на какой-то горе и просил помилования, [а затем] спустился вниз. Сулейман-шах взял из их области две крепости: одну [крепость] ..., являющуюся неприступным замком, и другую [крепость] ... посреди ... В эти же годы один отряд монголов, приблизительно в пятнадцать тысяч всадников, устремился из Хамадана в окрестности Багдада, а другой отряд направился на Ханекин и напал на приверженцев Сулейман-шаха, а еще одна группа [монголов] направилась в Шахризур. Халиф приказал, чтобы Шараф-ад-дин Икбал Шираби, и Муджахид-ад-дин Эйбек младший даватдар, и Ала-ад-дин Ал-тун Таш, великий даватдар, выступили с большим войском рабов и арабов и [чтобы] на валах Багдада установили манджаники. Прибыло известие, что монголы дошли до крепости …,[616] Сулейман-шах и этот отряд нукеров построились к бою. Когда монголы подошли близко к Джа`фарийе,[617] они зажгли ночью огни и отступили. Вдруг пришло известие, что монголы разграбили Дуджейль и произвели [там] избиение. Шираби с войском отправился дать им отпор, и монголы отступили. Вот и все!

Летопись султанов

В Руме был султаном Изз-ад-дин Кей-Кавус. Его брат Ала-ад-дин восстал против [него], отправился в Ангурийе, привел его оттуда и семь лет держал [его] в заточении в крепости ... А в Мосуле султан Бадр-ад-дин Лу`лу[618] в эти годы собрал войско и просил подмоги у Тадж-ад-дина Мухаммеда ибн Салайя, правителя Ирбиля. Тот послал [ему] тысячу человек, и Бадр-ад-дин направился к Мардину. Султан Мардина также привел войско и просил помощи из Халеба. Когда они сошлись, войско Мосула разбило правый фланг мардинцев, преследовало их и взяло военную добычу. А сын ..., командующий войском Халеба, ударил на центр войска Мосула и разбил его. Султан Бадр-ад-дин бежал и прибыл в Мосул |A 165а, S 388| с десятью человеками, казну его разграбили, а воины [его] в бегстве следовали [за ним].

А в Мисре султаном был мелик Салих Наджм-ад-дин Эйюб ибн Ал-Камиль, он скончался, и эмиры и народ Мисра вызвали его сына, мелика Му`аззама Туран-шаха, бывшего хакимом крепости Кайфа. Когда он дошел до города Димашка [Дамаска], то он овладел им и оттуда направился в Миср. В 648 г.х. [1250-1251 г. н.э.] за ним утвердилась султанская власть над Мисром, и он сразился с войском франков, которые завладели Дамиэттой[619] и рубежами и округами Мисра, и разбил их. Около тридцати тысяч франков было убито; [один] из их царей, Афридис,[620] с бесчисленным множеством [людей] попал в плен, а Дамиэтта была освобождена. После этого прибрежные тюрки пришли к соглашению и взаимно поклялись убить султана. Туркмен Эйбек, старший над эмирами, по вызову султана явился к нему. Во время его доклада султан сказал ему грубость. Эйбек встал, вынул саблю и напал на султана. Султан защищался [голыми] руками, но получил тяжелую рану и бежал в деревянный дом.[621] Тюрки сказали Эйбеку: «Закончи то дело, которое ты начал». Привели нефтеметчика бросить [зажигательный] снаряд с нефтью в тот дом. Огонь вспыхнул, султан взобрался на крышу. Эйбек пустил в него стрелу. Султан бросился в море, за ним отправились по берегу, захватили [его], убили, растоптав ногами, и бросили в море. Когда пленные франки узнали об этом, они сбили с ног оковы и принялись убивать мусульман. Явились туркменские нукеры, окружили их, взялись за сабли и в одно мгновение убили тридцать тысяч франков. Арабы отправились по своим домам, курды вернулись в Каир, а тюрки остались в Мансурийэ. Они полностью освободили Дамиэтту из рук франков и овладели ею. На Афридиса наложили [контрибуцию] [в размере] двухсот тысяч динаров. Освободив брата, сына и родственников под залог, он взял с собой одного мусульманина, чтобы передать ему деньги. И в 652 г.х. [21 февраля 1254 — 9 февраля 1255 г. н.э.] туркмен Эйбек овладел Мисром. Из потомков мелика Камиля никого не осталось [в живых], эмира Актая-джамэдара он неожиданно убил в крепости, приказал чеканить монету и читать хутбу со своим именем и как султан воссел на престол.

А в Кермане был султаном Рукн-ад-дин. В 650 г.х. [14 марта 1252 — 2 марта 1253 г. н.э.] прибыл от высочайшей особы [каана] Кутб-ад-дин. Рукн-ад-дин бежал и просил убежища в столице халифата [Багдаде]. Из страха перед монголами его не пустили [в Багдад]. Оттуда он направился в столицу [каана]. Кутб-ад-дин отправился вслед за ним, и они [оба] прибыли на суд [каана]. Рукн-ад-дина, после установления его вины, отдали в руки Кутб-ад-дину, чтобы тот его казнил, и за ним была признана верховная власть над Керманом в качестве султана. Вот и все!

Летопись меликов и атабеков в Мазандеране, в Магрибе, в Диярбекре, в Фарсе, в Систане[622]

ЛЕТОПИСЬ

достопримечательных событий, которые случились в это упоминаемое время[623]

|A 165б, S 389| ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ПОВЕСТВОВАНИЯ О МЕНГУ-КААНЕ; О ЕГО ПОХВАЛЬНОМ ОБРАЗЕ ЖИЗНИ И НРАВЕ, О БИЛИКАХ И ПРИТЧАХ, КОИ ОН ГОВОРИЛ, О ХОРОШИХ ПРИГОВОРАХ, КОИ ОН ДАВАЛ; О СОБЫТИЯХ И ПРОИСШЕСТВИЯХ, КОИ СЛУЧИЛИСЬ В ЕГО ВРЕМЯ, ИЗ ТЕХ, ЧТО НЕ ВОШЛИ В ПРЕДЫДУЩИЕ ДВЕ ЧАСТИ И СТАЛИ ИЗВЕСТНЫ ПОРОЗНЬ ИЗ РАЗНЫХ КНИГ И ОТ РАЗНЫХ ЛИЦ[624]

ПОВЕСТВОВАНИЕ

о Кубилай-каане, сыне Тулуй-хана, сына Чингиз-хана, а оно в трех частях

Когда Ариг-Бука пожелал в сердце своем стать кааном и возмутился против [своего] старшего брата Кубилай-каана, он оказывал помощь и поддержку сыновьям Менгу-каана Асутаю, Урунгташу, их детям и свойственникам. В конце концов дело не вышло, и они подчинились Кубилай-каану. Поэтому история и рассказы о них будут изложены, если всевышнему Аллаху будет угодно, в этом повествовании.

Часть первая. Изложение его родословной; подробное перечисление [его] жен и ветвей его потомков, имеющих отрасли до сего времени; изображение его и родословная таблица его потомков.

Часть вторая. Об обстоятельствах, предшествовавших восшествию его на престол; изображение трона, жен, царевичей и эмиров во время восшествия его на ханский престол; дата [восшествия] и рассказы о времени его царствования; истории и рассказы об Ариг-Буке и царевичах, кои с ним были; [рассказы] о данных кааном битвах и одержанных [им] победах и памятка о его эмирах.

Часть третья. О его похвальном образе жизни и нраве; о биликах, кои он говорил; о хороших приговорах, кои он давал; о событиях и происшествиях, кои случились в его время, из тех, что не вошли в предыдущие две части и стали