двора, а он – у подножия лестницы. Значит, она упала – или ее сбросили – с большей высоты. Насколько я вижу, перила целые. Выходит, ее перекинули через верх? Это требует определенной физической силы, хотя Эсти весит не более пятидесяти кило, – рассуждал я вслух.

Я представил себе, как все происходило. Кто-то вошел в здание, пока Эстибалис и Альвар занимались… в общем, развлекались в квартире Альвара. По какой-то причине один из них спустился по лестнице и упал или был сброшен с высоты. Затем то же самое произошло с другим. Хрупкое телосложение Эстибалис сыграло ей на руку: меньший вес, меньшее ускорение, меньше сила удара о землю, меньше травм.

Альвар упал с меньшей высоты, однако оба находились без сознания. Только врачи могли определить тяжесть внутренних повреждений.

– А теперь, Эсти, как мы объясним, что нашли тебя ночью в нижнем белье в доме главного подозреваемого? – прошептал я ей на ухо. Я знал, что она не слышит. На сей раз мне придется солгать ради нее, как она постоянно лгала ради меня.

Хотя в данный момент это была наименьшая из ее проблем, учитывая, что жизнь моей напарницы висела на волоске.

29. Парк Саманьего

Унаи

Октябрь 2019 года

К тому времени, как я поехал в Лагуардию, уже рассвело. Ночь выдалась долгая. Врачи до сих пор оперировали Эстибалис и Рамиро Альвара Нограро. Вот почему плохо быть ВНЛ: если твой альтер попадает в неприятности, тело по-прежнему принадлежит тебе и ты расплачиваешься за полученные травмы.

Медики сказали, что потребуется минимум несколько часов и нет никаких гарантий. Эстибалис находилась в критическом состоянии.

Это стало последней каплей: на мои плечи свалилось больше, чем я мог вынести. Поэтому я включил Кракена и просто сосредоточился на текущих задачах, которые были осуществимы в данный момент. Что можно сделать прямо сейчас?

У меня хватало времени доехать до Лагуардии и вернуться. Необходимо было чем-то себя занять, если я не хотел сойти с ума в комнате ожидания. К тому же Альба заслуживала услышать новости лично из моих уст, а не по бездушному мобильнику.

Когда я приехал в отель, Деба уже проснулась, и Альба кормила ее завтраком. Я полюбовался