честно! Но... – она сделала паузу. – Не знаю, как выразить эмоции. Ты хороший друг…

Внутри все опустело. Почему я вообще решил, что мы должны быть вместе? Да, мы хорошо сдружились за эти пять лет и, между нами, много чего было, однако каждый раз все это заканчивалось будто бы ничем. Я как полнейший нерешительный идиот всегда боялся признаться в чувствах, всегда сторонился разговоров о нас и боялся сказать о том, что думаю на самом деле, однако почему-то всегда в голове был уверен, что нам суждено быть вместе. Что так предначертано судьбой. Что все образуется само собой и по-другому просто не может быть. А Влада хоть и давала иногда поводы так считать, хоть мы иногда и пытались найти с ней общую ниточку, но ни разу за все пять лет наши с ней отношения так и не дошли до чего-то целостного и внятного. Она всегда строила свои планы, в которых я присутствовал лишь как условный друг, который в любой момент поможет и выручит, а я только сейчас как полнейший придурок решил впервые признаться ей в чувствах.

- Я понимаю, - ответил я, хоть и понимал на самом деле мало. – Я рад за тебя.

Она улыбнулась.

- Правда? Леша, ты хороший друг. Хороший охотник. У тебя все получится! Да и я уверена мы еще ни раз встретимся!

- Да, наверное, ты права. – я пытался говорить уверенно, хотя внутри меня уже было полностью пусто.

Мы обнялись, Влада поцеловала меня в щеку.

- Пойдем к остальным? Нужно напиться сегодня!

Да уж, напиться сегодня точно не помешает…

Я очнулся. Мы лежали в перевернутой буханке. Прикоснувшись к своей голове, увидел на пальцах кровь. Меня жутко тошнило, сознание плавало, при этом Нова как ни в чем не бывало продолжала находиться на руке без единой царапины. Осмотревшись, я обнаружил, что машина была сильно деформирована изнутри, вылетели все стекла, не было дверей, рядом со мной лежала Влада, еще чуть дальше солдаты и сам полковник. Никто из них не подавал признаков жизни. Они лежали в разных позах, повсюду была кровь, валялось снаряжение, повсюду были осколки стекла.

Я подполз к девушке, по голове у нее также текла кровь, на теле были видны небольшие кровавые пятна от осколков стекла, однако осмотрев ее серьезных повреждений я не увидел.

- Влада, очнись.

Я слегка потряс ее за плечи, затем увидел аптечку, валяющуюся посреди машины, дотянувшись и открыв ее я нашел аспирин и провел перед ее носом. Глаза моей подруги резко открылись, и она чуть ли не соскочила с места.

- А? Что? Что случилось? – набирая воздух проронила она.

- Тише, тише. У тебя ничего не болит? Ноги, руки? Тело?

- Тело болит, голова болит, - сказала она, дотронувшись до головы и увидев кровь запаниковала.

- Черт, черт, черт! Что со мной?

- Все в порядке, там все нормально.

- А с твоей? – девушка дотронулась до меня.

- И с моей все в порядке, не беспокойся. Идти можешь?

- Сейчас попробую.

Я помог Владе встать, та, шатаясь все же смогла подняться, подвигала ногами и руками.

- Вроде бы цела. Что произошло?

- Хороший вопрос, - давай выбираться отсюда.

Положив под руки валяющуюся одежду, чтобы хоть, когда смягчить передвижение по стеклу мы поползли к задним дверям, точнее к тому, что от них осталось. По дороге я подобрал два автомата, даже не проверяя заряжены ли они. Проверять пульс у солдат я не решился. Когда Влада уже вылезла, и я двинулся за ней следом меня резко кто-то схватил за ногу. Обернувшись я увидел полковника Соломатина, державшего меня, его лицо было все в крови, ноги застыли в неестественном положении, он закашлялся и изо рта так же пошла алая жидкость.

Хриплым умирающим голосом он сказал.

- Гриф… Устройство… Не верь никому. Они… - полковник не договорил, его хватка ослабла.

Переварив сказанное, я пополз дальше, но стоило мне продвинуться вперед как снаружи Влада закричала.

- Стой! Стой, говорю!

- Спокойно, я помогу вам, - ответил мужской голос.

Я, резко выбравшись из-под буханки схватил автомат и прицелился в неизвестного. Тот стоял с автоматом Калашникова, который всем своим видом просился на помойку, полностью ржавый, часть механизмов отломаны. Я бы поставил все деньги мира на то, что он вообще не способен произвести хоть один выстрел. На незнакомце был надет легкий зеленый плащ, покрытый грязью, лицо было плохо видно из-за большой и неопрятной бороды и волос, свисающих до плеч, а также мне бросились в глаза его глубокие черные глаза, которые также были